Нефтепродуктовый ленд-лиз

Н.Бутенина,
канд. истор. наук, менеджер компании «РМБ-Лизинг»
________________________________________
От редакции
Ленд-лиз – уникальное явление в истории нашей страны, истории Соединенных Штатов Америки, Великобритании. Союзники в экстремальных условиях в годы Второй мировой войны сумели достигнуть взаимопонимания и на практике эффективно использовать механизм межгосударственных лизинговых отношений. В соответствии с заключенными арендными соглашениями осуществлялись поставки самолетов, танков, артиллерии, кораблей, ледоколов, гражданских судов, производственно-технологических линий, нефтеперерабатывающего оборудования, станков, грузовых и легковых автомобилей, а также сырья, материалов, других товаров на сумму в 150 млрд долл. (в стоимостном измерении начала 2005 г.).
Соглашения по ленд-лизу в определенной степени содержали многие отличительные особенности, характеризующие и современные лизинговые операции – срочность, возвратность, платность, а также предоставление широкого спектра дополнительных услуг лизингодателя конечному пользователю имуществом.
Исторический опыт ценен прежде всего тем, что подсказывает, как нужно действовать в настоящих условиях, как избежать ошибок, какие законодательные прецеденты следует использовать современным политикам и экономистам.
Автор предлагаемой вниманию читателей статьи уже публиковала в нашем журнале результаты своих исследований («Ленд-лиз в истории межгосударственных лизинговых отношений», «Лизинг ревю», 2000, № ?; «Лизинг в Великобритании», «Лизинг ревю», 2000, № ?; «История развития лизинговых отношений в Соединенных Штатах Америки», «Лизинг ревю», 2000, № 9/10).
Большую популярность Наталье Бутениной в среде специалистов и любителей истории принесла книга «Ленд-лиз – сделка века», вышедшая в издательстве ГУ ВШЭ в 2004 г.
В настоящей статье Н. Бутенина акцентирует внимание на нефтепродуктовых поставках в нашу страну, которые осуществлялись в рамках ленд-лиза и без которых импортное оборудование и техника не смогли бы принести столь ощутимой помощи в победе над фашизмом.
________________________________________
В сознании многих людей ленд-лиз (кредит-аренда – англ.) представляется прежде всего как помощь союзников в годы войны. Конечно, поддержка и помощь имели место, и не следует преуменьшать их значение, как это нередко делалось. Но в то же время ленд-лиз включал множество важных политических и экономических составляющих.
В соответствии с заключенными арендными соглашениями в нашу страну осуществлялись поставки военной и гражданской техники, сырья, материалов, других товаров из США, Великобритании, Канады на сумму 13,212 млрд долл., что эквивалентно, по моим расчетам, почти 150 млрд долл. в современном стоимостном измерении. За счет поставок по ленд-лизу ежегодно в течение войны удавалось высвобождать из производства многие сотни тысяч человек и тем самым сокращать армию тыла, увеличивая численность сражающихся на фронте. Посредством ленд-лиза США осуществляли инвестиции в собственную безопасность.
Соглашение о ленд-лизе строилось на принципах срочности, возвратности, платности, которые присущи кредитным и арендным отношениям. Поэтому ленд-лиз в большей степени следует рассматривать не как помощь, а как платную услугу одного государства другому.
Ленд-лиз является одним из уникальных явлений в новейшей истории экономических отношений нашей страны, а также Соединенных Штатов и Великобритании. Союзники в экстремальных условиях в годы Второй мировой войны сумели достигнуть взаимопонимания и на практике эффективно использовать механизм межгосударственных лизинговых отношений.

Если завтра война...
В тридцатые годы прошлого века добыча нефти в СССР постоянно росла и в 1940 г. составила 31 121 тыс. тонн1. Основным поставщиком ценного сырья являлись давно разрабатываемые Бакинские нефтепромыслы. В этом районе сконцентрировалось большая часть от всей добычи нефти в стране. Вместе с тем успехи нефтяников не могли заслонить проблемы с переработкой сырья и получением конечных продуктов, остро необходимых армии и народному хозяйству.
В то время в СССР насчитывалось значительное количество нефтеперерабатывающих заводов, в том числе бакинские (им. Сталина и им. Артема), грозненский, туапсинский, ухтимский, орский, одесский, херсонский, краснодарский, ишимбаевский, хабаровский, московский, саратовский, уфимский и др. Тем не менее большинство НПЗ были не так давно построены, некоторые из них только-только вышли на проектную мощность. Зачастую применяемые на нефтеперерабытывающих заводах технологии нуждались в усовершенствовании или коренном изменении.
В 1940 г. удельный вес ценных светлых нефтепродуктов (не считая керосина) во всей переработке нефти составлял в стране 20%.2 Из 889 тыс. тонн авиационного бензина, изготовленного в нашей стране, в основном выпускался авиабензин с невысоким октановым числом 70. Для некоторых отечественных самолетов это было почти достаточно, так как они могли обходиться горючим марок от Б-70 до Б-74. Вместе с тем потребность по авиационному бензину Б-78 – наиболее качественному из изготавливаемого в СССР, была удовлетворена по стране всего на 4%.3
Действительно, обеспечение армии горючим накануне войны оставляло желать лучшего. Вот как характеризует сложившуюся ситуацию по состоянию на май 1941 года в своем докладе начальник управления снабжения горючим Красной Армии генерал-майор танковых войск Котов: «Удовлетворение потребности Красной армии в ГСМ по текущему снабжению начиная с 1940 г. происходит с большими урезками. Из месяца в месяц НКО (Наркомат обороны) недополучает значительное количество ГСМ по установленным нормам. Выделенные Правительством лимиты в 1 полугодии 1941 г. относительно того же периода 1940 г. значительно урезаны, а именно: по автотракторному горючему с 80,4% за 1940 г. до 61,1% от потребности 1941 г.; по авиабензинам с 78,2% за 1940 г. до 66,2% от потребности 1941 г. В целом на 1941 г. Госплан при СНК СССР планирует для текущего снабжения Красной Армии покрыть потребность НКО СССР в следующих размерах: по автотракторному горючему на 46-75%; по авиабензинам на 91%. Е обеспеченность по авиабензину Б-78, дизтопливу и дизсмазке в сравнении с другими сортами ГСМ крайне низка».4
Приведенные выше жесткие оценки служили обоснованием создания мобилизационных запасов, которых, как показали надвигающиеся события, было заведомо недостаточно.
Таким образом, перед нефтепереработчиками стояла задача не только резко нарастить объемы производства, но и существенно повысить качественные характеристики изготавливаемой продукции. Решение этой задачи усложнялось экстремальной ситуацией, сложившейся в первые недели и месяцы войны.

Лето 1941
Под бомбами вражеской авиации и в ходе танковых прорывов врага были уничтожены многие наши самолеты, бронетанковая техника, автотранспортные средства, склады с горюче-смазочными материалами. На большинстве нефтеперерабатывающих заводов началась эвакуация. Проводилась она в жесточайшем цейтноте. Для того чтобы НПЗ приступили к работе на новом месте, требовалось время. Например, для эвакуации Туапсинского нефтеперерабатывающего завода в Красноводск использовали 780 вагонов, в которых перевезли к туркменскому месторождению нефти около ста работников с семьями, а также трубчатки «Борман», два крекинга, установку вторичной перегонки, коксовые батареи, центральную водонасосную, электроподстанцию, трубопроводы, паропроводы и другое имущество5. Прошел год, прежде чем предприятие смогло наладить свою работу в полном объеме.
Для большинства НПЗ необходима была новая техника. Причем ее требовалось много и сразу. Продолжать работу на прежних технологиях означало обрести себя на поражение.
Можно предположить, что возникшие глобальные проблемы были понятны руководству страны, поскольку реакция была адекватной и достаточно оперативной. Буквально через неделю после начала войны (29 июня 1941 г.) народный комиссар иностранных дел В.М. Молотов направляет телеграмму послу СССР в США, в которой говорится: «Вам следует теперь пойти к Рузвельту или Хэллу (Уэльсу) и поставить перед ним вопрос о возможности оказания Советскому Союзу помощи следующими поставками: 1) само
леты-истребители одномоторные – 3 тысячи, 2) самолеты-бомбардировщики – 3 тысячи... 5) крекинг и другие установки для выработки высокооктанового авиагорючего и установки для выработки авиамассыЕ Желательно, чтобы был предоставлен кредит на пять лет по этим товарам. Результаты телеграфируйте».6
Предстояла масштабная и крайне сложная работа по организации системы импортного снабжения Советской Армии, флота, предприятий и организаций. Для налаживания этой работы в США (с заходом в Великобританию) отправилась советская военная миссия во главе с генерал-лейтенантом Филиппом Ивановичем Голиковым (будущим прославленным маршалом). В состав миссии также входил генерал-майор ВВС А.К. Репин.
Члены советской миссии вместе с нашим послом К.А. Уманским были сразу же вызваны к начальнику генерального штаба армии США генералу Джоржу Маршаллу.7 Как вспоминает начальник Управления по соблюдению Закона о ленд-лизе Эдвард Рейли Стеттиниус: «Посол при встрече играл роль переводчика. Генерал Голиков был человеком с запоминающейся внешностью. Он был коренастым, с обритой головой и бронзовым от загара лицом. Говорил в основном он, а молчаливый высокий генерал Репин время от времени что-либо добавлял. Оба генерала подчеркивали, что необходимо спешить, но были при этом уверены, что Красная Армия не будет разбита этим летом и даже перехватит инициативу, когда начнется зимаЕ Перед генералом Маршаллом стояла трудная задача убедить советских представителей в том, что у американцев нет теперь достаточного количества кораблей, танков, пушек, бомб, станков и сырья, чтобы сразу организовать помощь России».8
Полагаю, что А.К. Репин, как генерал ВВС, наверняка понимал, что поставки самолетов должны осуществляться в комплекте с горючим, необходимым для их заправки (т.е. высокооктановым бензином). В противном случае самолеты будут стоять без пользы.
Таким образом, с прибытием советской миссии в США 27 июля 1941 г. начался военно-экономический этап согласования, а затем выполнения будущей программы ленд-лиза. Генералов Голикова и Репина приняли президент, члены правительства, руководитель Генштаба. Вскоре Рузвельт выступил на заседании Кабинета и напомнил, что война в России идет уже шесть недель, но пока в Россию не отправлены никакие нужные ей товары.

Кто представлял интересы России в США?
К лету 1941 г. в США уже в течение семи лет функционировало советско-американское акционерное общество «Амторг» (Amtorg Trading Corporation), зарегистрированное согласно законам штата Нью-Йорк. В отсутствие официального торгового представительства СССР в США Амторг служил главной закупочной организацией. С началом войны «Амторг» стал выполнять роль снабженческой организации, выполняющей директивы советского правительства по закупке товаров, изготовленных американскими компаниями. В подготовке заявок по нефтепродуктам участвовали работники Управления снабжения горючим Главного управления тыла Красной Армии (начальник – генерал-лейтенант Кормилицын М.И.), отраслевого отдела Госплана СССР, наркомата внешней торговли (нарком Микоян А.И.), наркомата нефтяной промышленности, который возглавлял Седин И.К.9
В составе «Амторга» работали ряд специализированных отделов, которые в условиях начавшейся войны стали заниматься решением вопросов поставок вооружения, сырья, материалов, продуктов питания, обмундирования и т.д. Эта работа велась «Амторгом» на протяжении всего периода войны. Причем в первые восемь месяцев войны «Амторгу» отводилась заглавная роль. За четыре месяца, с 23 июня до конца октября 1941 г. «Амторг» выплатил в США за осуществленные и предстоящие поставки наличными 92 миллиона долларов.10 В эту сумму входила и оплата 130 354 длинных тонн нефтепродуктов (1 длинная т = 1016,047 кг). Для сравнения стоимости товарооборота можно отметить, что в 1929–1930 гг. 1700 американских компаний продали через «Амторг» продукции на сумму в 94,5 млн долл.11
Работой «Амторга» с 1939 г. руководил Константин Игнатьевич Лукашев (1906–1987 гг.). Это был человек очень интересной судьбы. В 32 года он стал директором Ленинградского университета, доктором геолого-минералогических наук, профессором, заведующим кафедрой грунтоведения. Участвовал в разработке проекта БАМа, строительство которого началось в 1938 г. Затем Лукашев перешел в Наркомат внешней торговли. Есть основания полагать, что на новую работу его рекомендовал Микояну А.И. председатель Госплана СССР Николай Алексеевич Вознесенский. Замечу, что брат Вознесенского – Александр Алексеевич возглавлял в Ленинградском университете кафедру политэкономии, экономический факультет и, также как и Лукашев, был директором ЛГУ.
Для расширения объемов ленд-лиза, повышения значимости организации, занимающейся поставками от лица правительства СССР, было принято решение, начиная с 25 февраля 1942 г. возложить основную тяжесть работы на Советскую правительственную закупочную комиссию. В течение двух месяцев ее возглавлял Лукашев. Вместе с тем коммерческий импорт через «Амторг» продолжал осуществляться, но уже в значительно меньших объемах – в 1943 г. на сумму в 9,6 млн долл., а в 1944 г. – 3,3 млн долл.12 После перевода Лукашева в правительственную закупочную комиссию руководить «Амторгом» стал М.М. Гусев, который в 1944 г. был введен в состав членов ПЗК. По сути, статус «Амторга» соответствовал уровню отдела ПЗК.
Руководили правительственной закупочной комиссией в годы войны молодые, но очень опытные и образованные люди. Как отмечал Э. Стеттиниус, они были с огромными способностями и огромной энергией. Председателем ПЗК являлся представитель Наркомата обороны. С апреля 1942-го по ноябрь 1943 года это был генерал-майор авиации А.И. Беляев – бывший до того заместителем начальника штаба ВВС Красной Армии. С декабря 1943 по июнь 1946 года комиссию возглавлял генерал-майор авиации Л.Г. Руденко, отличившийся в боях под Сталинградом командир авиасоединения. Первым заместителем председателя ПЗК стал К.И. Лукашев, заместителями были И.А. Еремин, вице-адмирал М.И. Акулин (специалист по взрывчатым веществам), контр-адмирал А.А. Якимов. В состав ПЗК входили 18 «отраслевых» отделов, в большинстве своем образованные на основе групп военпредов Наркомата Внешней торговли. Руководители крупнейших из них являлись членами ПЗК – Еремин И.А., генерал-майор Разин Л.А., Ростарчук А.А. (металлург, выпускник химфака Киевского политехнического и Массачусетского технологического институтов), Сельдяков П.С., Голиков П.А., Гусев М.М., Шевелев К.В.
В своей работе специалисты ПЗК взаимодействовали с коллегами из различных предприятий и организаций США. Каждый запрос советского правительства страны по снабжению проходил проверку на соответствие ленд-лизу. Окончательное решение о распределении промышленных товаров и сырья с американской стороны принимал Комитет запросов Совета военной экономики (СВЭ) при координации с Объединенным советом производственных ресурсов и Объединенным советом по сырью.
Межправительственные протоколы
На Московской конференции представителей СССР, США и Великобритании был подписан секретный протокол (в дальнейшем его назовут Первым московским протоколом) о снабжении Советского Союза в рамках программы ленд-лиза. В частности, вопрос о поставке нефтепродуктов рассматривался специалистами на совещании в 11 часов утра 30 сентября 1941 г. с участием Микояна А.И. В Московском протоколе предусматривалась поставка нефтепродуктов (авиабензины, компоненты авиабензинов, масла и смазки, автобензины и газойль) по 20 000 тонн в месяц.13
Удивляет оценка наших заявок некоторыми историками. Можно столкнуться с таким соображением: «для производства запрашиваемого советской стороной высокооктанового бензина требовалось 2–3 года».14 Здесь следует отметить, что «до 1 июля 1943 г. США предоставили Британской империи по ленд-лизу собственных нефтепродуктов на сумму 466 млн долл. и нефтепродуктов из неамериканских, но контролирующихся Соединенными Штатами источников на сумму 120 млн. долл.».15 Эта статистика означает, что за 28 месяцев (с марта 1941 по июнь 1943 гг.) было поставлено нефтепродуктов на 586 млн долл., т.е. в среднем в месяц на 20,93 млн долл. В Россию из США за 51 месяц (с июля 1941 г. по сентябрь 1945 г.) были поставлены нефтепродукты на сумму 111 млн долл.16, т.е. в среднем в месяц на 2,18 млн долл. Следовательно, поставки в нашу страну (по стоимости) были почти в 10 раз меньше, чем в Британскую империю, а по количеству поставленных в Россию тонн нефтепродуктов эта пропорция была еще меньше, т.к. доставка к нам стоила значительно дороже из-за расстояний, рисков и потерь.
Поскольку действие Первого протокола распространялось на девять месяцев, то, соответственно, планировалось получить 180 тыс. тонн нефтепродуктов. Можно констатировать, что эта задача была практически решена с учетом тех потерь, которые возникали во время войны при транспортировке. К 21 июня 1942 г. было получено 167 995 тонн, а всего за первый год войны союзники поставили почти 298349 т нефтепродуктов.17
По второму-четвертому протоколам к предыдущим поставкам добавилось еще 1 408 894 т. Всего за период с 22 июня 1941 г. по 20 сентября 1945 г. с учетом Milepost по ленд-лизу из США было получено 2 113 409 длинных тонн нефтепродуктов. Еще 572 979 т пришло с заводов Канады, Великобритании, с нефтеперерабатывающего завода в Абадане (Иран).18 Таким образом, общая сумма нефтепродуктового ленд-лиза составила 2 686 388 длинных тонн.

Значимость нефтепродуктового ленд-лиза
Всего за годы войны в СССР было изготовлено и завезено 4396 тыс. т авиабензина19, включая поставки по ленд-лизу. По данным Первого отдела Госплана СССР, импорт и ленд-лиз обеспечили потребление в годовом общественном продукте в 1941–1945 гг. не менее 18,1% авиационного бензина.20 Полагаю, что этот показатель занижен более чем вдвое. Если стремиться к объективности и советское производство не смешивать с западным, то полученный ленд-лизовский авиабензин составлял по моим расчета 42,2% от объема всего произво-
димого в то время в СССР [2686,4x100%/(4396 – 2686,4)]. Однако этот показатель чисто количественный, но никак не качественный, т.к. напомню, что отечественный бензин был с существенно меньшим октановым числом по сравнению с импортным.
Поставка авиабензина с октановым числом выше 99 составила 1 163 413 т, с октановыми числами 87–90 была на уровне 122 415 и с октановым числом, равным 87 и ниже, – 19 690 т.21 Эти показатели учитывают весь импорт из США и Великобритании в СССР, а также потери и некоторую переадресацию поставок). Следовательно, реально в СССР поступило авиабензина в объеме 1 305 518 длинных тонн (без учета светлых фракций), или почти половина от всего нефтепродуктового ленд-лиза.
Принимая во внимание, что время боев на советско-германском фронте составляло 1320 дней, а на японском – 24, т.е. всего 1344 дня, и с учетом среднего расхода бензина на один боевой вылет примерно треть тонны,22 не сложно рассчитать, что за счет поставленного по ленд-лизу горючего можно было осуществить 3,92 млн боевых самолето-вылетов (1 305 518 т/0,333 т). Это означает, что ежедневно в воздух на выполнение боевых задач могли подниматься около 3 тыс. самолетов (3,92 млн вылетов/1344 дня). По историко-статистическим оценкам во время боевых действий одновременно (с нашей и германской стороны) вводилось в бой от 6,5 до 18,8 тыс. самолетов.23 То есть в среднем от 3,25 до 9,4 тыс. самолетов с каждой стороны. Это значит, что поставляемым по ленд-лизу авиабензином можно было удовлетворить в разные периоды войны от трети до 90% всей советской авиации.
Рассмотрим еще один аспект сопоставительного анализа значимости ленд-лиза. В ведущем нефтеносном районе нашей страны – Азербайджане нефтепереработчики в течение войны работали с колоссальным перенапряжением, что было обусловлено и общей драматической ситуацией в стране, и волюнтаристскими решениями по созданию так называемого «Второго Баку» и, соответственно, ослаблением истинного Баку. Тем не менее нефтеперерабатывающие заводы постоянно перевыполняли планы. При этом в 1942 – 1944 гг. бакинцы дали фронту более 1 млн т авиабензина Б-7824.
Следовательно, авиабензиновый ленд-лиз за годы войны можно по объему сопоставить с производством всех бакинских нефтеперерабатывающих заводов. Что же касается качества, то оно у поставляемого из-за рубежа горючего было более высоким – на уровне требований, предъявляемых для использования 18,7 тыс. самолетов25, полученных по ленд-лизу из США и Великобритании.
Действительно, самолеты «Аircobra», «Hurricane», «Spitfire», «Boston» «Kingcobra», «Warhawk», «Tomahawk» и другие заправлялись бензином марки 99 и 100. Немецкие «Мессершмитты-109» заправлялись 87-м бензином. Чтобы победить врага, необходимы были высококачественные нефтепродукты.
Из США по ленд-лизу поставлялся и автомобильный бензин – 242,3 тыс. длинных тонн. Имели место поставки и других нефтепродуктов. В частности, горючего, меняющего цвет (смешанное), топливного масла, смазочных материалов, присадок (к маслу), добавок (к топливу), других бензиновых продуктов.
Общая стоимость поставленных нефтепродуктов от союзников составила порядка 145 млн долл.26 По нашим расчетам, с учетом среднегодовой четырехпроцентной инфляции, приведенная стоимость по этой сумме по состоянию на середину 2004 г. соответствует 1586 млн долл. То есть поставка во время войны 1 т нефтепродуктов в современном исчислении равняется 590 долл., причем без каких-либо «накруток» в виде таможенных пошлин, НДС, акцизов.
Советскому правительству удалось договориться с правительством США о включении в программу по ленд-лизу поставки 6 нефтеперегонных комплектов оборудования для нефтеперерабатывающих заводов. К примеру, за счет этого оборудования были созданы, по сути, новые НПЗ в Оренбурге, Красноводске, Куйбышеве. Так, приказ Наркомата нефтяной промышленности СССР о строительстве в Саратове на площадке Кряж крекинг-завода на технологическом оборудовании, полученном по ленд-лизу из США, был подписан 21 августа 1943 г.
Общая стоимость нефтеперерабатывающего оборудования, поставленного по ленд-лизу, составила 43 138 тыс. долл.27 или с учетом дисконтирования и приведения к современной стоимости – примерно 472 000 тыс. долл.
По ленд-лизу в СССР были поставлены переносные сборно-разборные трубопроводы, переносные нефтехранилища, оборудование для бурения, научные инструменты. Так, например, линия американского трубопровода диаметром 100 мм и протяженностью 220 км была развернута в тыловой полосе 2-го Украинского фронта. По ней горючее подавалось от нефтеперерабатывающего завода в Плоешти (Румыния) до нефтебазы в Рени (СССР), откуда железнодорожным транспортом отгружалась войскам 2-го и 3-го Украинских фронтов, Черноморскому флоту, Дунайской флотилии. Всего по этому трубопроводу было подано более 600 тыс. тонн горючего.28
Таким образом, нефтепродуктовый и сопутствующий ему ленд-лиз (с учетом цистерн, танкеров, специальных автотранспортных средств можно оценить более чем в 200 млн долл. в ценах времен войны и, соответственно, около 2,5 млрд долл. в современном исчислении).
Для определения значимости поставок нефтепродуктов из США и Великобритании в СССР целесообразно их сравнить с расходом горючего при проведении основных битв и крупнейших операций в течение Второй мировой войны. Для этого воспользуемся информацией, приведенной в работе Ч.А. Султанова29, и рассчитанными мною среднемесячными показателями по ленд-лизовским поставкам на основе материалов, опубликованных в книге Jones R.H.30.
Данные, приведенные в таблице, свидетельствуют о том, что поставляемых по ленд-лизу нефтепродуктов из США было достаточно для обеспечения всех основных битв и стратегических операций в ходе Второй мировой войны. Кроме того, были еще поставки из Великобритании и Канады.
В статье V Большого договора о ленд-лизе между США и СССР, подписанного 11 июня 1942 г., предусматривалось, что правительство СССР обязуется возвратить Соединенным Штатам Америки по окончании чрезвычайных обстоятельств, согласно решению президента США, те оборонные материалы, полученные согласно договору, которые не были разрушены, утрачены или полностью использованы. В мае 1947 г. советской стороне был передан «Меморандум, касающийся оценки ленд-лизовских товаров, находящихся в распоряжении СССР после окончания военных действий против Японии с конца 1945 г.», в соответствии с которым получалось, что СССР должен США 2607 млн долл.31, включая нефтепродукты с учетом их доставки на 23 млн долл., а также машины и оборудование, в т.ч. нефтеперерабатывающее.
В настоящее время заканчивается выплата долга нашей страной. По-видимому, в ближайшие годы будет поставлена точка и в нефтепродуктовом ленд-лизе. История крупнейшей сделки ХХ века свидетельствует о том, что ленд-лиз во многом способствовал победе 60 лет назад над общим врагом стран союзников – фашизмом, а также о том мощном экономическом, техническом и технологическом импульсе, который был придан послевоенному развитию отечественной нефтяной и нефтеперерабатывающей промышленности.
Примечания
1 Народное хозяйство СССР в 1975 г. Статистический ежегодник. – М.: «Статистика», 1976. С. 240.
2 Турецкий Ш.Я. Внутрипроизводственное накопление в СССР. - М.: Госполитиздат, 1948, С. 42.
3 Военная академия тыла и транспорта. Тыл Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941-1945. Ч. I, Л.: 1963. С. 46.
4 ЦАМО СССР. Ф. 89. Оп. 918797. Д. 1. Л. 57-73.
5 www.tnpz.ru
6 Советско-американские отношения во время Великой Отечественной войны 1941-1945: Документы и материалы в 2-х томах. Т. 1. Изд. Политической литературы, 1984 г. С. 46.
7 Джорж Катлетт Маршалл (Marshall, George Cutlett) (1880-1959). В последствии стал лауреатом Нобелевской премии мира 1953 г. за авторство плана Маршалла.
8 Stettinius E.R. Lend-lease: Weapon for Victory. N.-Y., 1944. P. 123.
9 Иван Антонович Седин (1906-1972) с октября 1939 г. первый заместитель наркома, а затем, сменив Кагановича Л.М., в июле 1940 – ноябре 1944 гг. - нарком нефтяной промышленности.
10 Stettinius E.R. Op. cit. P. 128.
11 Энциклопедия российско-американских отношений. XVIII-XX века. – М.: Международные отношения, 2001, С. 49.
12 АВП. Ф. 129, оп. 29, д. 48, л. 21.
13 Советско-американские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. С. 125.
14 Lukas R.C. Eagles East: The Army Airforce and the Soviet Union, 1941-1945. Tallahassee: Florida State University Press, 1970. P. 17.
15 Hurstfield J. The Control of Raw Materials. L., 1953. P. 284; United states. Department of States. Diplomatic Papers, 1944: In 3 vols. Vol. 3. Wash., 1956. P. 486-487.
16 Tuyll H.P. van. Feeding the Bear: American Aid to the Soviet Union, 1941-1945. N.-Y.-L., 1989. Table 8. P. 156.
17 Рассчитано по: Jones R.H. The Roads to Russia. University of Oklahoma Press. Appendix II.
18 Jones R.H. Op. cit. App. II.
19 Рассчитано мною на основе данных в Journal of Military Studies, 1994, vol. 7, № 4, December.
20 РГАЭ ф.4372, оп. 77, д. 255, л. 221-222.
21 Jones R.H. Op. cit. App. II.
22 За годы войны было построено 36 тыс. бронированных штурмовиков Ил-2 (самый большой тираж). Первоначально бак самолета был рассчитан на 315 кг, а затем подвесили еще один бак на 155 кг бензин–-75% горючего.
23 Похлебкин В.В. Великая война и несостоявшийся мир 1941-1945-1994. Военный и внешнеполитический справочник. – М.: Изд. «Арт-Бизнес-Центр», 1997. С. 124.
24 Султанов Ч.А. Нефть – главная энергия войны. – www.sultanov.azeriland.com
25 Котельников В.Р. Аваиационный ленд-лиз // Вопросы истории. №9-10. 1991. С. 223.
26 Рассчитано автором (Н.Б.) с учетом данных по стоимости поставок из США (см. Tuyll H.P. van. Feeding the Bear: American Aid to the Soviet Union, 1941-1945. N.-Y.-L., 1989. Table 8. P. 156), а также объемов поставок из Великобритании и Канады.
27 United States, Department of State. Report on War Aid Furnished bu the U.S. to the U.S.S.R.: Lend-lease export summaries. P. 22-24.
28 Кровеносная система современной армии. Интервью с Очеретиным Г.Н. – генерал-майором, начальником Центрального управления ракетного топлива и горючего Министерства обороны РФ. – Независимое военное обозрение, № 34 (394) от 10 сентября 2004 г.
29 www.sultanov.azeriland.com
30 Jones R.H. Op. cit. App. II.
31 Перевод меморандума был сделан в Отделе США МИД СССР (АВД. Ф. 129, оп. 31, д. 45, л. 31-37

Полковник Михаил ЯНОВИЧ, военный историк СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ... НЕФТЕПРОДУКТЫ. // Армейский сборник (Москва).- 19.10.2000


Великий русский ученый Д. Менделеев писал, что "вопрос о нефти... и других осветительных веществах чересчур близок интересам России". Первым русскую армию своим приходом почтил осветительный керосин. И уже полтора столетия верой и правдой служат ратной славе нашего Отечества нефть и нефтепродукты. В преддверии Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. они оказались не просто "близки" его оборонным интересам, а стали важной материальной предпосылкой их реализации.
Военное значение нефти большевики осознали, едва придя к власти. До 1920 г. основные нефтепромыслы Кавказа находились в руках белогвардейцев и интервентов. Энергетический кризис чудом не удушил первое в мире социалистическое государство. И послужил уроком. Красноречива констатация, сделанная в 1925 г. на XIV съезде ВКП (б): "...вопрос о нефти есть жизненный вопрос, ибо оттого, у кого больше будет нефти, зависит, кто будет командовать в будущей войне".
Развитие нефтяной отрасли, ставшее одной из главных задач индустриализации СССР, отвечало потребностям всего хозяйства страны. Однако в директивных документах неизменно присутствовал оборонный императив. Он вдохновлял (или подхлестывал - кому как больше нравится) на грандиозные свершения: на рост добычи "черного золота", расширение ее географии, повышение качества горючего и смазочных материалов.
С количественными показателями в 1920 - 1937 гг. был полный порядок: добыча нефти выросла почти в десять раз. Однако затем, вплоть до начала войны, застыла на уровне чуть выше 30 млн. т в год. Много это или мало? ..
Ответ отчасти содержится в докладе Наркомата внутренних дел от 18 декабря 1940 г. "О состоянии автотранспорта СССР" (такие доклады раз в полгода представлялись народному комиссару обороны, которому полагалось знать, на что рассчитывать в случае мобилизации). "Снабжение автопарка Союза ССР горючим в первом полугодии 1940 г., - указывалось в нем, - производилось с большими перебоями и в количестве, не удовлетворяющем потребность, ...из-за недостатка горючего по-прежнему имели место простои автотранспорта. В хозяйствах имеет место применение суррогатов и заменителей бензина - главным образом бензола, пиробензола, лигроина, бутиловой смеси, метанола, керосина, отходов синтетического каучука, сивушных, анилокрасочных и сульфатного скипидара". В целом поданным ГАИ НКВД, в 1940 г. обеспеченность бензином варьировалась от 20 до 70 процентов.
Действительно, на изобилие Красная Армия в предвоенные годы пожаловаться не могла. Так, на совещании высшего руководящего состава РККА в декабре 1940 г. командующий ВВС Ленинградского военного округа А.Новиков докладывал маршалу С.Тимошенко: "Как правило, ежегодно... в самый разгар полетов, начиная с июля, а иногда и с июня, прекращается подача бензина, части переходят на голодный паек, свертывая из-за этого полеты... Без бензина летать не научишься. Нормальная подача бензина начинается вновь с октября, когда уже фактически полеты по условиям погоды начинают свертываться, а аэродромы размокают. Для создания могучего Воздушного Флота, способного выполнять боевые задачи в сложных условиях, перебои с бензином необходимо прекратить".
Но примитивным наращиванием объема добычи "прекратить перебои" было невозможно. Потребители множились: автомобили, танки, самолеты... Нефтяники не поспевали за моторостроителями. Не столько количественно, сколько уже в связи с качеством. Новейшие самолеты, например, на горюче-смазочном ширпотребе отказывались выдавать характеристики, заданные конструкторами. А авиационный бензин "выпекался" весьма затратно и примитивно - разгонкой на "вторичках" авиабензиновой фракции, предварительно отобранной прямой перегонкой. "Щедрость" тонны нефти исчерпывалась тридцатью пятью килограммами авиабензинов. Причем высшей марки - Б-78 - из них был только каждый седьмой. Но для достижения октанового числа 95, столь необходимого истребителям, к нему добавляли 4 мл этиловой жидкости Р-9. Выход же автомобильного бензина в среднем составлял лишь 13, 5 процента, а его октановое число еле достигало шестидесяти.
Требовалась качественная перестройка нефтеперерабатывающей промышленности, увеличение глубины переработки сырья. И она была начата. Но, к сожалению, отечественные технологии, в том числе крекинг, более-менее широко внедренный к 1937 г., не были достаточно эффективны. А начавшемуся в 1940 г. строительству установок по производству высокооктановых компонентов авиационных бензинов - алкилбензина и алкилбензола - помешала война. В результате в канун Великой Отечественной войны производство авиагорючего в СССР на две трети зависело от импортных высокооктановых компонентов - факт, по вполне понятным причинам не рекламировавшийся даже среди специалистов...
Расширение географии нефтедобычи и нефтепереработки также имело военно-стратегическое значение. В случае боевых действий потеря одного региона не должна была оказаться роковой. Поэтому активно осваивались месторождения Урало-Волжского нефтяного района - второго Баку. С 1920 г. в восемь раз возросла добыча нефти в Казахстане. Напряженно трудились нефтяники Сахалина.
Но решительно "преодолеть" монополию Кавказа к началу войны не удалось. Его вклад в общесоюзную добычу в 1940 г. составил 87, 5 процента. А "конкурирующих" нефтяных районов: Урало-Волжского, Среднеазиатского и Дальневосточного соответственно - 5, 9, 4, 9 и 1, 6 процента. Нефтепродукты производили главным образом опять-таки Азербайджан, Грозный и Батуми. На долю некавказских районов в том же 1940 г. приходилось 13, 5 процента (3, 5 млн. т). Но поскольку десятилетие назад их вклад был в десять раз меньше - достижение, пусть скромное, налицо.
В 1939 г. вступила в строй железная дорога Кандагач - Гурьев протяженностью 500 км, "поставившая на рельсы" нефть Казахстана. Значительно упростить ее транспортировку была призвана прокладка 720-км трубопровода Гурьев-Орск... Нет ошибки видеть в этих и других свершениях мирное строительство. Однако обустройство инфраструктуры нефтепродуктообеспечения в XX веке - во многом тот случай, когда "мир" пишем - "война" в уме. Справедливость такого подхода подтвердилась в годину лихолетья. В частности, "нефтянка" Урало-Поволжья (исключение - Саратовский НПЗ), Казахстана, Ухты и Сахалина оказалась недосягаемой для авиации противника и проработала всю войну без потерь.
Не секрет, что по воле научно-технической революции нефтепродукты через двигатель внутреннего сгорания произвели переворот в военном деле и качественно преобразовали Вооруженные Силы. Позаботилось горючее и само о себе. В армии и на флоте сложилась специфическая форма его "присутствия" - Служба снабжения горючим. (С 1992 г. - Служба горючего Вооруженных Сил Российской Федерации). Уже в начале XX века почти все рода войск имели должностных лиц, курирующих нефтепродуктообеспечение. Тридцатые годы вплотную подвели к его централизации в масштабе тогдашней Рабоче-Крестьянской Красной Армии. С санкции высшего руководства приказом РВС СССР N 03 от 11 января 1933 г. было образовано Управление по топливу РККА, вскоре переименованное в Управление снабжения горючим и смазочными материалами (УСГ). Таким образом, Служба снабжения горючим (ССГ) обрела собственный центральный распорядительный орган, самоопределилась как вид обеспечения.
О чем свидетельствовал этот факт? Разумеется, о признании особой роли нефтепродуктов в будущей войне - войне моторов! Вспомним: в том же 1933 г. к власти в Германии пришел Гитлер. Снабжение горючим стало важным звеном реализации стратегических замыслов.
На момент "самоопределения" ССГ была весьма убогой. На местах - примитивная заправка ведром из бочки. Органы управления - собрание бухгалтеров. Роль Службы в основном сводилась к выявлению потребностей и представлению заявок в Госплан. Соединениям и частям все подавалось через гражданские нефтебазы. Только авиационное горючее и авиационные масла - по железной дороге непосредственно на аэродромы. Как таковой собственной инфраструктуры Служба не имела.
Мировая практика знает немало примеров, когда снабжение некоторыми материальными средствами вооруженных сил обходится (или почти обходится) без собственных объектов. Главные условия: сильное правовое государство и бездефицитная экономика. В СССР не было ни того, ни другого - повсеместный волюнтаризм при всеобщем дефиците. Зачастую воинские фонды приходилось буквально выцарапывать у нефтебаз. У областного и районного партийно-хозяйственного руководства на первом плане стояли посевная, уборочная, стройки, указания сверху. Иметь свое всегда предпочтительнее, чем выступать в неблагодарной роли просителя. Но была еще одна причина, толкавшая армию на создание ведомственной инфраструктуры нефтепродуктообеспечения. Структура - приводной ремень, передатчик управленческих импульсов - не могла гарантировать эффективное обслуживание военной машины. Нужна была Служба, не просто заказывающая для Вооруженных Сил ресурсы у экономики, но и обладающая собственными силами и средствами.
В 1932 г. Красная Армия приступила к строительству бензохранилищ - практически с нуля. А к началу войны имела 247 стационарных складов и баз горючего суммарной емкостью: 653 тыс. м куб. по наливу и до 2 тыс. вагонов - по тарным продуктам и имуществу. Особенно резко поднажали после 1-го Всеармейского совещания работников снабжения горючим РККА, состоявшегося в мае 1938 г. На нем "бичевали" первого начальника Управления снабжения горючим полковника Н. Мовчина и его заместителя интенданта 1 ранга П. Сатюкова, арестованных НКВД и осужденных за якобы "участие в военном заговоре". В числе прочего "бывшему вражескому руководству" инкриминировалась "порочная практика" - 80 процентов выделяемых средств они направляли на обустройство личного состава, жилье и подсобное хозяйство, а 20 - собственно на "строительство складов в чистом виде".
Кинулись строить "без излишеств", к коим причислили даже стационарные насосные станции. Их заменили передвижные агрегаты на шасси автомобиля ГАЗ-АА. Вместо полуподземных резервуаров возобладали наземные. Появились так называемые склады временного типа.
К июню 1941 г. около 90 процентов всех складов Красной Армии дислоцировались в приграничных военных округах, из них 50 процентов - в округах на западных рубежах СССР. Больше всего складов имели Западный особый (42 - емкостью 105 тыс. м куб.) и Киевский особый (40 - емкостью 100 тыс. м куб.) военные округа. Мобилизационным планом 1941 г. предусматривалось сформировать 70 головных (полевых) складов горючего, 26 автомобильных батальонов и 21 автомобильную роту подвоза горючего, а также 15 отдельных отрядов по восстановлению складов горючего.
Головной склад - это передвижной объект, упрощенно - совокупность емкостей и средств перекачки, как правило, развертывавшихся на стыке железной и автомобильной дорог. Горючее, поступавшее железнодорожными цистернами, он переваливал в автомобильный транспорт воинских частей. Оперативный имидж учреждения неоднозначен. Но как автолюбитель берет канистру или бак с бензином, когда по пути нет бензоколонок, так и войска при нехватке стационарных складов используют их полевых сородичей.
Чтобы не переутомить читателей теорией, приведу сухие факты. За первый месяц Великой Отечественной войны было потеряно 73 стационарных склада емкостью 171 тыс. м.куб. Полевые практически не разворачивались. Красная Армия капитально "оседлала" нефтебазы Главнефтесбыта, склады предприятий, машинно-тракторных станций и совхозов. За войну было построено 129 новых складов емкостью 420 тыс. м куб. теперь во внутренних военных округах!
К концу 1941 г. оставалось только два механизированных батальона и одна авторота подвоза горючего. Остальные были разукомплектованы - средства подвоза горючего розданы по полкам и дивизиям. Специальные роты для восстановления складов горючего появились лишь в начале 1944 г. До того обходились личным составом собственно складов и силами армейских мастерских.
Пожалуй, только одним видом средств к началу войны не располагала Служба снабжения горючим - полевыми магистральными трубопроводами. Но это тот случай, когда не успели. Еще в 1934 г. трест Нефтепроводстрой по инициативе Управления снабжения горючим разработал полевой магистральный трубопровод длиной 100 км, рассчитанный на подачу 350 т горючего в сутки. Промышленность, увы, не выполнила последовавший заказ. Во многом из-за ликвидации в конце того же года главного "толкача" - УСГ, которое при реорганизации центральных органов военного управления прекратило существование и вошло в состав штаба РККА на правах отдела. При этом снабженческие функции в отношении горючего были отданы видам (родам) Вооруженных Сил.
Однако децентрализация руководства нефтепродуктовой артерией не могла пойти на пользу Красной Армии. И 13 февраля 1936 г. Совет Народных Комиссаров, исправив допущенную ошибку, принял постановление N 257-44с, во исполнение которого приказом наркома обороны СССР N 024 от 17 февраля 1936 г. вновь было образовано УСГ КА. 17 февраля - день окончательного самоопределения Службы снабжения горючим - стал профессиональным праздником ее специалистов.
Но вернемся к трубопроводу. Интерес к нему возродился, когда стало известно, что во Франции наступавшим немецким войскам горючее подавалось в том числе и таким весьма эффективным способом. Проект отечественного магистрального сборно-разборного трубопровода в основном был завершен к маю 1941 г.
В 1940 г. на совещании в Кремле рассматривался вопрос размещения мобилизационных запасов. Мнения разделились. Одни предлагали сосредоточивать их за Волгой. Другие, в том числе заместители наркома обороны Г.Кулик и Е.Щаденко, - поближе к границам. Генерал армии А.Хрулев вспоминал, что особенно неистовствовал нарком Госконтроля Л.Мехлис. Он настаивал на приграничных районах и в любом возражении видел вредительство. "Но хоть полушубки, валенки и прочее зимнее обмундирование надо оставить за Волгой", - говорили оппоненты. "А откуда вы знаете, когда начнется война? - спрашивал Л.Мехлис, - может быть, зимой? " Первый начальник Тыла Красной Армии так подытоживал воспоминания: "Сталин поддался уговорам Мехлиса и принял его точку зрения. Впоследствии нам пришлось за это жестоко расплачиваться..."
26 июля 1940 г. СНК СССР и ЦК ВКП (б) приняли постановление N 1372-5З6сс, которым устанавливался размер накопления горючего и смазочных материалов мобилизационного резерва Красной Армии. Контрольные цифры для приграничных военных округов составляла двухмесячная, для внутренних - месячная потребность. В труднодоступных районах Дальнего Востока предусматривались восьмимесячные запасы. Согласно постановлению в мобилизационный резерв до 1 апреля 1941 г. надлежало заложить около 950 тыс. т (! ) нефтепродуктов.
Нелишне вспомнить, что СССР осуществил первое резервирование углеводородов - это был топочный мазут - в 1932 г. На следующий год добавились светлые нефтепродукты и минеральные масла. Резерв предназначался для обеспечения устойчивой работы оборонной промышленности, на случай экстремальных ситуаций, а также для повышения боеготовности армии и флота. Впоследствии в системе государственных материальных резервов стали различать нефтепродукты топливного резерва и мобилизационного резерва НКО. Конкретных планов по накоплению последнего не существовало. Горючее выкраивалось за счет текущих нужд Красной Армии - в пределах сэкономленного. "Нацедили" его немногим более 233 тыс.т.
Так вот, через восемь месяцев после "исторического решения" емкости Народного комиссариата нефтяной промышленности и НКО буквально трещали от мобилизационного резерва, использовать который без специального решения СНК СССР и ЦК ВКП (б) строжайше запрещалось.
По состоянию на 1 апреля планы сбылись на 90, 9 процента.К 22 июня 1941 г. процент подрос до 98, 7. В резервах НКО состояло 1, 22 млн. т нефтепродуктов. Причем в военных округах, подвергшихся нападению, - 340 тыс. т (28, 7 процента от общего количества), из них 100 тыс. т - в 150-км приграничной зоне... На этом пусть не широко, но известная информация о том, как в канун войны в СССР обстояли дела с "кровью моторов", заканчивается. Далее - почерпнутое автором из недавно рассекреченных архивных документов.
Количество количеством, но размещение нефтепродуктов мобрезерва НКО к началу Великой Отечественной войны, по счастью, оказалось совсем не то, к чему стремились! В страшной спешке торжествовал принцип "вали кулем - потом разберем". Где емкости, туда, естественно, легло и горючее. Процент обеспеченности получился следующий: Западный округ - 34, 9, Киевский - 40, 1, Прибалтийский - 10, 6 процента. Зато Закавказский - 213, 1, Московский - 1288, 0, Приволжский - 3289, 8 процента. Словно само провидение схоронило запасы подальше от гитлеровских полчищ.
Но "избыток" на нефтебазах Волги и Камы, Каспийского и Черного морей, а также в Москве, Армавире, Краснодаре не радовал руководство. Родился план перемещения нефтепродуктов в северо-западное, западное и юго-западное приграничье. Там продолжалось усиленное строительство новых складов. Эта идея легла в основу постановления Правительства и ЦК ВКП (б) от 6 июня 1941 г. А 17 июня Генеральный штаб Красной Армии доложил Совнаркому более детальную схему передислокации мобилизационных резервов НКО. Предначертания вождя за номером 1372-536СС предполагалось воплотить к 1 января 1942 г.
Однако история распорядилась иначе. За первые полгода войны НКО лишился более 160 тыс. т горючего текущего довольствия и почти 300 тыс.т мобилизационного резерва. Около 60 тыс.т нефтепродуктов пришлось эвакуировать. Наступательная концепция эшелонирования запасов применительно к реалиям отступления обернулась катастрофой. Ведь горючее подтягивалось к границам в расчете на то, чтобы избежать массовых перевозок при организации отпора агрессору. Но случилось то, чего опасались: горючее требовалось перебрасывать не к фронту, а в тыл.
Впрочем, первые недели центр, не владея ситуацией, направлял большое количество горючего на рубежи сосредоточения и развертывания так называемых армий прикрытия. Это предусматривали мобилизационные планы. Подавалось то, что фронты, в свою очередь, эвакуировали. Возникли встречные грузопотоки. Из-за полной неразберихи на путях застряли почти 8500 железнодорожных цистерн с горючим.
Генерал-лейтенант М.Кормилицын, в годы Великой Отечественной войны начальник УСГ КА, на всеармейском совещании Службы снабжения горючим 25 марта 1946 г. с горечью говорил: "... отдельные товарищи пытаются обвинять нас в том, что мы напрасно поднимали в тот период мобрезервы и гнали их на фронт. Я должен сказать этим сверхгосударственным людям (нас обвиняют в негосударственном подходе), что, начиная войну, мы не собирались отступать до Москвы и Ленинграда, тем более до Сталинграда, а ведь в этой зоне было от 50 до 75 процентов мобрезерва страны".
Очевидно, что советское руководство некоторое время продолжало следовать в фарватере собственной установки "воевать на чужой территории и малой кровью". Горючее подавалось в расчете на скорый переход к наступательным действиям. Впрочем, поставки нефтепродуктов по инерции мобилизационных планов не были продолжительными. 15 июля, после переписи грузов, отправка нефтепродуктов фронтам, исключая Южный, была полностью прекращена...
55-ю годовщину Великой Победы СМИ отметили очередным полемическим витком. В частности, "Московский комсомолец" поместил интервью с В.Резуном "Ледокол в аквариуме". Главная мысль - в нападении на СССР Гитлер лишь ненамного опередил Сталина, который намеревался сделать то же в отношении фашистской Германии. "Версию Геббельса - Резуна" о превентивном характере германского вторжения в статье "Правда и ложь о начале войны" в "Независимом военном обозрении" опроверг генерал армии М.Гареев: "Если взвесить все политические и военно-стратегические обстоятельства того времени, можно сказать со всей определенностью: объективно упреждающий удар со стороны СССР в 1941 г. исключался".
Приведенные нами данные по нефтепродуктам подтверждают вывод президента Военной академии наук: Гитлер прекрасно знал, что СССР в 1941 г. не был готов к войне. Равно как и то, что намеченная жертва от месяца к месяцу становится все сильнее. Это позволяет допустить, что, приняв решение на агрессию, он спешил с нею.
С другой стороны, если Сталин, предчувствуя неизбежность столкновения с гитлеровской Германией, делал ставку на подготовку к активным действиям, не надеясь на благодушие распоясавшегося агрессора, то в историческом плане это мало что меняет. Ведь что произошло - то произошло. Однако факт остается фактом: "отец народов" сделал немало для наращивания военного потенциала СССР. Потенциала, в конечном итоге сделавшего Красную Армию наиболее оснащенной и подготовленной из армий того времени! Об этом и свидетельствуют нефтепродукты.