Вы не зашли.
Страниц: 1 2
КО ДНЮ ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА РОССИИ.
Из архива Патриотического союза «Россия».
ПРЕДИСЛОВИЕ.
10 апреля 1928 года на территории Новодевичьего кладбища был захоронен Беренс Евгений Андреевич – старший штурман крейсера «Варяг» и герой сражения при Чемульпо, командующий военно-морскими силами Советской республики в 1919-20 годах.
Евгений Беренс.
Церемония прошла в торжественной обстановке. У гроба с телом Евгения Андреевича Беренса был поставлен воинский почетный караул. На церемонии похорон присутствовали представители высшего командования Штаба РККА и Управления морскими силами Республики, командиры Красного флота.
В годы правления Сталина массовый террор и репрессии затронули не только живых, но и мертвых. Многие выдающиеся российские полководцы были репрессированы уже после своей смерти. Сталинские большевики не пожалели могилы даже тех генералов и адмиралов, которые приняли советскую власть, создавали Красную армию и Красный флот в годы Гражданской войны.
Так, в 1930-х годах была уничтожена могила Беренса Евгения Андреевича на территории Новодевичьего кладбища. В те же годы были снесены и уничтожены надгробия над могилами генералов Алексея Алексеевича Брусилова и его соратника генерала Ростислава Николаевича Яхонтова, находящиеся возле Смоленского собора Новодевичьего монастыря. Историческую память о них постарались навсегда стереть с лица земли.
61 ГОД СПУСТЯ - СССР.
Первыми кто вспомнил об уничтоженном захоронении героя крейсера «Варяг» Беренса Е.А. и начал борьбу за его восстановление стали член Союза художников СССР, руководитель Патриотического союза «Россия» Игорь Сергеевич Сычев и его соратник – участник штурма Рейхстага, гвардии полковник в отставке Ерофей Михайлович Левшов.
Сычев И.С. (крайний слева), скульптор Николай Павлов (второй слева), ветеран ВОВ Левшов Е.М. (крайний справа).
К сожалению, никого из них давно уже нет в живых. Гвардии полковник Ерофей Левшов трагически погиб 7-го января 1992 года, а художник-патриот Игорь Сычев скоропостижно скончался в 1994 году. Но остались их соратники, помогавшие им, которые передали ряд документов и фотографий для публикации.
Итак, 1989 год – самый разгар «перестройки» и «гласности» в СССР. Именно тогда к руководителю Патриотического союза «Россия» Игорю Сычеву обратились Ольга Михайловна – супруга военного моряка Александра Константиновича Бобылева и его дочь Татьяна Александровна Громова.
Из письма Ольги Михайловны Бобылевой:
«Знакомство нашей семьи с Евгением Андреевичем Беренсом состоялось в апреле 1917 г., когда он вернулся в Петроград из Италии, где был военно-морским атташе при русском посольстве.
По приезде в Петроград Е.А. Беренс был назначен начальником Морского генерального штаба.
Мой муж – военный моряк, Бобылев Александр Константинович работал в то время в Генеральном штабе и Евгений Андреевич взял его к себе в адьютанты. Таким образом наше знакомство длилось с 1917 по 1928 год.
В то время Военно-морской флот Республики возглавлял Василий Андреевич Альтфатер, умерший скоропостижно в апреле 1918 года… После смерти В.А. Альтфатера командующим Военно-морским флотом Республики был назначен Е.А. Беренс, а мой муж А.К. Бобылев был при нем адьютантом по особо важным поручениям.
В 1919 году Е.А. Беренс участвовал в Гражданской войне – на флагманском корабле (это был бывший пассажирский волжский пароход) в боях за Царицын. На этом корабле были сопровождавший его мой муж А.К. Бобылев, и я со своим трехлетним сыном Константином (который погиб в Великой Отечественной войне).
Возвратившись в Москву Е.А. Беренс, был назначен уполномоченным при Реввоенсовете Республики и в дальнейшем (до 1926 года) он был постоянно в длительных служебных командировках за границей.
В 1920 году у меня родилась дочь Татьяна и Евгений Андреевич Беренс изъявил желание быть ее крестным отцом. С тех пор наше знакомство стало еще теснее. Начиная с 1920 года Е.А. Беренс всегда жил у нас в квартире. Мы жили на Патриарших прудах – малый Патриарший переулок, дом 1/5, кв. 3. Квартира была коммунальная и мы тогда занимали 2 комнаты сугубо смежные 36 и 12 кв. м. Столовались мы вместе, у нас был рояль и мы часто слушали его игру.
В 1926 г. Е.А. Беренс был отозван временно в Москву и работал в Реввоенсовете вместе с моим мужем. Реввоенсовет находился в Генеральном штабе на Арбате. Ходили они почти всегда пешком. В это же время к нам приходил К.Е. Ворошилов, смотрел в каких условиях живет Е.А. Беренс, обещая при этом ему квартиру.
У нас были общие знакомые, ходили вместе на концерты и в театры. В 1927 г. из Англии вернулась его жена Вера Леонтьевна Беренс. Мы в это время жили на даче в серебряном Бору – на берегу Москва-реки, в бывшем имении с нами там жили и дети М.В. Фрунзе.
Осенью 1927 г. Е.А. Беренс заболел: ослеп на один глаз, заболели ноги и в январе 1828 года его поместили в Госпиталь в Серебрянном пер., где он и скончался от рака 7 апреля 1928 года.
Похоронили его на Новодевичьем кладбище 10 апреля 1928 года, около Северных ворот – сразу слева. На его могиле был УСТАНОВЛЕН ДЕРЕВЯННЫЙ КРЕСТ, где было УКАЗАНО, что он БЫЛ ГЕРОЕМ КРЕЙСЕРА «ВАРЯГ». В дальнейшем его могила была… уничтожена.
Эти сведения я и моя дочь сообщаем для того, чтобы была восстановлена могила Евгения Андреевича Беренса на Новодевичьем кладбище…
Все знакомые хорошо знавшие семью Беренса и нас, к сожалению ушли из жизни. Мне 94 года, я не могу поехать на кладбище и указать это место, но дочь моя Татьяна Александровна Громова неоднократно там была и в данном случае может помочь в восстановлении могилы Е.А. Беренса».
Патриотический союз «Россия» откликнулся на просьбу Ольги Михайловны Бобылевой и ее дочери Татьяны Александровны.
Гвардии полковник Ерофей Михайлович Левшов обратился к своим соратникам-ветеранам ВОВ, среди которых была группа военных моряков. Именно они помогли ему достать КОРАБЕЛЬНЫЙ ЯКОРЬ С ЦЕПЬЮ для создания памятного знака на месте уничтоженного захоронения Беренса.
Зарайский скульптор Николай Павлов изготовил табличку из нержавеющей стали, на которой он выгравировал надпись: «БЕРЕНСУ ЕВГЕНИЮ АНДРЕЕВИЧУ. 1876-1928 г.г. ГЕРОЮ КРЕЙСЕРА «ВАРЯГ», КОМАНДУЮЩЕМУ МОРСКИМИ СИЛАМИ РЕСПУБЛИКИ – ОТ ПАТРИОТИЧЕСКОЙ ОБЩЕСТВЕННОСТИ ГОРОДА МОСКВЫ». Эту табличку привинтили болтами к верхней (хвостовой части) якоря.
25 июля 1989 года Патриотическим союзом «Россия» в Исполком Моссовета была направлена «ДАРСТВЕННАЯ ГОРОДУ МОСКВЕ», со следующим текстом:
«Патриотическая общественность г. Москвы, в ознаменование выдающихся заслуг перед Отечеством героя крейсера «Варяг» Беренса Евгения Андреевича (1876-1928) на постах начальника Штаба флота (1917-1918) и командующего Морскими Силами Республики (1919-1920), тожественно передает 30 июля 1989 года в День Военно-Морского флота СССР – в дар г. Москве – памятный знак, увековечивающий память советского военноначальника, для установки на месте уничтоженного в 30-е гг. его захоронения на Новодевичьем кладбище».
Но чиновники Моссовета категорически отказались принимать в дар этот памятный знак и устанавливать его на Новодевичьем кладбище под надуманным предлогом: у них якобы не имелось никаких сведений о том, где был похоронен Евгений Андреевич Беренс. Впоследствии выяснилось, что место на Новодевичьем кладбище, где находилась его могила, было обещано одному высокопоставленному партийному деятелю из Министерства внешней торговли СССР. Чтобы не потерять крупный куш, московские чиновники отказались поддержать инициативу патриотов по восстановлению захоронения Беренса Е.А.
Поэтому памятный знак активисты Патриотического союза «Россия» решили установить на Новодевичьем кладбище самостоятельно, вопреки корыстному ведомственному беспамятству. Торжественную установку и открытие памятного ЯКОРЯ С ТАБЛИЧКОЙ на месте могилы Беренса запланировали на 30 июля 1989 года – день Военно-морского флота.
30 ИЮЛЯ 1989 ГОДА - НОВОДЕВИЧЬЕ КЛАДБИЩЕ.
В администрации Новодевичьего кладбища работал ветеран ВОВ – бывший сослуживец гвардии полковника Левшова Е.М., верующий человек и патриот. Именно он пропустил (под видом экскурсии) на территорию охраняемого Правительственного кладбища группу из двух десятков патриотов, нескольких офицеров Военно-морского флота СССР, ветеранов ВОВ и Татьяну Александровну Громову – крестницу Беренса.
Торжественное шествие от ворот Новодевичьего кладбища (к месту уничтоженного захоронения Беренса Е.А.) возглавили художник-патриот Игорь Сычев и гвардии полковник Ерофей Левшов.
Над головами патриотов были подняты исторический АНДРЕЕВСКИЙ ФЛАГ и красное знамя с изображением Георгия Победносца.
Ветеран ВОВ Левшов и его соратники несли памятную ленту с надписью: «ГЕРОЮ КРЕЙСЕРА «ВАРЯГ», КОМАНДУЮЩЕМУ МОРСКИМИ СИЛАМИ РЕСПУБЛИКИ БЕРЕНСУ Е.А.»
Позади группа патриотов несла на руках ЯКОРЬ С ЦЕПЬЮ и ПАМЯТНОЙ ГРАВИРОВАННОЙ ТАБЛИЧКОЙ.
По завершений шествия, этот ЯКОРЬ был торжественно установлен рядом с памятником Альтфатеру В.А., возле которого находилось захоронение Беренса Е.А., уничтоженное в 1930-е годы. Точное его место указала Татьяна Александровна Громова (крестница Беренса), участвовавшая в торжественной церемонии 30 июля 1989 г.
В почетный караул возле ПАМЯТНОГО ЯКОРЯ встают офицеры Военно-морского флота СССР и активисты Патриотического союза «Россия».
Затем состоялось преклонение знамен. Была объявлена минута молчания.
К памятному знаку были возложены цветы, после чего собравшиеся патриоты запели «Варяга».
Были произнесены слова памяти руководителем Патриотического союза «Россия» Сычевым и ветераном ВОВ Левшовым.
Отставной полковник Левшов призвал всех участников АКЦИИ дать торжественную клятву, что каждый из них сделает все, чтобы не допустить повторного надругательства и уничтожения памятного знака на месте захоронения героя крейсера «Варяг» Беренса Е.А. «Клянемся! Клянемся! Клянемся!» - единогласно в ответ провозгласили патриоты.
Татьяна Александровна Громова - крестница Беренса (в центре), гвардии полковник Левшов Е.М. (слева).
Затем состоялись выступления Татьяны Александровны Громовой и представителей нескольких патриотических групп, участвовавших в акции ПАМЯТИ.
По окончании церемонии, ее участники посетили могилу выдающегося полководца Первой Мировой войны Алексея Алексеевича Брусилова, которая находится на территории Новодевичьего монастыря возле Смоленского собора. Это было сделано по инициативе гвардии полковника Левшова Е.М., который сообщил о том, что могила генерала Брусилова была также уничтожена в 1930-х годах. Но после окончания Великой Отечественной Войны группа советских военных, среди которых был Ерофей Левшов, сумела добиться восстановления надгробия над могилой Брусилова.
БЕСЕДА ВЕТЕРАНОВ ВОВ С ЧИНОВНИКАМИ ИСПОЛКОМА МОССОВЕТА.
Через несколько дней гвардии полковник Левшов Е.М., в сопровождении группы своих соратников-ветеранов ВОВ посетил руководство Исполкома Моссовета, с целью договориться об официальном узаконивании и документальном оформлении памятного знака герою крейсера «Варяг» Беренсу Е.А.
Во время напряженной беседы ветеран ВОВ Левшов, ни разу не только не закричал, но и даже не повысил голос. Он только один раз продемонстрировал опешившим чиновникам свой наградной пистолет, врученный ему лично маршалом Георгием Жуковым за выполнение специальных заданий Партии и правительства.
Спокойным и будничным голосом Левшов предупредил о том, что готов лично расстрелять как «врага народа» любого кто посмеет посягнуть на памятник Беренсу.
«Пусть меня потом судят, но второй раз осквернить могилу героя России я безнаказанно не дам» – тихим голосом заявил Левшов, после чего убрал пистолет и спокойным тоном продолжил беседу.
Это произвело на чиновников неизгладимое впечатление, которые наперебой начали уверять в том, что их не так поняли и они никогда даже и не помышляли об уничтожении памятного знака Беренсу.
Один из функционеров тут же позвонил директору Новодевичьего кладбища с просьбой в течении трех дней оформить временные документы на Памятный знак Беренсу сроком на один год, пока идет подготовка решения Исполкома Моссовета.
В присутствии Левшова и его соратников, был подготовлен «проект решения исполкома Моссовета о разрешении зарегистрировать установку памятного знака в виде корабельного якоря с надписью Беренс Е.А. и указанием дат жизни и смерти».
На следующий год (вместо временных документов) было оформлено и вступило в силу РЕШЕНИЕ Исполкома Моссовета «Об увековечивании памяти Беренса Е.А.»
Вот его копия, сохранившаяся в архивах Патриотического союза «Россия».
1990-й год: Игорь Сычев со своими соратниками у Памятного знака Беренсу.
ПОСЛЕСЛОВИЕ.
С того времени прошло более 20 лет. После смерти ветерана ВОВ Левшова и художника-патриота Сычева, нашлись люди которые продолжили их Святое дело. Могила героя крейсера «Варяг» Беренса Е.А. не была забыта.
Несколько лет назад РЯДОМ С КОРАБЕЛЬНЫМ ЯКОРЕМ на могиле Евгения Беренса ПОЯВИЛСЯ ЕЩЕ ОДИН ПАМЯТНИК, достойный его памяти. На нем надпись «Старший штурман героического крейсера «Варяг», командующий морскими силами Республики Беренс Евгений Андреевич 1876-1928». Этот новый памятник создал севастопольский скульптор и народный художник Украины Станислав Александрович Чиж.
Примечательно и символично, что скульптор С.А. Чиж является автором памятника контр-адмиралу Михаилу Андреевичу Беренсу. Памятник этот был установлен на кладбище Боржель в Тунисе, где в 2001 году был торжественно перезахоронен Михаил Беренс.
Памятник Михаилу Беренсу на кладбище Боржель в Тунисе.
Михаил Беренс.
Необходимо особо указать, что Михаил Беренс был родным братом Евгения Беренса.
В отличие от своего брата Евгения, герой обороны Порт-Артура Михаил Беренс не принял советскую власть и стал активным участником Белого движения.
Именно контр-адмирал Михаил Беренс в ноябре 1920 года, при эвакуации армии генерала Врангеля, организовал погрузку войск и беженцев в Керчи. 24 ноября он занял пост младшего флагмана Черноморской эскадры и был одним из тех главных морских начальников, которые руководили переходом из Севастополя Русской эскадры в Тунисский город Бизерту.
Факт остается фактом: октябрьский Рубикон 1917 года сделал братьев Беренсов врагами. Но в том, что Евгений Андреевич и Михаил Андреевич были патриотами сомневаться не приходиться. Только вот курс они, оба имевшие профессиональную квалификацию штурманов 1-го разряда, прокладывали по-разному. Каждый – свой, стоя на разных крыльях командирского мостика.
ПУСТЬ ДЕЛА И ПУТИ ИХ ОЦЕНИВАЕТ ГОСПОДЬ!
Бюро общественно-политических и исторических расследований.
Vladimir I.T. написал:
Оригинальное сообщение #268694
Факт остается фактом: октябрьский Рубикон 1917 года сделал братьев Беренсов врагами. Но в том, что Евгений Андреевич и Михаил Андреевич были патриотами сомневаться не приходиться. Только вот курс они, оба имевшие профессиональную квалификацию штурманов 1-го разряда, прокладывали по-разному.
Насчет именно "октябрьского" Рубикона - вопрос сложный. Восемнадцатого июля 1918 г. германский военный атташе в Москве майор Шуберт, сообщая в Берлин сведения о намерениях Троцкого в случае угрозы захвата Петрограда немцами взорвать корабли Балтийского флота, информировал о своей встрече с Беренсом по этому поводу. Последний, придерживавшийся по словам майора монархических убеждений, заявил о готовности способствовать сдаче флота Германии, если она гарантирует в будущем возврат кораблей монархическому правительству России. Немцы предложили вывести их в Ревель, так как для них главным являлось в перспективе исключить возможность какого-либо участия русского флота в текущей войне. (Baumgart W. Deutsche ostpolitik 1918. Von Brest-Litowsk bis zum ende des Ersten Weltkriegs. Wien-Munchen, 1966. S. 114. Abd. 96) Е.А. Беренс в это время был начальником Морского Генерального штаба, находился ли в Москве уволенный от службы в январе 1918 г. М.А. Беренс - не знаю. С кем из них встречался Шуберт?
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #269260
Насчет именно "октябрьского" Рубикона - вопрос сложный
У Крылова, что ли читал, что когда Е. Беренс, находившийся в составе советской делегации, оценивавшей тех. состояние бизертских кораблей, захотел встретиться с братом, тот от встречи отказался, хотя и находился в Бизерте - на эскадре. А ведь встреча открывала для М. Беренса ряд определенных перспектив. Ну и - по сохранности могил можно оценить отношение к братьям современников.
Могилы - вообще материя тонкая. Что до 1920-х, то там между всеми уже действительно слишком много стояло и тогда Рубикон пожалуй правда был пройден. Речь о другом - считать, что те же Беренсы стали врагами уже сразу после октября 1917 г. вряд ли оправданно. Михаил, если не ошибаюсь, покинул Петроград в конце 1918 г. или даже начале 1919 г., т.е. год вполне мирно проживал в Советской России частным лицом. А именно Евгений, занимая столь высокий пост "у большевиков", скорее всего контактировал с немцами летом 1918 г. Просто не хотелось бы упрощать то весьма сложное время, когда всё для современников совсем не было очевидно.
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #270282
считать, что те же Беренсы стали врагами уже сразу после октября 1917 г. вряд ли оправданно
Да и не были они врагами. Просто Евгений стал чужим для Михаила. Так бывает между братьями/сестрами. Видимо. Михаил брату по крови предпочел офицерское братство. ИМХО, нам, посторонним, в то время не жившим, не понять.
Доброе время!
сарычев написал:
Оригинальное сообщение #270613
Видимо. Михаил брату по крови предпочел офицерское братство.
В ГВ братства понятия относительные. Единомышленники, группировки, партии - да. Даже офицерство было настолько разрозненно, что какое-то подобие консолидации началось уже в связи с эмиграцией. Скорее братьев разводил образ мышления - один более традиционен, второй нет, либо хитрее
сарычев написал:
Оригинальное сообщение #270613
нам, посторонним, в то время не жившим, не понять
Чужая душа конечно потемки, но общее понимать можно, я не сторонник мнения "умом Россию не понять"
С уважением, Поломошнов Евгений
Думается, что в таких определенных категориях («предпочел офицерское братство», «хитрее») допустимо давать оценки если имеются какие-то объективные основания к тому, т.е. источники, позволяющие судить о конкретных мотивах поступков личности в тот или иной момент. В данном случае мы ими не располагаем пока, к сожалению. Есть только ряд фактов, интерпретация которых может быть диаметрально противоположной, как раз ввиду неизбежной умозрительности наших рассуждений. Например, что мешало М. Беренсу предпочесть офицерское братство еще весной 1918 г., а не на втором году Гражданской войны? Почему он отправился из Петрограда через Финляндию не рядом в войска Северной области Миллера, не в формирующуюся рядом же Северо-Западную армию Юденича, наконец не на юг в Добровольческую армию Деникина, а через полсвета на Дальний Восток, к Колчаку? Что заставило занимавшего «у большевиков» с самого начала столь высокий пост Е. Беренса страшно рисковать, встречаясь с германским атташе для обсуждения такого вопроса, - и затем дальше верно и доблестно служить советской власти? Касательно же возможности объективного исторического познания – полностью согласен, она (возможность) неоспоримо существует. Вопрос в источниках.
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #270682
через полсвета на Дальний Восток, к Колчаку
ИМХО, потому что Колчак. А далее: "БЕРЕНС Михаил Андреевич, р. 16 янв. 1879 в Кутаисе. Из дворян, сын чиновника. Морской корпус 1898. Капитан 1-го ранга, и.д. начальника Морского Генерального Штаба. Георгиевский кавалер. В белых войсках Восточного фронта; янв. 1920 командующий морскими силами на Дальнем Востоке. Эвакуирован. 28 авг. 1920 выехал в Крым (Севастополь) на корабле «Константин». В сен. 1920 комендант крепости Керчь, окт. —дек. 1920 начальник 2-го (Азовского) отряда Черноморского флота, дек. 1920 начальник 4-й группы судов Русской эскадры (при переходе из Константинополя до Бизерты держал свой флаг на миноносце «Беспокойный»). Контр-адмирал (8 июля 1919). С дек. 1920 до окт. 1924 вр.и.д. командующего Русской эскадрой. На 25 мар. 1921 в составе русской эскадры в Бизерте. В эмиграции в Тунисе, служил в сельскохозяйственной дирекции. Ум. 20 мар. 1943 в Мегрине (Тунис)." Так что, очень последовательная в своих убеждениях биография.
сарычев написал:
Оригинальное сообщение #271571
потому что Колчак.
Но что именно - Колчак?
сарычев написал:
Оригинальное сообщение #271571
Так что, очень последовательная в своих убеждениях биография.
Бесспорно. Но только с весны 1919 г. Уволен же со службы был еще в январе 1918 г.
" Официально во главе Генерального штаба остался прежний помощник Капниста, капитан 1 ранга Е.А. Беренс. Этот немолодой уже и очень дельный офицер (он перед войной был агентом в Германии, а с 1915 по 1917 г. — в Риме), до большевиков ни у кого не возбуждавший сомнений в своей внутренней порядочности, своим добровольным оставлением на службе у большевиков задал нам всем, его былым товарищам и друзьям, крупную загадку. По совести могу сказать, что из морских офицеров высшего ранга, вполне безупречных в нравственном смысле, он был единственным, согласившимся верой и правдой служить большевикам. В чем же дело? Впоследствии, перед моим отъездом на Дальний Восток (весной 18-го года), мне удалось с ним несколько раз потолковать по душе. Он заявил мне, что остался на службе у большевиков в унизительной и трудной роли исполнителя нелепейших велений главарей большевизма и кучки безграмотных матросов, составивших "Верховную морскую коллегию", с единственной целью ведения тайной работы для поддержания и воссоздания должного, небольшевистского, конечно, порядка. На мое возражение, что не берет ли он на себя непосильной, физически неосуществимой задачи, и не сведется ли его деятельность попросту к вящему укреплению Советской власти, он ответил, что "теперь" он уже сам начинает убеждаться, что при настоящих условиях ежесекундного контроля над ним работа делается чрезвычайно трудной, почти невыполнимой; но что теперь уже поздно, все равно возврата для него нет, и он останется до конца "на своем посту". Я нисколько не сомневаюсь, что принятая им на себя "миссия", в основе, может быть, и благородная, свелась в лучшем случае к оказанию некоторой моральной поддержки той массы несчастных рядовых морских офицеров, которых голод и семейные обстоятельства заставили работать с большевиками; во всем же остальном, спасая свою собственную шкуру, он был вынужден плыть по течению, т. е., иначе говоря, не Беренс и ему подобные делали эволюцию большевизма, а большевизм тащил их за собой, извлекая из них посильную пользу для себя. Насколько нам известно, все мало-мальски честные и энергичные противники большевизма, пошедшие на большевистскую службу ради тайной борьбы с ним, уже давно расстреляны или бежали за границу; те же, которые подобно Беренсу остались и дожили до настоящего момента, продолжая числиться у власти, должны были неизбежно поступиться своим красивым лозунгом и обратиться в рядовых работников большевизма из-под палки или из-за куска насущного хлеба. Для Беренса еще могло служить оправданием то, что он, как убежденный германофил и поклонник германской культуры, надеялся, что большевики, заключив мир с немцами, подпадут под их "благотворное" влияние, чем в высшей степени ускорят свою внутреннюю эволюцию и сойдут со сцены, не успев причинить особого вреда стране. Убедившись же в своей ошибке, он, по всей вероятности, решил держаться выжидательной политики, тем более, что другого выхода у него и не было: в то время, в самом начале осуществления коммунистического эксперимента, бежать за границу ему, весьма приближенному к Ленину и Троцкому лицу, было, очевидно, невозможно.
Может быть я слишком подробно останавливаюсь на личности Беренса и мотивах его решения — служить с большевиками, но к этому меня побудила, во-первых, незаурядность его фигуры, а, во-вторых, тот жгучий интерес, который вызывал, и в особенности вызывает теперь среди мыслящего честного офицерства, вопрос о том, что было правильнее: остаться с большевиками, пытаясь, подобно Беренсу, тайной работой подготовить путь для реакционной эволюции, или же, сознавши бесплодность и даже вред подобной работы, бороться открыто с большевиками, подобно Колчаку, Деникину и многим другим, ставя на карту свою жизнь и обрекая себя в случае неудачи на продолжительную эмигрантскую жизнь. Для меня лично вопрос всегда был ясен так же, как и сейчас: никогда тайными, кривыми, иезуитскими путями нельзя добиться правды или вообще положительных результатов ни в каком деле: построенное таким образом здание рано иди поздно разрушится, как карточный домик. Если же прямой путь, честная борьба невозможны, то лучше остаться в стороне, обречь себя на изгнание, чем принимать добровольное участие в разрушении Родины, прикрываясь иезуитской логикой или софизмами."
С.Н.Тимирев. "Воспоминания морского офицера"
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #271619
Но что именно - Колчак?
Sorry - нужно было сначала:"Окончил в 1898 г. Морской кадетский корпус. В 1900-1905 гг. служил в эскадре на Тихом океане. Участник русско-японской войны, в том числе обороны Порт-Артура (1904-1905). В 1906 г. переведен на Балтийский флот. В 1911-1913 гг. командир эсминца «Легкий», в 1913-1914 гг. командир эсминца «Туркменец Ставропольский». Командир эсминца «Победитель» (1915), капитан 2-го ранга, командир эсминца «Новик» (1915), капитан 1-го ранга, командир линкора «Петропавловск» (1916). Георгиевский кавалер 4-й степени...." и - см. выше.
Колчак - соратник. Конечно, можно было и как Старк - сначала стрелком - но все равно к Колчаку же. Трудно сказать, какой путь он прошел с января 18-го по март 19-го, но потом с выбранной линии он уже не свернул. И еще - каков бы ни был его путь в обозначенный период, Колчак его понял и принял.
Азов написал:
Оригинальное сообщение #271630
из морских офицеров высшего ранга, вполне безупречных в нравственном смысле, он был единственным, согласившимся верой и правдой служить большевикам
Это вряд ли, достаточно назвать В.М. Альтфатера, если о так сказать "центральном аппарате", или С.В. Зарубаева, А.П. Зеленого, если об адмиралах "на местах", условно говоря. Впрочем, тут понятные особенности мемуаров как источника.
Азов написал:
Оригинальное сообщение #271630
он, как убежденный германофил и поклонник германской культуры,
А вот это, в свете приводившегося выше сообщения немецкого военного атташе, весьма любопытное свидетельство.
сарычев написал:
Оригинальное сообщение #271638
Колчак - соратник.
Т.о. если бы не именно лично знакомый А.В. Колчак и не именно Верховным правителем России, то...? А может быть все проще: вынужден был год провести в Петрограде по чисто личным причинам - скажем болезнь близкого человека? Или - отправился именно к Колчаку потому что нигде более соответствующей своему чину должности получить не рассчитывал, а просто "стрелком" идти не желал и ради "офицерского братства"? Повторюсь, гадать можно сколько угодно - нужны источники.
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #271651
А вот это, в свете приводившегося выше сообщения немецкого военного атташе, весьма любопытное свидетельство.
А если ещё вспомнить что он был в-м экспертом на "похабных" переговорах в Бресте...
И в тоже время он был среди "военных авторитетов" доказывавших Ленину необходимость и неизбежность потопления кораблей ЧФ в Новороссийске в том же 1918 г. Странно..БФ готов был сдать немцам а ЧФ ..."в виду безвыходности положения..."....))
Отредактированно Азов (30.07.2010 15:16:30)
Азов написал:
Оригинальное сообщение #271692
А если ещё вспомнить что он был в-м экспертом на "похабных" переговорах в Бресте...
Ну, "похабным" Владимир Ильич сам договор назвал, а не переговоры, справедливости ради. Если не ошибаюсь, там был и Альтфатер. Кстати, несмотря на богатую историографию вопроса, собственно деятельность военно-морских экспертов во время этих переговоров до сих пор специально не исследовалась.
Азов написал:
Оригинальное сообщение #271692
И в тоже время он был среди "военных авторитетов" доказывавших Ленину необходимость и неизбежность потопления кораблей ЧФ в Новороссийске в том же 1918 г. Странно..БФ готов был сдать немцам а ЧФ ..."в виду безвыходности положения..."....))
Опять же, подробностей того что, кто и как из "военных авторитетов" на этот счет полагал - мы пока кажется не знаем. Только итоговый результат, резюмированный Лениным. Лучшая современная работа, где рассматривался этот вопрос, пока не опубликована (Юрковский Н.К. Борьба Советского правительства за сохранение Брестского мира и вопрос о Черноморском флоте. Дисс. ... канд ист. наук. Л., 1985). Возможно, на контакт с немцами Е. Беренс и пошел ввиду печального финала на Черном море, чтобы любой ценой не допустить повторения того же на Балтике. И был в таком стремлении не одинок: например старший морской начальник в Петрограде А.Н. Сполатбог в те же дни совершенно официальной докладной запиской комфлоту Зарубаеву предлагал на случай угрозы захвата Германией Петрограда прорыв боеспособных кораблей в Швецию, чтобы интернироваться до конца войны.
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #271817
например старший морской начальник в Петрограде А.Н. Сполатбог в те же дни совершенно официальной докладной запиской комфлоту Зарубаеву предлагал на случай угрозы захвата Германией Петрограда прорыв боеспособных кораблей в Швецию, чтобы интернироваться до конца войны.
Очень интересно! А можно подробности (что бы не оффтопить здесь) в ЛС...
Отредактированно Азов (30.07.2010 19:16:57)
Да, пожалуйста. Ответил в личку.
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #271932
Да, пожалуйста. Ответил в личку.
Спасибо большое...принято!
Ну, чем мог. Надеюсь, публикация чересчур долго не заставит себя ждать и не разочарует. Я к вопросам приоритета и т.п. отношусь более чем спокойно, но хочется вот сделать цельную работу, которую судить уже читателям. Вообще же здесь главное подход к пониманию мотиваций и мироощущения военных моряков именно на том хронологическом отрезке. К сожалению, мемуары в этом могут помочь лишь косвенно - этот калейдоскоп резко менялся уже по прошествии пары-тройки лет, не говоря о том что излагалось во времена эмиграции/строительства социализма.
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #272002
Ну, чем мог. Надеюсь, публикация чересчур долго не заставит себя ждать и не разочарует.
Я тоже надеюсь...речь шла о 12 номере т.е. уже вот-вот.
Да я про докладную Сполатбога, т.е про свою публикацию. С вашей и не вопрос, в "Кортик" проходных вещей не ставят.
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #272002
Надеюсь, публикация чересчур долго не заставит себя ждать и не разочарует. Я к вопросам приоритета и т.п. отношусь более чем спокойно, но хочется вот сделать цельную работу, которую судить уже читателям.
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #272086
Да я про докладную Сполатбога, т.е про свою публикацию.
Сорри...))) не совсем понял тогда Вас...)) Искренне желаю успеха! А где будет Ваша публикация?
Ну, надеюсь по старой памяти в "Гангут" возьмут.
И, некоторым образом резюмируя разговор, две интересные публикации:
Назаренко К.Б. К вопросу о численности и судьбе офицерского корпуса русского флота в 1917-1921 гг. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2: История. 2007. Вып. 4. С. 105-117. (скачать можно здесь у меня pdf 7,6 мб http://www.mediafire.com/?39wcxmamtd58py9)
Емелин А. О книге С.В. Волкова "Офицеры флота и морского ведомства" // Генеалогический вестник. СПб., 2006. Вып. 24. С. 58-65.
konstantyn_lvk написал:
Оригинальное сообщение #271651
Повторюсь, гадать можно сколько угодно - нужны источники.
Можно обсудить - почему не пошел к Миллеру - но ИМХО, это лучше продолжить в ветке про ГВ. Поскольку здесь все- таки про могилу Е. Беренса (насколько я понимаю, могила М.Беренса - в полном порядке, хотя и "у них").
Азов написал:
Оригинальное сообщение #271692
Странно..БФ готов был сдать немцам а ЧФ ..."в виду безвыходности положения..."
Тоже можно обсудить в ветке про ГВ.
Страниц: 1 2