Эд написал:

Вооружение и оснастка - типично корветские.

А в чём принципиальная разница междду оснасткой корвета и фрегата? Вроде бы оба имеют прямые паруса на 3 мачтах.

Эд написал:

Это корвет... хотя парусное вооружение у него шлюпа.

Вот с этого места поподробнее, пожалуйста. Чем, на Ваш взгляд, отличается парусное вооружение фрегата,
корвета и шлюпа?

Олег написал:

на корветы с деком и без оного

ЕМНИП - с открытой и закрытой батареей... Но господа - мы тут о парусно-паровых говорим...
И кстати чем фрегаты (винтовые) и большие от линкоров отличались?

Dampir написал:

Два дека - линкор

Понятно... Поскольку тема о первых, то кто был первым по винтовым ЛК? Как родилась сама идея?

Georg G-L написал:

кто был первым по винтовым ЛК?

в 1848 г. по проекту известного французского кораблестроителя Д. де Лома был заложен первый в мире парусно-винтовой 90-пушечный линейный корабль «Наполеон» водоизмещением 5047 т, гребной вал которого вращали две машины суммарной мощностью 900 л.с. На испытаниях «Наполеон» показал небывалую для столь крупных кораблей скорость — 13,5 уз. Не менее отличным ходоком оказался корабль и под парусами, что позволяло экономить запас угля, который принимался на борт из расчета 6 сут плавания с работающей машиной. Успех «Наполеона» стимулировал постройку крупных винтовых кораблей.

Энергичные действия Франции не оставили безразличным к созданию винтовых кораблей Английское адмиралтейство. Сразу же после триумфа «Наполеона» англичане начали строительство своего первого винтового 90-пушечного линейного корабля «Агамемнон» водоизмещением около 5000 т с машинной установкой мощностью 600 л.с. и полным парусным вооружением. Энергетическая установка, как и на «Наполеоне», предназначалась в качестве резервного средства движения со скоростью порядка 10 уз.

Агриппа написал:

(авось и меня не побьют).

Вас похвалят!
А можно поподробнее по "Наполеон"? Как сама идея возникла?

Агриппа написал:

Идея не "возникла" - скорее к этому шагу шли "методом
последовательных приближений"

Но первые шаг сделали французы... В силу консервативности британцев? Или гениальности де Лома?
Кстати а первый винтовой фрегат?

Georg G-L написал:

Кстати а первый винтовой фрегат?

У Шершова...
Успехи винтового движителя на торговых судах побудили Англию произвести сравнение колесных и винтовых фрегатов.
В 1842 году были построены винтовой фрегат Rattler в 800 т с машиной в 200 л.с. и точно такой же колесный Alerto.
Они были поставлены кормами друг к другу и соединены. После того, как обе машины стали работать полной мощностью,
Rattler перетянул  Alerto и буксировал его со скоростью 2,5 узла. Этот опыт привел к постройке винтовых фрегатов.

Georg G-L написал:

Но первые шаг сделали французы... В силу консервативности британцев? Или гениальности де Лома?

Важность паровых военных кораблей была продемонстрирована уже во время кризиса 1839–40 года; конечно, не в бою двух эскадр, но операциями, предпринятыми британцами под руководством командующего средиземноморской эскадрой сэра Роберта Стопфорда (Robert Stopford) против сухопутных сил египтян. Во-первых — высадка, при которой весьма полезными оказались колесные пароходы. Во-вторых — бомбардировка крепости Сен-Жан д'Акр. Паровая машина позволила Стопфорду отбуксировать линейные корабли на наиболее выгодные позиции. Наконец, перенеся свой флаг на пароход, Стопфорд получил возможность лучше наблюдать за операцией и осуществлять руководство. ...Успех британцев не только подстегнул французов вступить в соперничество, но и помог им определиться с избранием направления, в котором следовало развивать технику. Одним из результатов стала обширная программа постройки для флота колесных пароходов....Эти меры обострили возобновившиеся после 1842 года англо-французские дипломатические трения, и привлекли внимание морских специалистов и памфлетистов к Каналу. Это внимание, в свою очередь, подстегнуло британское правительство к тому, чтобы сделать новый важный шаг в военно-морском строительстве.
Вскоре положение ухудшилось. ...принц де Жуанвилль — моряк, сын Луи-Филиппа — опубликовал крайне вызывающую статью...Принц предлагал вариант действий, приняв который Франция могла бы получить выгоды от применения пара в военно-морском деле; колесные пароходы должны были атаковать английскую морскую торговлю, и даже предпринять вылазки против английского побережья, в результате чего Канал перестал бы быть такой непреодолимой линией обороны, как раньше.
[i]...Ухудшение отношений с Францией подпитывалось тревогами англичан относительно увеличения мощи французского флота. Наибольшее беспокойство вызывал даже не парусный флот — а увеличение числа военных колесных пароходов. Читающая газеты общественность — в том числе и многие офицеры флота — были обеспокоены возможностью использования пароходов для быстрой переброски французских войск через Канал, с тем, чтобы избежать встречи с защищающими его парусными линейными кораблями.
...Личная переписка Пальмерстона подтверждает, что он опасался за безопасность Британии, и показывает дополнительные причины его опасений. В письме от 24 декабря 1846 года к сэру Чарльзу Вуду говорится: «Я думаю, что мы слишком полагаемся на то, как дела обстояли прежде: раньше этого было достаточно, но теперь, благодаря пояывлению пароходов, ситуация изменилась слишком сильно, чтобы мы могли и впредь считать наши деревянные стены достаточной защитой от вторжения.
В своей речи в Палате Общин в июле 1845 года он заявил: «Канал более не является преградой. Появление пароходов делает то, что было ранее непреодолимой преградой для войск, не более чем рекой, которую армия может пересечь по пароходному мосту»

...Военно-морские силы могут захватить контроль над окружающими Британию водами, обеспечить определенную защиту колоний и торговли, если государство обеспечит флот последними новинками в области военно-морских вооружений. ... пар может обеспечить преимущество не одной только Франции: более того, введение паровой машины и винта позволит резко увеличить оборонительную мощь Британии. Развернувшиеся работы должны были определить — какая страна первой в мире построит винтовой флот.

Почему же <английское> правительство более не благоволило колесным пароходам?

Во-первых, они не являлись кораблями, которые великие морские державы могли бы использовать по всему земному шару. Парусные военные корабли могли находиться в море без пополнения запасов по два-три месяца, и имели огромный радиус действия. В этом отношении колесные пароходы сильно им уступали.

Во-вторых, кожухи, да и сами гребные колеса были легкоуязвимы для вражеских пушек, то же самое касалось и машин — которые из-за высокого положения колес выступали над ватерлинией. Учитывая все это, а также малые дальность плавания и огневую мощь, вряд ли можно было считать колесные пароходы настоящими военными кораблями.Единственными же кораблями противника, с которыми колесным пароходам можно было иметь дело, были или торговцы, или такие же колесные пароходы.

С другой стороны, винтовые пароходы вполне могли бы стать настоящими военными кораблями. Лишенные громоздких кожухов и колес, с машинами, упрятанными под ватерлинией, винтовые корабли были гораздо менее уязвимы для вражеского огня. Установке на них многочисленной артиллерии ничто не мешало, переход во время дальних плаваний от хода под парами к ходу под парусами был относительно прост, характеристики же винтового парохода как парусника ненамного отличались от таковых у чисто парусного корабля.  Однако в середине 1840-х годов эти преимущества не выглядели очевидными — и принятое британцами решение о создании винтового флота было сочтено весьма дерзким. Винт еще не доказал своей пригодности.[/i[i]]...Совет <адмиралтейства>одобрил постройку в течение ближайших лет нескольких малых винтовых судов, но работы над винтовым военным кораблем «Рэттлер» (Rattler) были начаты лишь в 1842 году. В октябре 1843 года он вышел на испытания.
Французский флот в том же 1843 году завершил постройку ... винтового посыльного судна «Наполеон» (Napoleon), которое позднее — когда название потребовалось для ставшего знаменитым линейного корабля — было переименовано в «Корс» (Corse).

Именно испытания «Рэттлера» доказали Адмиралтейству, что создание винтового флота осуществимо. В 1844–45 годах началось превращение Royal Navy в винтовой флот, строительство же колесных пароходов начало стремительно сходить на нет. Было решено строить винтовые корабли двух типов. Первым был винтовой крейсер, предназначенный для патрулирования на торговых путях — то есть, для выполнения задач, ранее выполняемых парусными фрегатами. Корабли второго типа первоначально предназначались для обороны гаваней, и предложение об их создании было выдвинуто смешанной комиссией по гаваням-убежищам и береговым укреплениям. ...в ноябре 1844 года, предлагалось переделать несколько линейных кораблей и фрегатов в винтовые пароходы. Они могли бы действовать в качестве самоходных плавучих батарей при обороне устья Темзы и южного побережья Британии, и постоянно находиться в состоянии готовности — на случай французских вылазок на ранней стадии войны, когда флот еще не был бы полностью мобилизован. В результате в августе 1845 года четыре линейных корабля — «Бленхейм» (Blenheim), «Хог» (Hogue), «Аякс» (Ajax) и «Эдинбург» (Edinburgh) были предназначены для переделки в пароходы.
Их паровые машины обеспечивали им огромные тактические преимущества над противником, но запас угля не позволял идти под парами дольше четырех дней. К счастью, они сохранили и многие достоинства своего первоначального облика. Ради размещения паровых машин пришлось пожертвовать объемом запасов — что сократило срок плавания под парусами, площадь которых также была уменьшена. Несмотря на это блокшивы остались неплохими парусниками, и все еще имели серьезное стратегическое значение, в силу чего могли выполнять гораздо более широкий круг задач, нежели то предусматривалось ранее. Однако осознание этого факта пришло лишь через несколько лет после принятия решения о переделке. Технические трудности привели к тому, что первый из этой четверки — «Бленхейм» — смог продемонстрировать свои истинные возможности лишь в 1848 году, тогда как первоначально предполагалось, что вся четверка должна быть готова к маю 1846

...меры по усилению британской обороны, предпринимаемые с 1844 года, оказали существенное воздействие на французский флот. Как это обычно бывает с гонками вооружений — что морских, что сухопутных — оборонительные меры, предпринимаемые одной стороной, рассматриваются другой стороной как меры наступательные. Вся система гаваней-убежищ и военных пароходов, подкрепленная сетью телеграфных и железнодорожных линий считалась в Уайтхолле щитом, но не мечом. С точки же зрения французских наблюдателей это было не более чем лицемерие. Шарль Дюпен, морской инженер и признанный специалист по Англии, говорил о «создании новых портов — баз для агрессии, или, как говорят — для обороны и предоставлении убежища... » и считал, что формируемая уже существующими и вновь создаваемыми портами цепь предназначена для концентрации кораблей и войск, и переброски их к берегам Франции в течение — самое большее — семи часов.
...В 1846 году Палата продемонстрировала свое стремление усилить флот, проголосовав за выделение на постройку кораблей в течение нескольких лет очень значительной суммы. Это дало возможность пойти на радикальные изменения в военно-морской политике. Средства были предоставлены известным «Законом о девяноста трех миллионах», и предусматривал выделение — сверх установленного бюджета — выделение на постройку кораблей ежегодно, в течение семи лет, тринадцати миллионов франков. ... Мако запросил 93100000 франков, парламентская комиссия срезала сумму до 73000000. Но Парламент утвердил (что еще удивительнее — тайным голосованием) выделение всей запрошенной суммы.
Новый закон дал толчок к техническому усовершенствованию флота. ... Некоторые авторитетные специалисты сочли, что пришло время для решительных действий. Они были разочарованы решением министерства сосредоточиться в 1846–47 годах на постройке кораблей уже проверенных типов — вместо винтовых пароходов. Вдобавок, первые эксперименты французов с винтами следовало признать обескураживающими. Посыльное судно «Наполеон» (позднее — «Корс») было, несомненно, удачным, но его вооружение считалось совершенно недостаточным. Первый настоящий французский винтовой военный корабль «Помон» был изначально парусным фрегатом, на который установили паровую машину и винт. Этот fregate-mixte, выйдя в море в августе 1846 года, обнаружил такую плохую управляемость, что его пришлось возвратить на верфь, после чего он вышел в море вновь лишь в мае 1848 года. Первым винтовым кораблем специальной постройки стал «Шапталь», спущенный на воду в 1845 году, и вышедший на испытания двумя годами позже. Но, несмотря на первоначальные проблемы с винтовыми кораблями, предпочтение, отдаваемое составителями кораблестроительной программы 1845–46 годов парусным кораблям и колесным пароходом, выглядит достаточно курьезным. Флот, который надлежало построить по закону о девяноста трех миллионах, должен был быть в основе своей парусным: на 226 парусников планировалось построить 100 пароходов. На самом же деле немедля была начата постройка большего, чем предусматривалось, количества пароходов. Почти все они, правда, были колесными. В период с 1845 по 1847 год — включая период, когда бюджет был более скудным — было заложено не менее двадцати пяти колесных пароходов разного водоизмещения, и более двадцати парусных кораблей — в том числе и пяти 42–65-пушечных фрегатов, заложенных в 1847 году. С винтовыми кораблями было сложнее. В 1844 году велась постройка пяти кораблей — все, за исключением «Помон» были малыми, 2–4-пушечными кораблями с железным корпусом. В следующие три года была начата постройка еще шести кораблей — в том числе, пяти с железным корпусом. В итоге, единственным настоящим военным кораблем остался 8-пушечный «Роланд» Соотношение кораблей разных типов, предписываемое программой, было, очевидно, неправильным — и эту ошибку можно оправдать только благоразумным желанием сперва посмотреть, к чему приведут британские эксперименты с винтом, а затем уже браться за постройку своих винтовых пароходов.

В протоколах двух заседаний Conseil d'amiraute от 2 и 8 ноября 1847 года мы можем найти и то, что составляло основную тему совещания, и весь набор аргументов.
Основным оратором был барон Тюпинье, один из самых уважаемых — и едва ли не самый старший корабельный инженер, ветеран Морского министерства: с 1824 по 1842 год он занимал пост Директора портов и арсеналов. Он доложил о новом плане, принятие которого, по его словам, предоставляло Франции благоприятные возможности. С момента появления паровой машины, говорил он, французский флот едва ли был способен бороться за первое место, и был вынужден следовать за идущим впереди Royal Navy. Но — и это было ключевым моментом заседания — благодаря новому типу корабля, vaisseau a vapeur, подобного которому никто еще не строил, Франция может, наконец, захватить лидерство... Англичане, добавлял он, вскоре смогут превзойти Францию по числу кораблей нового типа, коль скоро они о нем узнают, так как их финансовые и промышленные ресурсы намного больше. Но, по крайней мере, им хоть однажды придется пойти вслед за французами — и уже это будет неплохо само по себе.
Совет одобрил новый план. Однако само по себе это одобрение не было необходимым. В отличие от Совета Адмиралтейства, Conseil d'amiraute был лишь совещательным органом. Ответственность за принятие решений лежала на морском министре. ...Но, по счастью, в дело были вовлечены и другие силы. Принц де Жуанвилль заинтересовался проектом, и попытался склонить министерство к решительным действиям. В мае 1847 года Мако ушел в отставку, и его место временно занял Гизо — с которым принца связывали долгие дружеские отношения. Принц убедил его извлечь выгоду из временной власти, и помочь флоту подняться над «старыми предрассудками и боязнью ответственности». Мако, писал он, наверняка назначил бы комиссию, которая изменила бы проект, лишила уверенности его создателей, и растратила бы время впустую. Но росчерк пера Гизо позволил бы заложить корабль в Тулоне, начать изготовление машин в Эндре, и ввести корабль в строй в течение года.
Дела, однако, пошли совсем не так, как предполагалось. Во-первых, Conseil встретил проект в штыки, и, высказав сомнения относительно размера, мощности, и устройства машин предложил вернуть чертежи разработчику — для проверки. Гизо не располагал достаточным временем, чтобы исправить положение, так как вскоре был заменен на посту морского министра герцогом де Монтебелло, хотя и благосклонно относящимся к проекту, но не разделявшим энтузиазма Гизо. Планы построить корабль за год пошли прахом.
В ноябре Тюпинье удалось добиться победы в другом совете. Наконец, Монтебелло, приняв участие в ноябрьских совещаниях Conseil d'amiraute, согласился с его рекомендациями и отдал приказ о начале постройки корабля — закладка которого произошла 7 февраля 1848 года. Промедли французы еще три недели — и закладка была бы сорвана революцией, свергнувшей режим Луи-Филиппа, и провозгласившей Вторую республику. Но и так постройку замедлила нехватка средств. Революция обострила и проблемы с рабочими: прогулы и стачки на Эндре в 1851 году серьезно замедлили работы по машинам, в результате чего руководство пришло к выводу, что корабль не сможет выйти в море до следующего года

Агриппа написал:

Сразу же после триумфа «Наполеона» англичане начали строительство своего первого винтового 90-пушечного линейного корабля «Агамемнон»

Англичане не сильно отстали, идея уже витала в воздухе, проект Агамемнона был подготовлен еще в 1847 г. Айзеком Уоттсом, утвержден 4.06.1849 сарваером Edye (Идайем?), заложен в ноябре 1849 г., спущен 22.05.1852, на испытаниях развил скорость 11,243 у. (мощность - 2268 индик. л.с.).
Первоначально он должен был быть чем-то вроде "свободного форварда", сражаясь на оба борта  вне боевых порядков своей эскады, на гон-деке 36-68ф бомбических, на опер-деке - 34-32ф длинных, на верху - поворотные для стрельбы на оба борта 2-68ф дальнобойных 5-тонных и 8-10-дюймовых, но в итоге он был закончен, как обычный 91-пуш. ЛК, наверху - 20-32ф коротких и 1-68ф (5-тонное погонное).

Georg G-L написал:

Ну а как на этом фоне наш первый винтовой фрегат - "Архимед"?

Первый В России парусно-винтовой фрегат «Архимед» был был спущен на воду 20.7 1848 г. на Охтинской верфи в Петербурге по проекту известного кораблестроителя И.А.Амосова, который к тому времени уже создал несколько колесных пароходов и считался самым компетентным в стране строителем паровых судов.

Построенный им винтовой четырехтрубный (?) корабль «Архимед» с деревянным корпусом был вооружен 23 пушками. Длина его составляла 54,6 м, ширина — 13,3 м, осадка — 5,3 м, водоизмещение — около 2000 т.

Паровая машина мощностью 300 н.л.с. была изготовлена на заводе Рении в Шотландии. На испытаниях 19 сентября 1849 г. под парами фрегат развил максимальную скорость 6,75 узла и в течение трех часов шел со средней скоростью 5 узлов.
Кроме паровых машин «Архимед» нес полное парусное вооружение. При плавании под парусами винт поднимался из воды.

В октябре 1850 г. «Архимед» потерпел аварию и разбился близ острова Борнхольм в Балтийском море.
По одной версии - наскочил на риф и погиб, по другой - маломощная паровая машина не обеспечила
управления кораблем при сильном ветре.

Существуют разные варианты изображения "Архимеда"

Отредактированно Агриппа (18.01.2009 20:05:57)