Рощаковский:
27 января 1904 — Вахтенный начальник эскадренного броненосца «Полтава»
25-27 апреля 1904 — По собственной инициативе предпринял неудачную попытку атаковать японские десантные суда в заливе Керр на минном катере «Авось» (штатный моторный катер эскадренного броненосца «Ретвизан»)
31 марта 1904 — Командовал гребным катером во время спасения команды эскадренного броненосца «Петропавловск», спас из воды 18 человек.
5 мая 1904 — Командир миноносца «Решительный».
Июль 1904 — Провел две успешные минные постановки.
28 июля 1904 — Послан на миноносце в Чифу для доставки депеши о попытке прорыва порт-артурской эскадры во Владивосток. 30 июля во время высадки японского десанта на разоруженный и интернированный миноносец отверг предложение сдаться, во время рукопашного боя был ранен пулей в бедро.
7 января 1905 — Вахтенный начальник, командир носовой башни ГК броненосца береговой обороны «Адмирал Сенявин». Во время Цусимского сражения 14 мая 1905 года командовал огнём, стоя на крыше башни.
15 мая 1905 — 30 января 1906 — Находился в японском плену.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0 … 0%B8%D1%87

Теперь рассмотрим действия другого "героя" Цусимы, баталёра Новикова, по его же собственным мемуарам:
"На палубе просвистала дудка, а вслед за ней раздался голос: – Баталера Новикова – к командиру! Что-нибудь важное случилось, раз требует к себе сам глава судна. Бросив газеты, я помчался в знакомую каюту, на бегу одергивая фланелевую рубаху. Перешагнул через порог раскрытой двери и сдернув с головы свою бескозырку, заявил: – Имею честь явиться, ваше высокоблагородие. Капитан 1-го ранга, типичный немец, законник, рылся в это время в книжном шкафу. Услышав мой голос, он повернулся ко мне, высокий и широкоплечий. Я беспокойно уставился на него, стараясь догадаться, зачем од вызвал меня. Но ни в чертах его крупного лица, грубоватого, с короткой ежистой бородкой, ни в строгих серых глазах не было никаких признаков раздражения. Он мирно поздоровался со мной, а потом, подойдя к письменному столу, взял бумажку и хрипловато заговорил: – Вот здесь пришло предписание штаба порта. Мне очень не хотелось бы тебя, как опытного баталера, отпускать со своего судна, но ничего не могу поделать. Ты переводишься на другое. Сейчас же сдай свои дела ревизору, и отправишься по назначению. Я широко раскрыл глаза. – Осмелюсь спросить, ваше высокоблагородие, куда? – На броненосец «Орел». Он произнес эту фразу тихо, но у меня от нее зазвенело в ушах. У меня не было никакого желания воевать. Другие идеи бродили в моей голове. Я был весь в ожидании больших политических перемен внутри страны. Я готовился к работе, усиленно занимался самообразованием. Наметил себе программу для зимних занятий в неслужебные часы, собирался прикупить на берегу много новых книг. Но кто-то решил мою судьбу по-иному. – Путешествие тебе предстоит весьма интересное. Многое увидишь. С японцами повоюешь. А главное, есть возможность искупить то преступление, в которое, как я полагаю, ты запутался по своей темноте. Это был намек на то, что я находился под следствием как политический преступник. Командир, выждав момент, добавил: – Я полагаю, что ты должен быть доволен своим новым назначением. В мозгу моем крутилась мысль, что я также этим доволен, как бывает, вероятно, доволен бык, которого, ведут на бойню, но вслух я сказал по-казенному: – Очень рад, ваше высокоблагородие. Я покрылся потом, губы подергивались, а командир все еще не отпускал меня. – Я так и знал. В таком случае поздравляю тебя. О, если бы можно было перемениться ролями! Как бы я мог великолепно поздравить его, сколько хороших слов наговорить! Казалось, что командир издевается надо мной, но он был серьезен и смотрел на меня строго, ожидая ответа. И я, еле ворочая языком, пробормотал заученные слова: – Покорнейше благодарю, ваше высокоблагородие. Я вышел из каюты, словно отравленный мутью. Оглядываясь, постоял немного на верхней палубе. Ничего не изменилось. Около нас жидко дымили в небо другие суда: «Европа», «Абрек», «Посадник», «Воевода». Вдали туманилась гавань с многочисленными кораблями. За ней, на острове Котлин, разбросался Кронштадт с его громадными военными складами, доками, каналами и корабельными мастерскими, с учебными заведениями и публичными домами. Пять лет я прослужил в этом городе, но теперь он стал для меня чужим и холодным. На блестящей поверхности Финского залива там и здесь, как бугристые зеленые заплаты, виднелись клочья земли, – то были грозные форты, защищающие подступы к столице с моря. Сияло солнце, плывя в небесной лазури золотым, альбатросом, а мой мозг кипел безнадежными мыслями. Итак, отныне я буду непосредственным участником военных действий. Через несколько часов мне предстоит отправиться на новое место своего жительства – на броненосец «Орел». И я не могу поступить иначе, ибо моя воля захлестнута крепким арканом военной дисциплины".
https://www.e-reading.club/chapter.php/ … usima.html
  Ну что тут можно сказать? Как видим, лейтенант Михаил Сергеевич Рощаковский в штабах не отсиживался, а вполне активно воевал, сначала на 1-й ТОЭ, а после исхитрился вновь попасть на войну, уже на эскадре Рожественского (подобно кавторангу Семёнову и матросу Бабушкину). По моему мнению, именно они и иже с ними - настоящие ГЕРОИ Отечества.
  И супротив них - трусоватый баталёр, которому нахрен не упало ни его Отечество, ни присяга, ни долг воинский. Он во время войны планировал накупить себе разных-всяких книжек (и как там насчёт всяких  "собакам и нижним чинам вход воспрещён" в Кронштадте? Или для них была отдельно-персональная "изба-читальня-покупальня"? ), и собирался "самообразовываться"! (так вот как оказывается "сурово" в реале жилось обычному "сержантско-старшинскому составу" Российского Императорского Флота!). Однако весьма-таки неплохая служба была у каптёра баталёра Лёхи Новикова, при "треклятом царизьме"-то!   Лично я во время службы в СА, уже будучи сержантом, даже в полковую библиотеку попал всего-то за полгода до дембеля, аккурат во время первой увольнительной (увлекательная однако книжка попалась - "Трое в лодке, не считая собаки"! ). Ну а уж первую книжку в армии смог купить себе уже во время второго (последнего) увольнения (про адмирала Кузнецова, брошюра карманного формата).

Хруст французской булки — саркастический интернет-мем, понятие, которое образно характеризует все утерянное вместе с Российской империей («Россией, которую мы потеряли»). Активно употребляется Львом Щаранским... ...В политический оборот «хруст французской булки» ввёл Сергей Кара-Мурза в 2001 году в своей книге «Советская цивилизация»
http://wikireality.ru/wiki/%D0%A5%D1%80 … 0%BA%D0%B8

Применяется в основном людьми с т.н. "либеральными" взглядами (по сути русофобского прозападного толка), которые в своё время любили прогуливаться в районе Болотной площади с белыми ленточками.

Белоленточники — это, в современном политическом и сетевом жаргоне, противники Путина, выступающие под знамёнами демократии, либерализма и проамериканизма и желающие смены власти в России.
https://ruxpert.ru/%D0%91%D0%B5%D0%BB%D … 1%82%D0%B0

Опять-таки, "а судьи кто?". Если для Вас связь данных понятий неочевидна, значит мы рассматриваем события под разными углами зрения.