из

На одном из крейсеров в Новороссийск прибыл капитан 1 ранга Г.Н. Холостяков, назначенный начальником штаба Новороссийской военно-морской базы. Он вспоминал:
"...Прямо  по курсу - Новороссийск с батареями дымящихся заводских труб, характерным зданием элеватора, стрелами кранов над причалами. Промышленный  пролетарский город и крупнейший торговый порт, он уже с моря выглядел по-рабочему, не так, как соседние курорты. Вспоминались связанные с этим городом исторические события... О том, что немцы подступали когда-то к Новороссийску, думалось лишь как о далекой странице истории. Представить, что они еще раз дойдут до Кавказа, я тогда не мог..."
Георгий Никитович Холостяков прошёл нелёгкий и долгий путь от курсанта военно-морского училища до вице-адмирала. Но в памяти народной он остался как герой Новороссийска.
Участник Гражданской войны, политрук стрелковый роты 57-й дивизии коммунист Г.Н. Холостяков в 1921 г. добровольцем поступает на службу в РККФ. В1925 г., по окончании Военно-морского училища, он служил вахтенным начальником, а зимой 1925 г. назначен штурманом подводной лодки  «Коммунар».  После окончания Подводных классов специальных курсов комсостава ВМФ в 1927 году и тактических курсов при ВМА им. К.Е. Ворошилова в 1932 году он становиться командиром подводной лодки командиром дивизиона подводных лодок и в 1935 году командиром  5-й бригады подводных лодок возрождённого Тихоокеанского флота и был награждён орденом Ленина и медалью «ХХ лет РККА».
    Но 7 мая 1938 года Георгия Никитовича арестовали. В приговоре было сказано:
     «… Обвиняемый ХОЛОСТЯКОВ, являясь командиром 5 морской бригады ТОФ и будучи враждебно настроенным против партии и Советской власти, в период времени с 1935 по 1938 г. по показаниям осужденных участников к/р военно-фашистского заговора ОКУНЕВА, ВИКТОРОВА и КИРЕЕВА, проводил в выполняемой им по должности работе вредительство, направленное на всемерное ослабление боеспособности бригады и лишение возможности активных действий во время войны, путем вывода из строя основных механизмов подводных лодок, срыва боевой подготовки личного состава и преждевременного износа материальной части корабля. Так, за период времени, начиная с 1936 г., ХОЛОСТЯКОВ, организуя и проводя по указаниям заговорщиков ОКУНЕВА и ВИКТОРОВА так называемые "автономные" и длительные плавания подводных лодок Щ-117, Щ-119, Щ-120, Щ-121, Щ-122, Щ-123 и др., доносил командованию о больших достижениях в этом деле, преступно прикрывал и замазывал крупнейшие недочеты, создавая этим самым впечатление полного благополучия и больших достижений на бригаде, что ни в коей степени не соответствовало действительности.
     ХОЛОСТЯКОВ при представлении отчетов об автономном плавании кораблей высшему командованию практиковал систему очковтирательства, обмана и желания показать и приукрасить только хорошие стороны этого плавания.
        Им сознательно было скрыто: неподготовленность кораблей (технически и материально) к походам, заходы кораблей в бухты для приема и пополнения топливом, продовольствием и другими видами снабжения, высадка личного состава на берег, систематические пьянства на берегу личного состава, поломки и аварии на кораблях и проч.
    Автономное плавание всех участвовавших в нем кораблей проходило без отработки каких-либо оперативно-тактических задач, тем самым полезная идея автономного плавания ХОЛОСТЯКОВЫМ опошлялась и извращалась, а сами походы были направлены на преждевременный износ и выход из строя материальной части подводных лодок. Возвратившиеся с похода на базу корабли являлись не боеспособными, требовали длительного ремонта, а ХОЛОСТЯКОВЫМ доносилось о боеспособности кораблей, могущих выполнить любую боевую задачу.
         С той же целью износа материальной части ХОЛОСТЯКОВ преступно использовал п/л для колки льда толщиной до 50 сантиметров.
         В области боевой подготовки подрывная работа ХОЛОСТЯКОВА была направлена к максимальному снижению боеспособности бригады. Низкая боевая подготовка личного состава прикрывалась широким очковтирательством и шумихой, созданной вокруг этого вопроса. Огневая подготовка (торпедные стрельбы и артстрельбы) полностью не отрабатывались. Оценки по огневой подготовке завышались.
         Контроль за выполнением планов по б/подготовке отсутствовал. Организация службы в бригаде и на кораблях не налажена, в результате чего на бригаде имели место аварии, происшествия и поломки: в 1935 г. свыше 64, в 1936 г. свыше 70 и в 1937 г. свыше 161. Ухода и сбережения за материальной частью кораблей не было: планово-предупредительный ремонт срывался, отведенное время для него полностью не использовалось: утонуло 7 торпед. Работа с комначсоставом не проводилась, вследствие чего в бригаде отсутствовала сплоченность комначсостава вокруг решений вопросов боевой и политической подготовки...»
    И все достижения подплава превратились в обвинения командира бригады.
    Валентин Евгеньевич Свидерский, друживший с Г.Н. Холостяковым, вспоминал о рассказе Георгия Никитовича, как вызвали того и повели на расстрел. Поставили к стенке и зачитали приговор 15 лет исправительно-трудовых лагерей с последующим поражением в правах на 5 лет. Конечно, Георгия Никитовича исключили из ВКП(б), лишили воинского звания и наград. 
    Наказание Г.Н. Холостяков отбывал в тюремных казематах бухты Ольги.
    Но друзья не забыли опального командира и добились его освобождения в мае 1940 года. Ему вернули звание и награды, в августе – восстановлен в кадрах ВМФ и назначили командиром 3-й бригады ПЛ Черноморского флота. После присвоения звания капитана 1 ранга его, в феврале 1941 года, назначили начальником отдела подводного плавания штаба ЧФ. А в августе 1941 года – начальником штаба Новороссийской военно-морской базы. Он пережил двух начальников и в сентябре сам стал начальником НВМБ. В этой должности ему пришлось обеспечивать поставки в осажденные будущие города-герои Одессу, Севастополь, Керчь, на Крымский фронт оборонять и освобождать город-герой Новороссийск. В октябре 1943 года организовывать десант в Крым, на Эльтиген под Керчью. 13 декабря 1943 года Георгию Никитовичу присвоено воинское звание контр-адмирала. Потом было командование Азовской и Дунайской военными флотилиями, освобождение Румынии, Югославии, Венгрии, Австрии. 24 мая 1945 года Г.Н. Холостякову присвоили звание вице-адмирала.
    Боевой путь Георгия Никитовича отмечен многими наградами, в том числе и иностранных государств. Он единственный из моряков, награжденный полководческими орденом Суворова I степени, учрежденным для награждения высшего командного состава Сухопутных сил. Имя адмирала семь раз отмечалось в приказах Верховного главнокомандующего.
    После Великой Отечественной войны Г.Н. Холостяков командовал  Каспийской флотилией, 7-й флотом на Тихом океане. В августе 1953 года он был переведен в Москву, где занимал должности заместителя начальника управления боевой подготовки Главного штаба ВМФ, старший преподаватель кафедры тактики Военной академии Генштаба, начальник управления морской подготовки ЦК ДОСААФ, заместитель начальника Управления госприемки кораблей, заместитель председателя Постоянной комиссии госприемки кораблей ВМФ,  консультант по ВМФ при МО СССР и в 1969 году вышел в отставку.
    Под его руководством, как Председателя Правительственной комиссии по приемке опытной атомной подводной лодки К-27 проекта 645. На ней он совершил поход в экваториальную Атлантику дальностью 12 000 миль. За это ему в 1965 году присвоили звание Героя Советского Союза. В представлении было сказано:
«…. Как испытатель подводных лодок показал себя смелым и настойчивым я достижении целей испытания новых атомных подводных лодок, …. испытания К-27 провел в короткий срок с хорошим качеством при большой экономии моторесурса и ядерного горючего. Будучи руководителем атомного подводного похода, провел его отлично, выполнил работы, имеющие большое практическое значение. Впервые на флоте АПЛ совершила непрерывное 51-суточное плавание под водой, не всплывая на поверхность…»
Официально звание Героя Советского Союза Г.Н. Холостякову, в условиях
существовавшей тогда секретности, присвоили:
«За умелое руководство войсками, мужество, отвагу и героизм, проявленные в
борьбе с немецко-фашистскими захватчиками и в ознаменование 20-тилетия Победы …»
Это было правильно всеми воспринято.
    Но полным адмиралом Георгий Никитович так и не стал, проходив в звании вице-адмирала 24 года с 1945 года до отставки в 1969 году.
    В 1976 г. Воениздат выпустил книгу его воспоминаний «Вечный огонь», переизданной в несколько большем объёме в Минске в 1980 году, в которой много страниц посвящено Новороссийску. Долгое время эта книга была единственной, рассказывающей о героической обороне города в августе – сентябре 1942 года.
    По воспоминаниям В.Е. Свидерского, Н.Г. Холостяков говорил ему, что в книгу вошло менее трети того, что он написал, а написал он тол же менее трети, того, что было.
    После трагической гибели Георгия Никитовича, все его рукописи оказались в редакции газеты «Красная звезда» и дальнейшая судьба их не известна.

Ввозможно, строящийся (скорее, ремонтируемый) на плаву. Во-всяком случае, "укрытие" - это двускатная крыша. В двух уровнях, судя по тени. В районе мостика высота навеса больше.

Отредактированно ЗИС (16.11.2012 22:03:00)

Первым командиром Новороссийской военно-морской базы стал генерал-майор Кузьмичев. О нём я ничего не знаю и совсем не уверен, что он был именно первым командиром НВМБ, воссозданной в 1940 году. Его заместителем по политчасти был бригадный комиссар Гуренков,  а  начальником штаба капитан 2 ранга Грозный.
Весной 1941 года его сменил капитан 1 ранга А.П. Александров. Александр Петрович ровесник ХХ века. Он родился в 1900 году в Орле. В Гражданской войне принимал участие с первых же дней. Несмотря на свой юный возраст и отсутствие военного образования и хоть какого-то боевого опыта, но учитывая, что он вступил в ряды коммунистической партии в 1917 году, он командовал 1-м морским коммунистическим батальоном на Украине,  был комиссаром полка в бригаде Г.И. Котовского, воевал под Петроградом против Юденича, в Крыму против Врангеля. После Гражданской войны служил в революционных военных трибуналах Черноморского флота. По окончании в 1927 году военно-морской академии, служил на Балтийском флоте комиссаром линкора, вахтенным начальником линкора, старшим помощником командира эсминца, начальником штаба дивизиона линкора. С июня по декабрь 1931 г. командовал крейсером " Аврора ", затем был преподавателем в Военно-морской академии. Как советник, участвовал в войне в Испании. В 1940 году – назначен начальником НВМБ. Но по документам, хранящимся в Новороссийском городском архиве, на торжественном заседании 23 февраля 1941 года присутствовал начальник НВМБ Кузьмичёв, а на торжественном заседании 30 апреля 1941 года – А.П. Александров.  Комментировать это ни как не могу, так как других документов не видел.
С началом Великой Отечественной войны служба у Александра Петровича не сложилась. В июле 1941 года он был назначен командиром формирующейся из гражданских судов Азовской военной флотилии. Ему надо было делать всё и сразу – искать суда, искать вооружение для судов, вооружать их, обучать команды и вести бои на северном побережье Азовского моря. Конечно, в такой обстановке провести боевую подготовку личного состава, тех же гражданских команд буксиров, шаланд, ставших боевыми кораблями, было довольно сложно.  Когда враг неожиданно подошёл к Мариуполю, главной базе флотилии, то А.П. Александров сам вышел в море на сторожевике, что бы собрать корабли в ближайших портах. Но налетели самолёты противника и лишили сторожевик связи. Штаб флотилии то же не смог связаться ни с кораблями, ни с ближайшими сухопутными частями. И А.П. Александров и все работники штаба, кто сумел эвакуироваться из Мариуполя, попали под трибунал.
Но Александру Петровичу повезло. Его не расстреляли, а в июле 1942 года назначили начальником штаба Ленинградской военно-морской базы, потом Ладожской военной флотилии. Был он  командиром Лужской и Ленинградской военно-морских баз. В декабре 1944 года - член союзной контрольной комиссии в Финляндии. В апреле 1945 года стал начальником штаба Балтийского флота. А в 1946 году контр-адмирал А.П. Александров погиб в авиакатастрофе.

Уважаемый Мирослав Эдуардович!
Конечно, я ошибся. В Мариуполе находился штаб АВФ.
К сожалению, справочника В.М. Лурье у меня нет. А данные собирал где только возможно. У нас несколько другие возможности. А в Краснодар просто не наездишься.

Старый Судоремонтник написал:

Оригинальное сообщение #629230
К сожалению, справочника В.М. Лурье у меня нет.

http://mirknig.com/knigi/military_histo … -voyn.html
Скачивать с depositfiles

Командиром Новороссийской военно-морской базы после А.П. Александрова стал назначен капитан 1 ранга А.С. Фролов.  Александр Сергеевич родился в Гатчине в 1902 году. Его судьба очень схожа с судьбой Г.Н. Холостякова. В годы Гражданской войны служил в войсках связи рядовым, а в 1920 – 1922 годах – был чекистом, участвовал в подавлении Кронштадского мятежа. В мае 1922 года поступил в Военно-морское училище им. Фрунзе. В училище вступил в ряды ВКП(б). По окончании служил на Черноморском флоте командиром роты, вахтенным начальником на тральщике. По окончании подводных классов служил помощником командира, командиром подводной лодки, командиром дивизиона, начальником штаба, командиром бригады подводных лодок. Репрессии обошли его и в сентябре 1940 года А.С. Фролов становиться зам. начальника штаба Черноморского флота. С этой должности его в июле 1941 года направляют командовать НВМБ, но уже в сентябре назначают на Дунайскую флотилию. В ноябре 1941 года он стал командиром организованной Керченской военно-морской базы, выделенной из состава Новороссийской ВМБ. А.С. Фролову довелось организовывать Керченский десант, снабжение Крымского фронта, эвакуацию фронта в мае 1942 года. 14 мая, переправившийся на Таманский берег Л.З. Мехлис, чуть не расстрелял А.С. Фролова, обвинив его во многом. Того спасло только вмешательство наркома ВМФ Н.Г. Кузнецова и возвращение Лыа Захаровича в Крым. Но с должности начальника Керченской военно-морской базы А.С. Фролова сняли.
А дальше судьбы А.С. Фролова и Г.Н. Холостякова расходятся. Г.Н. Холостяков остался на своём посту, а Александра Сергеевича в июле 1942 года назначили начальником тыла Черноморского флота, а в январе 1943 года вообще забрали в Москву начальником Управления подводного плавания ВМФ. Странное назначение для человека, который на подводных лодках не воевал. Такое впечатление, что от него просто хотели избавиться.
В ноябре 1943 года он стал консультантом при представителе СССР в Консультативном Совете по делам Италии. В 1944 году получил звание вице-адмирала и должность начальник штаба Тихоокеанского флота. После Великой Отечественной войны командовал 5-м Военно-морским флотом, а 1951 году перебрался в Москву, став преподавателем в Академии Генштаба. Умер в 1952 году.

Botik Petra Velikogo написал:

Оригинальное сообщение #631550
Что понимается под возвращением Мехлиса в Крым?

Мехлис посветил себя организации снабжения(кстати, у нас это не практиковалось), и это был краткий выезд с желанием разобратся"кто виноват и что делать"

Виноват - с 14-го съезда (1925 г.), а не с 17-го, как помнилось мне.

Спасибо, понятно. А то уж я побоялся, что Мехлис вернулся в Севастополь.

На мой взгляд, лучше бы Л.З. Мехлис вернулся в Керчь и организовал там сопротивление. Вот отрывок из воспоминаний Ф.В. Монастырского, тогда начальника политотдела Керченской ВМБ:

Вдруг зазвенел телефон: Мартынов просил навести порядок на берегу. Взяв с собой группу автоматчиков, несших комендантскую службу, я вышел к обрыву. Внизу расстилалась пестрая галечная отмель, за ней сверкала на солнце спокойная в то утро гладь пролива, а у причалов действительно не было порядка — чересчур людно, толчея.
Мы быстро сбежали по крутой тропке вниз. Подхожу к группе красноармейцев, осаждающих катер. Выясняю, кто такие. Оказывается, это бойцы, отбившиеся в суматохе боя от своей части. Вчера их выбили с позиции, ночь они провели в каменоломнях, опоясывающих город, а утром пришли на берег. Увидев, что здесь уже идет эвакуация, решили тоже не отставать.
Приказал им построиться, смотрю на растерянные лица.
— Эх, вы, вояки... Там сейчас, — указываю на запад, — тысячи бойцов цепляются за каждый рубеж, дерутся насмерть, а вы...
— А нам сказали: «Идите к переправе...» — оправдывается один из бойцов.
— Кто сказал? [7]
Заминка. Я отправил красноармейцев на ближайшие позиции западнее крепости.
Вдруг все насторожились. К нам стремительно бежал, придерживая на бедре саблю, возбужденный командир в кавалерийской форме. Увидев меня, на ходу отрывисто заговорил:
— Кто здесь старший? Вы, товарищ командир? Сейчас же переправляйте нас с конями на тот берег. Чертова заваруха! Пропадут кони и люди. Прошу распорядиться!
С трудом сдерживаясь, я ответил майору, что приказа об эвакуации частей нет и им еще придется повоевать.
Майор распалился сильнее:
— Повоюйте теперь вы... насиделись тут в тылу... Мы, что могли, сделали, а теперь спасайте коней! Понятно?
Но о переправе лошадей нечего было и думать. На чем их переправишь? Я старался разъяснить это кавалеристу, но он ничего не хотел слышать — выхватил из кобуры наган и выразительно замахал им перед моим лицом.
Тут к нему придвинулись сопровождавшие меня краснофлотцы. Майор остепенился, спрятал наган и, ругнувшись, кинулся назад. Вскоре он уже размещал свои подразделения на оборонительных позициях, продолжая кричать и ругаться, словно разгневан был на весь белый свет.
Я, хоть и рассердился на него за дерзкую выходку, понимал и положение кавалеристов, прижатых с конями к морю.
Вести с переднего края уже не оставляли сомнения, что напор гитлеровцев сдержать не удастся. Нам предстояло второй раз оставлять Керчь.

Старый Судоремонтник написал:

Оригинальное сообщение #634859
К сожалению, узнать номер полка, в котором воевал А.К. Коккинаки и тип его самолёта, скорее всего СБ, мне не удалось.

А ОБД что пишет?