Давай подумаем про его ТТХ.

Aley написал:

Оригинальное сообщение #694436
Стал искать данные по Мартину, но в моих развалах сразу не найти. Подождем до завтра?

Конечно, я пока его подредактирую

Тяжелый крейсер «Рюрик».

Вечером 10 октября 1934 года русские крейсера входили в гавань Пёрл-Харбора. Экипажи американских линкоров, крейсеров и эсминцев выстроились вдоль бортов своих кораблей, приветствуя героев, вырвавшихся буквально с того света. Очень внушительно выглядевших героев: скалящиеся рваным металлом остатки ангара «Рюрика», изрешеченные осколками надстройки «Авроры» и зияющая торпедная пробоина в борту «Паллады», произвели на американцев неизгладимое впечатление.

После того как Япония объявила войну России, находившаяся во Владивостоке бригада крейсеров Сибирской флотилии считалась надежно заблокированной. Быстрый захват японскими войсками северной части Сахалина и высадка японского десанта на Камчатке (где они быстро втянулись в бесконечную и жестокую партизанскую войну с местным населением), лишил корабли Сибирской флотилии всех маневровых баз. Без малого два месяца русские крейсера простояли на рейде Владивостока, не покидая порта даже для прикрытия выходящих в поиск групп эсминцев, и почти приучив японское командование к мысли, что так будет всегда.
Операция готовилась долго и тщательно. В течение трех недель подводные лодки «Г12» и «Осетр» вели наблюдение за прохождением японских судов через пролив Лаперуза. При этом подводникам было категорически запрещено атаковать даже самые аппетитные цели. К концу сентября общая картина японских минных заграждений и безопасных фарватеров была занесена на оперативную карту в штабе флотилии.
Поздно вечером 28 сентября возглавляемый «Рюриком» отряд скрытно вышел из Владивостока. Рассвет 29 сентября застал русские корабли у входа в пролив Лаперуза. Выставив параваны-охранители, крейсера вошли в пролив, где все же зацепили край минного поля, что явствовало из обнаружения двух подсеченных параванами мин. Тем не менее, форсирование пролива прошло успешно и крейсера вышли в Охотское море.
Пройдя через пролив Екатерины, русские крейсера направились на юг, вдоль малой Курильской гряды, и вскоре обнаружили японский пароход, порожнем возвращающийся с Камчатки, причем радисты японского судна успели передать сигнал тревоги. Пересадив японскую команду в шлюпки и утопив сухогруз, отряд продолжил путь на юг. Шлюпки с потопленного парохода, были вскоре обнаружены японским гидропланом, доставившим капитана и нескольких судовых офицеров в Японию, где они сообщили о направлении движения русского отряда.
Соответственно с полученной информацией, японский флот начал сосредотачивать свои силы к востоку от Сангарского пролива, а разведывательная авиация флота концентрировать полеты вдоль восточного побережья Хоккайдо. В этом районе русских поджидало целое соединение японского флота, включавшее, помимо тяжелых крейсеров, два линейных крейсера типа «Конго», и авианосцы «Рюдзё» и «Хосё», но 2 октября было получено сообщение с подводной лодки, обнаружившей русский отряд далеко в океане. Русские крейсера шли на Гавайи!
Дальнейшее преследование русских кораблей приняло на себя находящееся в этом районе соединение, состоящее из авианосца «Акаги» и шести крейсеров. Догнать русский отряд они не смогли, но аэропланы с авианосца действовали чрезвычайно активно: их атаки следовали одна за другой, причем основным их «клиентом» почему-то стала, идущая в середине строя, «Аврора». Ни одного попадания в нее не было достигнуто, но близкие разрывы бомб вызывали сотрясения корпуса, негативно сказывавшиеся на состоянии механизмов, а осколки поражение палубной команды и расчетов зенитных орудий (выбыло из строя около 60 человек). 7 октября фугасной авиабомбой был разбит левый ангар «Рюрика», а 8-го торпедное попадание в носовую часть получила «Паллада». Все это удовольствие обошлось японцам в восемь сбитых аэропланов, но и скорость русского отряда снизилась, что в принципе позволяло японским крейсерам рассчитывать на успешный их перехват.
Но Гавайские острова были уже совсем близко.
9 октября над русскими кораблями появились американские истребители, с ходу сбившие два японских торпедоносца и основательно охладившие воинственный пыл самураев. Дальше была торжественная встреча в Пёрл-Харборе.

***************************

Массовая постройка Японией новых быстроходных и хорошо вооруженных легких крейсеров не могло не вызвать беспокойства России. Имевшиеся на Дальнем Востоке легкие крейсера «Муравьев-Амурский» и «Адмирал Эссен» (бывший немецкий «Кёнигсберг») быстро устаревали, теряя боевую ценность, прежде всего, из-за недостаточной скорости хода. Поэтому, помимо восьми крейсеров предназначавшихся для Балтийского и Средиземноморского флотов, программа 1924-1929 гг. предусматривала постройку двух крейсеров для Сибирской флотилии, заказы на которые получили Путиловский и Ревельский Русско-Балтийский заводы.
Поскольку предназначением дальневосточных крейсеров считалась не разведка, а действия на коммуникациях противника, ГУК сочло возможным уменьшить их скорость по сравнению с базовым проектом, за счет чего увеличить дальность плавания, расположить МКО по эшелонной схеме и несколько усилить броневую защиту. В то же время, снижались требования к маневренности кораблей, что позволяло отказаться от второго руля, и отменялось требование ведения артиллерийского огня по нескольким целям одновременно.
Важной особенностью проектов «дальневосточных» крейсеров было наличие принятой уже при разработке проекта катапульты для разведывательных гидропланов, и логично вытекающей из этого идеи укрытия хрупких аппаратов в специальных ангарах. Хотя первоначально предполагалось оснастить проектируемые крейсера четырьмя гидропланами, в ангарах поместилось лишь два, третий же пришлось хранить непосредственно на катапульте. От четвертой машины вынуждены были отказаться.
ПВО проектируемого Русско-Балтийским заводом крейсера было первоначально представлена лишь четырьмя 102-мм орудиями, но получаемая информация о строительстве японских авианосцев заставила изменить проект – уже в ходе постройки количество 102-мм орудий было удвоено.
Крейсер, получивший название «Рюрик», был заложен на стапеле Русско-Балтийского завода летом 1926 года и, в конце 1929, вошел в состав Сибирской флотилии.
«Рюрик»             1926-1928-1929        РБЗ

Водоизмещение: 9990 т (стандартное), 14200 т (полное).
Вооружение: 4х2 203-мм/55, 8х1 102-мм/45 орудий, 4х1 37-мм автомата, 2х3 533-мм ТА.
Бронирование: борт 90 мм, палуба 51 мм.
Мощность МКО: 100000 л.с. Скорость: 32,5 узла.
Размерения (квл): 184,7х20,9х6,6 м.
Дальность плавания 10000 миль (15 уз).

Борисыч написал:

Оригинальное сообщение #694653
Гибрид "Дюкеня" и "Красного Кавказа"

Ну да. Я думаю, что дизайн надстроек русских крейсеров того периода вряд ли отличался бы от Кавказовского. Вот на следующих он уже должен измениться.

БМВадимка написал:

Оригинальное сообщение #694665
Это крейсер с мощностью машин в сорок мышей, что ли?

Ну если были 40 мучеников...
А вообще-то:
"Это был Сорокамыш, осетинская деревня, принадлежащая, как говорили, Кундухову, бывшему русскому генералу".
(Сборник военных рассказов 1877-1878 гг.
Из записной книжки Кавказца.
Публикуется по изданию: Сборник военных рассказов, составленных офицерами-участниками войны 1877-1878 гг., том II. Издание Кн. В. Мещерского, СПб, 1879).

БМВадимка написал:

Оригинальное сообщение #694672
Так в честь чего названо такое крупное дело, как военный корабль? Я совсем не понял. Осетины какие- то. Насколько помню, осетины оружия против России никогда не поднимали, чуть ли не единственные из кавказских народов. Просто в честь деревни? Вы уж расскажите.

Я принял транскрипцию существовавшую в 19 веке, в начале 20-го она не была определена, так что вполне мог остаться именно Сорокамыш.

БМВадимка написал:

Оригинальное сообщение #694679
Увертки, одним словом. Обидно мне.

Да сколько угодно.

Aley написал:

Оригинальное сообщение #694669
Это был Сорокамыш, осетинская деревня, принадлежащая, как говорили, Кундухову, бывшему русскому генералу

И в честь чего ее именем целый крейсер назвали?

Aley написал:

Оригинальное сообщение #696193
Ну да. Крейсеров у России много, названий не напасешься.

Не больше, чем парусных фрегатов...

Aley написал:

Оригинальное сообщение #696205
Думаете фрегатов больше было?

Уверен.

Aley написал:

Оригинальное сообщение #696205
Я не считал.

Что Вам мешает?

Aley написал:

Оригинальное сообщение #696219
Я уже как-то писал, что парусным флотом не занимаюсь.

Как можно заниматься альтернативной историей не зная простой?
Нонсенс.

Лидеры экстренной программы


Успехи русской армии и флота в начале войны вызвали в русском обществе настоящую победную эйфорию. Русские газеты смаковали сообщение о том, что английское правительство, не в силах иным путем ущемить Россию, не нашло ничего лучше чем интернировать русских ученых работающих в лабораториях Резерфорда.
В действительности дела обстояли вовсе не так блестяще. Хотя русским и австрийским войскам удалось в сентябре 1934 года взять Милан и Турин, а затем и Геную, форсировать реку По так и не удалось – сопротивление итальянцев и переброшенных на Апеннинский полуостров английских войск постоянно усиливалось.
В Греции русские и болгарские войска были, как и в прошлую войну, остановлены под Салониками. Русский Средиземноморский флот готовился к крупным десантным операциям на восточном побережье Пелопонесского полуострова, без которых, как становилось ясно, заставить Грецию заключить выгодный России мир было маловероятно.
Прочный позиционный фронт установился и в Манчжурии. Попытки русских войск прорваться в Корею были жестко пресечены японцами.
Война на море в сентябре-октябре 1934 шла довольно вяло. Англичане осторожничали, дожидаясь возвращения в строй линейных кораблей «Ройял Оук» и «Малайя», русские ожидали окончания ремонта «Боспора».
В лучшую сторону выделялись на этом фоне активные действия лидеров Особого дивизиона Минных сил Балтийского флота. «Алмаз», «Рубин», «Опал» и «Сапфир» буквально затерроризировали флот Метрополии, постоянно появляясь в акватории Северного моря, проведя даже несколько обстрелов английских портов, и благодаря высокой скорости уходя от превосходящих сил англичан. Крупнейшим их успехом стало торпедирование и потопление легкого крейсера «Диомед» (сопровождающие его эсминцы «Вояджер» и «Виндзор» были потоплены артиллерией).
Скромнее были успехи второго Особого дивизиона входящего в состав Средиземноморского флота. Хотя уцелевшие итальянские эсминцы не покидали порты Адриатического моря, большую активность здесь проявляли торпедные катера противника, благодаря своей малой заметности совершавшие смелые ночные рейды на русские коммуникации. Уже 5 сентября одним из них был торпедирован лидер «Гранат», на три месяца выбывший из строя. Ровно через месяц итальянским торпедным катером был торпедирован лидер «Жемчуг». Попадание пришлось в кормовую часть, и лидер так и не был отремонтирован до конца войны. Находясь в Сплите, он был включен в систему обороны базы в качестве плавучей батареи. Только после этого в середине октября в Адриатическое море были наконец переброшены русские торпедные и сторожевые катера, сразу уменьшившие активность итальянцев. 
Пятый лидер Средиземноморского флота «Изумруд» в начале войны находился в ремонте. Закончив его в начале октября, он начал использоваться как быстроходный минный заградитель, поставив несколько эффективных заграждений на подходе к Порт-Саиду и Александрии. 

Экстренная программа 1927 года, предусматривающая закладку для Средиземноморского флота девяти хорошо вооруженных и быстроходных лидеров, стала ответом на осуществляющуюся Францией постройку контр-торпиллеров с 5 138-мм орудиями. Задание на проектирование «русского ответа» предусматривало вооружение из 8 120-мм орудий в башенных установках, что позволяло эффективно использовать артиллерию на полных ходах, и скорость не менее 40 узлов. Желательным было признано и расположение постов наведения торпедного вооружения под палубой, из соображений прикрытия наводчиков от ветра и волн.
Наиболее полно отвечающим заданию был признан проект Ревельского Русско-Балтийского завода, только что начавшего постройку лидера «Дубровник» для Королевского югославского флота. Новый проект отличался от «Дубровника», 140-мм орудия которого размещались в палубно-щитовых установках, большими размерами и водоизмещением, что потребовало перехода на трехвальную схему размещения ГТЗА. Вместе с тем конструкторам удалось избежать размещения постов наведения под верхней палубой, которое заставило проектантов ОНЗиВ увеличить длину МКО, с размещением башен главного калибра ближе к оконечностям. Торпедные же аппараты проекта РБЗ были размещены на продольной надстройке оказавшейся и удобным «штормовым коридором».
Хотя в итоге, после уточнения массо-габаритных характеристик проектируемых башен, водоизмещение лидеров увеличилось почти на 50 т, их ходовые качества от этого не пострадали – на испытаниях все корабли этого типа превысили заданную скорость. Большой проблемой оказалась кавитация, с которой русские конструкторы столкнулись впервые. До конца 30-х гг. им так и не удалось создать винты выдерживающие длительные режимы полного хода, что заставило иметь несколько комплектов запасных винтов для каждого лидера.
Возможно именно по этой причине дальнейшее развитие кораблей этого класса не осуществлялось и девять «Яхонтов» так и остались единственными лидерами Российского императорского флота.
В конце 1930 года было принято решение разделить дивизион на две части, оставив четыре лидера в составе Балтийского флота.

1. Яхонт        28-29-30            РБЗ    СМФ
2. Алмаз        28-29-31            РБЗ    БФ
3. Жемчуг    28-29-30            Руссуд    СМФ
4. Изумруд    28-29-30            Руссуд    СМФ
5. Рубин        28-29-31            Балт. з-д    БФ
6. Опал        28-30-32            Адм. з-д    БФ
7. Сапфир    29-30-31            РБЗ    БФ           
8. Гранат        29-31-31            Руссуд    СМФ
9. Топаз        29-31-32            Руссуд    СМФ

Водоизмещение: 2695 т (стандартное), 3415 т (полное).
Скорость: 40 уз.
Мощность машин 84000 л.с.
Вооружение: 4х2 120-мм/55, 4х1 37-мм автомата, 2х5 533-мм ТА.
Размерения (квл): 128,3х12,2х3,9 м.