Затопление и подъем подлодки "М-351"
Материал подготовил Бричевский Андрей
администратор сервера
www.sevastopol.info
администратор сервера
www.sevastopol.info
22 августа 1957 г. на рейде Балаклавы затонула подводная лодка "М-351" под командованием капитана 3 ранга Р.Белозорова. Лодка отрабатывала элемент "Срочное погружение". При уходе под воду из-за неисправности сигнализации верхняя захлопка подачи воздуха к дизелям была не закрыта, через неё в 6-й отсек поступило значительное количество забортной воды. Лодка с большим дифферентом на корму стала проваливаться на глубину, экстренное продувание цистерн главного балласта не помогло. На глубине 83 м она воткнулась кормой в илистый грунт и замерла в нём с дифферентом 62 градуса на корму. 6-й отсек оказался затопленным на две трети своего объема, вода через переборку стала проникать в 7-и отсек. В нем из-за замыкания в электрощите возник пожар, его удалось потушить. Внутри лодки пеоебооки между отсеками стали как бы палубами, передвигаться в лодке стало довольно сложно, но личный состав по команде вывели из 6-го и 7-го отсеков в носовые отсеки.
Когда подсчитали, чем располагают, то оказалось, что что средств для дыхания экипажу хватит на 70 часов, еды - на 2 суток. Для экипажа сложилась смертельно опасная ситуация. В кормовые отсеки попало около 40 тонн воды. Откачать ее трюмной помпой не удалось, из-за большой высоты всасывания помпа воду не забирала. Самостоятельно всплыть лодка не могла Удалось выпустить на поверхность аварийный буй. Оставалось полагаться только на помощь извне. И ждать! В прочном корпусе в заточении оказались 7 офицеров и 35 старшин и матросов.
По флоту сыграли тревогу: "Авария на подводной лодке". Из бухты Южная в район Балаклавы вышло спасательное судно "Бештау". Быстро надвигалась ночь. С мостика увидели на воде огонёк - это светился выпущенный лодкой аварийный сигнальный буй, подавая светом сигнал SOS. В район аварии стали стягиваться боевые корабли флота - эсминцы, вместе с ними буксиры, катера. Установили рейдовые бочки, чтобы потом на них спасатель мог стать точно над лодкой. На "Бештау" на катере прибыли командующий флотом адмирал В.Касатонов, командующий подводными силами ЧФ капитан 1 ранга Н.Смирнов, командир 27-й брпл капитан 1 ранга В.Куприянов. Смирнов и Куприянов на шлюпке, спущенной с "Бештау", подошли к бую, связались по телефону с командиром пл. Он подробно доложил обстановку. Смирнов сообщил подводникам, что по флоту объявлена боевая тревога, в Севастополь вылетел ГК ВМФ, чтобы лично возглавить спасательные работы. С других флотов вылетели самые опытные водолазы.
Об аварии доложили министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Г.К.Жукову, который отдыхал в Крыму. Министр приказал бросить на спасение лодки все имеющиеся в ВМФ силы.
Так как никто из водолазов никогда не работал с пл пр. А615, из Балаклавы подошла к месту аварии пл аналогичного проекта. Пока "Бештау" становился на бочки и якоря, 24 водолаза уже изучали устройство верхней палубы пл, расположение арматуры эпроновской выгородки, определили, как открывать её крышку, как подключать шланги подачи и отсоса воздуха для дыхания личного состава, а также подачи воздуха высокого давления для продувания цистерн.
Операция по спасению началась с серьёзной неудачи. Погода испортилась, разыгрался пятибалльный шторм. Решили произвести пробный спуск водолазного колокола с платформой, но без водолазов. К сожалению, водолазный колокол с беседкой навалился на сигнальный буй, тросы перепутались, сигнальный буй оторвало, так что спасатели лишились связи с пл. Наконец под воду пошли первые два водолаза, лодку они не нашли. Матрос Иван Герасюта из второй водолазной пары увидел в луче светильника фрагмент пл, стоящей в грунте почти вертикально. Ему удалось закрепить трос-конец за лодку, а при подъёме на поверхность ещё захватить с грунта утонувший кабель сигнального буя. Несмотря на непогоду, водолазы продолжали работу под водой. Удалось провести и закрепить рядом с эпроновской выгородкой направляющий трос, а затем подвести шланги подачи и отсоса. Свежий воздух ворвался в отсеки подводной лодки.
В лодке за это время температура медленно снизилась с 30 градусов перед погружением до 7 градусов. Водолазное шерстяное белье помощник командира лодки оставил на берегу, там оно, по его убеждению, надёжнее сохраняется. Но не только водолазное бельё осталось на берегу, также и гидрокомбинезоны для выхода из затонувшей лодки. Кстати, уроки истории ничему не учат: спустя многие годы это стало привычкой для многих пл - с целью сохранения аварийного белья его оставляли в береговых баталерках, а аварийный запас продовольствия хранился в лучшем случае в провизионках, а не в аварийных бачках в отсеках. Мотивировка одна: воруют!
Время шло, удалось восстановить связь с лодкой через телефон аварийного буя. К счастью, в лодке сохранилось аварийное освещение. Весь экипаж перешёл в первый отсек. Посовещались и решили подручными средствами переносить воду из шестого отсека в первый, сливать её в трюм, а оттуда откачивать за борт. Экипаж выстроился цепочкой, нашли банки из-под галет и сухарей, соорудили ручки из бинтов и начали поднимать воду в нос. Конвейер с небольшими перерывами работал 28 часов подряд. Люди страшно устали, но работа хоть как-то позволяла согреться в лодочном "холодильнике". За это время экипаж перенёс из кормы на высоту 35-48 метров и откачал за борт около 10 тонн воды. Положение лодки не менялось. Чтобы хоть как-то психологически отвлечься, провели комсомольское собрание, на котором приняли в комсомол моториста матроса Н. Деринчука.
24 августа из Севастополя в район аварии прибыл крейсер "Красный Крым" и стал на якорь таким образом, чтобы прикрывать от волн и ветра спасательное судно. 25 августа удалось передать на лодку через торпедный аппарат водолазное бельё, медикаменты, 12 аппаратов ИДА-51, 10 патронов регенерации воздуха, 30 литров спирта в резиновом мешке, 30 литров прекрасного крымского вина, 30 литров ещё не остывшего какао и письмо командиру пл от его жены. Передавали всё в специально изготовленных на Балаклавском судоремонтном заводе цилиндрических, герметично закрывающихся стальных контейнерах-пеналах, свободно входящих в 533-мм торпедный аппарат.
Экипаж лодки страдал от недостатка воздуха, процентное содержание углекислого газа превышало 3 процента и сбить его ниже данного уровня не удалось. Атмосфера стала отравленной, да к тому же физические силы подводников истощились тяжёлой работой по пере носу воды. Командир разрешил членам экипажа выпить вина, думая, что это как-то подбодрит людей, снимет перенапряжение и позволит чуточку согреться. Многие подводники, выпив по кружке-две вина, начали терять сознание. От внутриотсечного переохлаждения ни спирт, ни вино не спасали.
А наверху прорабатывался вопрос - с помощью буксиров попытаться рывком выдернуть лодку из ила, куда она кормой ушла метров на 10-12. Завели через носовую буксирную скобу лодки капроновый канат, потом ещё несколько канатов пропустили через дополнительно заведённую большую судоподъёмную скобу. 25 августа буксиры напрягли все свои силы. Подводники сообщили, что дифферент стал уменьшаться, сначала 50 градусов, затем 45, 40... По отсекам лодки прокатилось ликующее "Ура!". У подводников появилась возможность перемещаться в отсеках. Но дифферент, дойдя до 37 градусов, встал и дальше снижаться не хотел. Ещё один рывок буксирами - и толстый канат лопнул, как гнилая нитка. Почти суточная работа водолазов и спасательных судов пошла насмарку.
После обрыва троса у экипажа лодки началась нескрываемая депрессия. Появились сомнения в том, что её можно будет оторвать от грунта. Если капроновый юнец заводили более суток, то повтор процедуры займёт времени не меньше. Воздух в лодке становился всё более отравленным. Дело в том, что его отсоса из лодки не происходило, где-то передавило шланги. Жизненных сил у экипажа становилось всё меньше, экономя их, моряки повалились от усталости и перенапряжения на койки.
Водолазы вновь стали заводить теперь уже стальной трос. В это время на пл, чувствуя безнадёжность положения, пошли на рискованный шаг. Командир собрал в центральном посту личный состав кормовых отсеков и обратился к ним с предложением: "Ребята! Вам известно, что буксировочный трос лопнул. Сейчас его заводят повторно, но у меня есть сомнения, что спасатели сумеют это сделать достаточно быстро. Обстановка в лодке вам известна. Я предложил командованию послать трёх человек в кормовые отсеки и надуть их воздухом, чтобы попытаться самим откачать воду. Работа эта сопряжена с известным вам риском, поэтому нам её выполнять запретили. Однако я считаю, что у нас выбора нет. Воздуха для дыхания хватит только на несколько часов, и мы можем не дождаться завершения спасательной операции...».
Были отобраны трое - старшина 1 статьи Кучеров, старшины 2 статьи Антоников и Козлов. Они ушли в кормовые отсеки, начали надувать воздухом отсеки из баллонов ВВД, начиная с четвёртого и заканчивая седьмым. Давление в кормовых отсеках стало повышаться с 2 до 3,2 атмосферы. Воздух стал давить на воду в шестом и седьмом отсеках. Антоников нырял в неё, чтобы приготовить насос к работе. И наконец насос включился и начал забирать воду. Уровень её на глазах стал уменьшаться, а это значит, что лодка легчала, и весьма значительно. Но в это время сверху поступила команда прекратить работы, так как стальной трос заведён и буксиры готовы снова к рывку. Насос остановили, но наверху в чём-то произошла заминка. Снова попытались запустить насос, но он не запускался. Повысили давление в отсеках, насос забрал воду и стал откачивать её за борт. Пока наверху готовились выдёргивать лодку, внутри её удалось откачать всю воду из шестого и частично из седьмого, где осталось примерно 10 тонн. В результате этих действий лодка получила положительную плавучесть, так как ряд балластных цистерн был частично продут ещё в самом начале провала на глубину. 26 августа в 00.42 начался повторный процесс "выдёргивания" уже значительно облегчённой лодки. К этому времени утих и шторм. В 02.28 экипаж лодки ощутил мощный рывок и резкое увеличение дифферента на корму. Стрелка глубиномера показала, что лодка начала всплытие. В лодке дали пузырь в кормовые балластные цистерны, дифферент начал отходить, и в 02.30 она всплыла.
К лодке подошёл торпедный катер, командир которого передал командиру пл записку, написанную карандашом: "Командиру тов. Белозорову. Поздравляю вас и весь личный состав лодки с проявленным мужеством, смелыми и умелыми действиями при выводе лодки из аварийного положения. Главком. 02.50".
Так закончилась уникальная спасательная операция под Балаклавой. Жертв среди подводников и водолазов не было. Лодка находилась затем в аварийном ремонте на СРЗ № 13 два года.
7 января 1958 г. был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР "О награждении орденами и медалями личного состава ВМФ". За образцовое выполнение задания командования и проявленные при этом самоотверженность, мужество и инициативу были награждены водолазы: орденом Красной Звезды - 5 офицеров и мичманов, медалью «За боевые заслуги» - 5 мичманов и старшин. Особенно отличившихся подводников "М-351", мужественно и самоотверженно боровшихся за живучесть лодки в течение 3,5 суток, наградить «забыли», посчитав их виновниками аварийного происшествия.