Капитан Эверетт Дж. Гэррис, наводчик: «Пантера» выдвинулась вперед и остановилась примерно в 1000 ярдов от нас. Я выстрелил, но промахнулся. Немец повернул направо и углубился на 50 ярдов в лес, прежде чем я успел сделать второй выстрел. Гансы используют совершенно бездымный порох, в то же время наши 76-мм выстрелы дают столько дыма, что сквозь него едва удастся разглядеть место падения снаряда.»
Сержант Рейне М. Роббинс, командир танка и капрал Уолтер Мак Грейл, механик-водитель: «С момента высадки во Франции мы видели бесчисленное множество американских танков, подбитых и сгоревших. Американские парни гибнут из-за того, что наши танки плохие. Конечно, мы понимаем, что находящиеся в обороне немцы обычно делают первый выстрел. Но наше мнение таково: «Пантеры» превосходят «Шерманы» по всем параметрам. Немецкие танки быстрее, маневреннее, лучше вооружены и несут гораздо более толстую броню.»
Капитан Генри У. Джонсон, рота F, 66-й танковый полк: «Широкие гусеницы немецких танков обеспечивают им заметно лучшую проходимость. Даже антипробуксовочные накладки на гусеницах «Шерманов» не позволяют им сравниться в ходовых качествах с «Тиграми» и «Пантерами».
Пушки немецких танков имеют высокую начальную скорость снаряда, что позволяет немцам открывать огонь на дальних дистанциях. Я видел «Шерманы», подбитые с расстояния 900 м, однако никогда не видел «Тигра», подбитого на дистанции более 250 м. По моим личным наблюдениям, большинство «Тигров» и «Пантер», потерянных противником, были не подбиты, а брошены экипажами или уничтожены в ходе авианалетов. Мы же 85% танков теряем именно в результате действий танков противника. Немецкие длинноствольные 75-мм и 88-мм пушки значительно превосходят наши 75-мм и 76-мм пушки.
Силуэт «Шермана» высок, его легко заметить на расстоянии 2000-3000 м. Я редко видел, чтобы снаряды рикошетировали от брони «Шерманов». В то же время от лобовой брони немецких танков снаряды рикошетируют непрерывно. По моему мнению, силуэт «Тигров» и «Пантер» гораздо компактнее, чем у «Шермана».
Немцы используют совершенно бездымный порох, что затрудняет обнаружение танков противника. В то же время наши танки при выстреле выпускают заметное облако дыма. Лобовая броня немецких танков позволяет выдержать попадание нескольких снарядов, в то же время наши танки выходят из строя после первого же попадания.
По моему мнению, наши «Шерманы» следует сравнивать с немецкими PzKpfw III и PzKpfw IV, а «Тигры» и «Пантеры» находятся классом выше, имея более низкий силуэт, лучшую броню, лучшую маневренность, намного лучшую пушку с великолепным прицелом, а также превосходные боеприпасы».
Техник 5-го ранга. Джордж Си. Морер, наводчик: «Это произошло севернее Крофельда. Германия. Мы двигались на большой скорости, когда наводчик командира взвода заметил Гансов. По его мнению, это была «Пантера». Мы начали перестрелку с дистанции 750 ярдов. Мы добились двух попаданий, но оба снаряда рикошетировали. Немец также дважды попал, и оба снаряда пробили лобовую броню наших танков. Я думаю, это достаточное доказательство превосходства немецких танков.»
Техник 5-го ранга, Говард А. Вуд. Наводчик: «Я башенный стрелок «Шермана», оснащенного 75-мм пушкой. Я дважды стрелял бронебойными снарядами по двум «Пантерам». В обоих случаях добился попаданий и в обоих случаях снаряды рикошетировали, хотя между нами было не более 400 ярдов.»
Техник 4-го ранга, М.Л. Холл: «В битве за Румэ, Бельгия, я видел как танк командира роты стрелял в «Пантеру» с расстояния 600 ярдов. Все снаряды рикошетировали от лобовой брони. В то же самое время, немецкие снаряды пробивали даже самые толстые участки брони на наших танках.»
Сержант Честрер Дж. Марчак: «Немецкие снаряды пробивают даже самую толстую броню на наших танках. Они стреляют с таких дистанций, с каких мы даже и не думаем открывать огонь. Нам нужна более толстая броня, большая скорость движения и подкалиберные боеприпасы. Калибр пушки увеличивать не обязательно. Кроме того, мы должны получить возможность более активно маневрировать. Все что я знаю — это то, что немецкие танки намного превосходят наши. Немцам для маневра достаточно пятачка свободного пространства. Как мы можем зайти им во фланг, когда они разворачиваются на месте и снова подставляют нам свою лобовую броню?
А их лобовую броню мы пробить не можем, разве что приблизимся на расстояние вытянутой руки. Но немцы нас на такую дистанцию ни за что не подпустят. Наши танки хороши для парадов и для подготовки новобранцев. Но на передовой это не более чем самоходные гробы! Я это почувствовал на собственной шкуре, не раз выскакивая из горящей машины, которую немецкий снаряд пробивал через самый толстый участок брони!»
Сержант Лео Андерсон: «Мне приходилось видеть в бою то, что часто расстраивает и злит танкистов. Многократно я наблюдал дуэли между нашими и немецкими танками. Немецкие машины превосходят наши. Их пушки и броня гораздо лучше. Вот, например, к северу от Вурзелена, Германия, наша колонна двигалась к указанной цели, когда мы внезапно попали под огонь немецких танков.
Две «Пантеры» били с дистанции 2800-3000 ярдов. Наши истребители танков открыли ответный огонь. И хотя они добились нескольких попаданий, их снаряды не могли пробить броню немецких танков. Я собственными глазами видел, как рикошетировало несколько снарядов. А вот пушки Гансов били наверняка. Немцы сожгли три наших истребителя танков и одного «Шермана». Если бы наши танки были не хуже «Пантер», немцы ни за что не смогли бы добиться успеха.»
Сержант Френсис У. Бейкер. командир танка: «Утром 20 ноября 1944 года, я занял свое место в танке «Шерман», вооруженном 76-мм пушкой. Немцы начали контратаку, причем пехоту поддерживали по меньшей мере три «Пантеры». Я приказал наводчику открыть огонь по ближайшему танку, находившемуся от нас в 800 ярдах. К моему изумлению наши снаряды рикошетировали от борта «Пантеры».
Мой наводчик добился, по меньшей мере, семи попаданий в разные участки «Пантеры»: от гусениц до башни. Немцы подумали, что мы располагаем истребителями танков и отступили. Я не верил своим глазам, наблюдая за маневрами танка, только что получившего семь попаданий. Справа от меня на огневую позицию выдвинулся истребитель танков, вооруженный 90-мм пушкой. Одним точным выстрелом истребитель танка поджег «Пантеру». Развернув орудие, истребитель сжег и второй немецкий танк.»
Второй лейтенант Фрэнк Сейдел-младший, командир взвода: «3 марта под Бозингхофеном, Германия, я попал под огонь двух «Пантер», бивших с дистанции 600 ярдов. Мой танк открыл ответный огонь. Первым же выстрелом из нашей 76-мм пушки мы добились попадания. Я видел, как наш снаряд рикошетировал от брони немецкого танка. Второй выстрел мы произвели с дистанции 500 ярдов, снова добились попадания, и снова снаряд рикошетировал.
После этого, мы открыли беглый огонь, выпустив по немецкому танку вперемежку десять бронебойных и фугасных снарядов. «Пантера» загорелась. Из этого боя я сделал вывод, что у немецких танков броня лучше, чем у мас, но механизм вращения башни хуже нашего. Я это заметил потому, что пока мы маневрировали, немецкий танк не успевал взять нас на прицел.»
Сержант Эмет Андерсон, командир танка: «Броня наших танков защищает нас только от винтовочных пуль. Наши 75-мм пушки способны пробить броню немецких танков только на дистанциях меньше 1000 ярдов. Однажды я вел огонь по «Пантере» с дистанции 1200 ярдов. Потребовалось шесть попаданий бронебойных и фугасных снарядов, чтобы танк вышел из строя. Если бы в моем распоряжении была бы более мощная пушка, немецкий танк был бы подбит с первого выстрела. Немецкие танки более медленные, чем наши, поэтому мы их превосходим в маневренности. Однако наша броня никуда не годится.
Наши дымовые снаряды очень эффективны, я заметил, что немцы их не любят. Однажды я добился четырех попаданий в «Пантеру» бронебойными и фугасными снарядами с дистанции менее 1000 ярдов, но только попадание дымового снаряда под маску пушки «Пантеры» заставило немца повернуть назад.»
Сержант Лоренс Э. Джентри, командир танка: «Во время боя с немецкими танками под Селле, Бельгия, я наблюдал как наши танки вели огонь по «Пантерам» с дистанции 800 ярдов. Снаряды рикошетировали от лобовой брони, нам потребовалось использовать более тяжелое вооружение, чтобы остановить немца. В то же время, «Пантера» сожгла два танка M4 «Шерман», открыв огонь с дистанции 2000 ярдов.»
Техник 5-го ранга Джон Садлак, механик-водитель: «Под Фловерихом, Германия, наши 75-мм пушки показали свою полную бесполезность. Я видел, как трижды снаряды рикошетировали от брони «Пантеры», хотя огонь велся всего с 400 ярдов. В то же время 75-мм пушка «Пантер» пробивает броню наших «Шерманов» на той же дистанции.»
Техник 4-го класса Мелвин О. Эванс: «17 июля 1944 года в районе Пуффендорфа, Германия, мы добились пяти попаданий из 75-мм пушки. Четыре снаряда рикошетировали от брони «Пантеры» и лишь один смог пробить броню. Все попадания были сделаны в борт немецкого танка.»
Капрал Джордж Си. Миллер: «17 ноября 1944 года в районе Пуффаиорфа, Германия, мы вели огонь по «Пантере» 76-мм бронебойными снарядами. На дистанции 800 ярдов снаряды рикошетировали or лобовой брони корпуса. Ответным огнем немецкий танк разбил нам правую бортовую передачу. Тот же снаряд пошел дальше и застрял в башне нашего танка. Следует заметить. что «Пантера» вооружена 75-мм пушкой.»
Сержант Томас П. Уэльборн: «5 августа 1944 года в районе Сен-Север-Кальвадос. Франция. «Пантера» сожгла три M4 и три M5. несмотря на 15 попаданий 75-мм бронебойных снарядов с дистанции около 700 ярдов. Лишь, шестнадцатый снаряд смог пробить броню и вывести танк из строя»
Майор Пол Л. Бенн-младший. командир 3-го батальона 67-го танкового полка: «Я считаю, что боевые качества танка определяются прежде всего его пушкой. Американские танки M4 можно считать устаревшими, после того, как немцы получили машины PzKpfw IV. оснащенные новыми 75-мм мушками. А пушки, установленные на «Пантерах» и «Тиграх» вообще нельзя сравнивать с нашими 75-мм и 76-мм пушками. Несколько раз я был свидетелем того, что наши танки не могли пробить лобовую броню «Tигров» и «Пантер» даже с дистанции 300-500 ярдов, в то время как немецкие танки уверенно поражают «Шерманы» с дистанции 2500-3000 ярдов.
Во время ноябрьского наступления вдоль реки Рёр, в районе Геренсвашера тактическая группа нашего полка попала под огонь одного или двух немецких танков (вероятно «Пантер» или «Тигров»). В течение пяти минут немцы сожгли четыре «Шермана», в то же время мы не смогли подбить ни одного танка, хотя добились но меньшей мере десяти попадании 75-мм и 76-мм снарядов.»
Сержант Фредерик X. Уилсон. командир танка: «Я всегда думал, что наши танки значительно превосходят немецкие в маневренности. Однако за несколько дней я убедился, что заблуждался. Немецкие «Пантеры», несмотря на то, что значительно тяжелее наших M4. могли маневрировать так, как мы и не мечтали. Кроме того. у немецких танков гусеницы гораздо шире, чем у нас, поэтому они увереннее движутся по грязи.»
Капрал Верджил Таунссенд, наводчик: «Во время атаки на Геренсванлер, Германия, взвод «Пантер» выдвинулся на холм на нашем левом фланге и с дистанции 3600 ярдов сжег несколько «Шерманов». 75-мм пушка наших М4 на такую дальность просто не стреляет. Чтобы открыть ответный огонь, нам пришлось придать нашим пушкам максимальное возвышение, не предусмотренное шкалой прицела. Беглым огнем нам удалось отогнать немцев, но никаких повреждений мы им причинить не смогли.»
Рядовой 1-го класса Верной М. Барнетт. помощник водителя: «Когда я служил командиром танка в районе Убаха, Германия, две «Пантеры» открыли по нам огонь с дистанции 2000 ярдов и сожгли два «Шермана». В свою очередь, мы добились нескольких попаданий, но наши снаряды не смогли пробить броню немецких танков. Противник отступил, но потерь не понес».
Штаб-сержант Керше X. Аткипсон, взводный сержант: «Во время одного боя мой взвод вел бой с двумя «Пантерами» на дистанции около 800 ярдов. Первыми тремя выстрелами немцы сожгли три наших танка. Они бы подбили и два оставшихся, но мы поставили дымовую завесу. Мой танк добился нескольких попадании, но все 75-мм бронебойные снаряды рикошетировали.»

Двигатель вышел из строя после 953 миль (1533 км) пробега, трансмиссия — после 1187 миль (1910 км).