5 августа официально началась героическая оборона Одессы.
За период обороны из Новороссийска в Одессу было доставлено более 63 тысяч солдат,  десятки тысяч тонн боеприпасов, сотни орудий и танков. Обратными рейсами на судах вывозились эвакогрузы предприятий, гражданское население, раненые.
Начались и сложности работы в порту. Порт не был приспособлен для перевалки такого объёма грузов. Этот вопрос рассматривался как в горкоме, так и крайкоме ВКП(б). С 21 августа в порту установили постоянный контроль за хранением, отгрузкой и использованию по назначению оборудования эвакуированных заводов уполномоченными комиссии партийного контроля (КПК) при ЦК ВКП(б) по Краснодарскому краю. Были приняты меры по рационализации разгрузочных работ, разгрузку стали производить с судна в железнодорожные вагоны, минуя перевалку, была увеличена подача вагонов, введен порядок приёма и сдачи смен в порту, устранивший обезличку. В итоге с 27 августа по 7 октября из порта было отгружено по назначению 56 эвакуированных заводов, а остаток грузов, несмотря на их постоянное прибытие, уменьшен с 35 тысяч тонн до 16 тысяч тонн.
26 августа   Военный совет Черноморского флота принял решение оказать огневую поддержку сражающейся Одессе и направить туда группу кораблей, в том числе и крейсера, базировавшиеся на Новороссийск.
    Двое суток отводилось на подготовку к походу. Но 28 августа в море вышел только крейсер «Червона Украiна» с командором бригады крейсеров капитаном 1 ранга С.Г. Горшковым.  Четверо суток крейсер производил огневую поддержку сухопутных частей Одесского оборонительного района, было израсходовано 832 снаряда. Вечером 1 сентября  крейсер ушел из Одессы в Севастополь. Но об этом лучше расскажут сами Одесситы.
    3 сентября начались перевозки войск и военной техники из Новороссийска в осажденную Одессу. Всего с  3 по 12 сентября из Новороссийска  и  Севастополя было перевезено на транспортах и боевых кораблях 25 батальонов пехоты, более 25 тысяч человек. Все боевые корабли оказывали огневую поддержку сухопутным войскам.
    Но положение ухудшалось с каждым днём.
15 сентября Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин направил телеграмму командованию Одесского оборонительного района:
           " Передайте просьбу Ставки Верховного Командования бойцам и командирам, защищающим Одессу, продержаться 6-7 дней, в течении которых они получат подмогу в виде авиации и пополнения. И. Сталин "
        Маршала Советского Союза Н.И. Крылов, тогда начальника штаб Одесского оборонительного района, вспоминал:
      " Верховное Главнокомандование нашло верный способ поддержать защитников Одессы. Такая просьба значила больше, чем любой приказ. И хотя положение на фронте стало еще более трудным, чувствовалось: люди как-то приободрились, воодушевились..."
(  Н.И. Крылов " Не померкнет ни когда " М. Воениздат 1969 г. стр. 216-217)
    Пользуясь случаем, хочу отметить, что Николай Иванович Крылов, наверное, единственный во всей Красной Армии был награжден медалями «За оборону Одессы»,  «За оборону Севастополя» и «За оборону Сталинграда».

Старый Судоремонтник написал:

Оригинальное сообщение #649786
Живший в Новороссийске мой знакомый, имя не важно, рассказывал мне, как его семья, он был ещё дошкольником, получила документы на эвакуацию из Одессы на теплоходе «Ленин». И не сумели попасть на судно. Как он говорил, посадка шла по головам, стоящих на причале. И как родители были расстроены, что не попали именно на это судно.

Сергей!
А мне фамилию и подробности его воспоминаний можно получить на мэйл?
С уважением, Игорь

Отредактированно aligvi (18.02.2013 09:10:53)

12 августа  в Одесском заливе, в районе села Григорьевка, был атакован авиацией              противника идущий из Херсона в Одессу грузопассажирский пароход "Новороссийск", 1351 брт, капитан А.Ф. Ботто. Получив тяжелые повреждения от прямых попаданий авиабомб, ветеран Черноморского флота выбросился на отмель. Это было первое погибшее судно, носящее имя нашего города.
Вторым судно стал рыболовецкий сейнер «Новороссийск». Новейшее судно,  построенное в 1939 года, и с началом  войны продолжило выходить в море и ловить рыбу в составе военизированной флотилии рыбной промышленности.
Только 7 марта 1942 г. сейнер мобилизовали. На него установили одну 45-мм пушку, оборудовали тралом. Команда прошла ускоренное обучение, её пополнили военными специалистами. Сейнер переформировали в катерный тральщик и подняли над ним военно-морской флаг. 23 марта 1942 года под именем КТЩ-605 сейнер «Новороссийск»  был включен в состав Черноморского флота в 6-й дивизион катерных тральщиков соединения ОВР (охрана водного района) Новороссийской военно-морской базы.
Впрочем, как тральщик, сейнер использовался далеко не всегда. Его основной работой стала доставка грузов. А при налётах авиации противника на порт Новороссийск, наравне с боевыми судами он вёл огонь по самолётам их своей одинокой 45-мм пушки. Ему довелось принимать участие в эвакуации грузов базы в Геленджик, где стали базироваться все дивизионы и охрана рейдов НВМБ.
    Со второй половины 1942 года курортная морская линия Туапсе – Геленджик превратилась в прифронтовую, главной артерией снабжения войск 47-й армии.
В ночь с 3 на 4 февраля 1943 года на окраине Новороссийска был высажен десант под командованием Ц.Л. Куникова, положивший начало легендарной Малой Земле. Тральщик КТЩ-605 не принимал непосредственного участие в высадке, но доставлял десантникам подкрепление, боеприпасы, различные грузы. А обратными рейсами доставлял раненых и  жителей с освобождённых улиц города. Малая осадка позволяла ему подойти близко к берегу. Команда «Новороссийска», бывшие рыбаки, сумели уберечь корабль от вражеских бомб и снарядов. Но смерть подстерегала под водой.
1 апреля 1943 года тральщик КТЩ-605, бывший сейнер «Новороссийск», подорвался на донной мине и затонул в Геленджикской бухте. 
Третьим судном стал буксир «Новороссийский», Построенный в 1890 году Владикавказской железной дорогой специально для порта Новороссийск, он был мобилизован для траления мин в Керченском проливе ещё в Первую Мировую войну, участвовал в Гражданской войне. После Гражданской войны несколько раз менял своё имя , но работал в порту Новороссийск. В годы Великой Отечественной войны стал буксиров СП-19. Скромна роль военного буксира. Во всех хрониках буксир СП-19 отмечен, как участник высадки десанта в Южною Озерейку,  куда он привёл за собой болиндер с танками. Все борта и надстройки были изрешечены пулями и осколками, но экипаж сумел вырваться из этого ада и довести буксир до Геленджика. Далее его следы теряются. В после военных списках судов Новороссийского порта
Ещё один буксир, носивший имя «Новороссийск», воевал на Дальнем Востоке, в составе Амурской флотилии как канонерская лодка № 36.
Воевал на Дальнем Востоке пароход типа «Либерти», получивший в 1943 году имя «Новороссийск». Он высаживал десант в порт Холмск в августе 1945 года.
Всю эту информацию я получил на форуме «Thushima». Большое спасибо коллегам за помощь.

Проведя налёт 30 и 31 августа, немецкие самолёты вновь появились над Новороссийском только 4 сентября. 3 сентября в 10 часов 49 минут немецкий самолёт, шедший с Тамани, повернул над железнодорожной станцией назад. А на следующий день, в 9 часов утра, на большой со стороны моря на Тамань прошёл, предположительно Ю-88. Тем не менее, зенитная артиллерия всё же успела сделать 50 выстрелов. Ещё два самолёта прошли над городом на небольшой высоте уже ночью, в 22 часа 30 минут, но были обстреляны сторожевыми катерами. Пролёты по утрам по одному самолёту-разведчику отмечались 7, 8 и 10 сентября.
Очередной налёт на город был 12 сентября. От 4 до 6 самолётов, посты МПВО точно не установили. По всей видимости, самолёты сделали не одни заход. В документах МПВО отмечено
«Район МТС Кириловка = 2 мины, в бухте на внешнем рейде – 3 – 4 мины. Отмечено 10 взрывов. Людских жертв нет, Мтс Кириловка разбиты двери, окна». Самолеты определены как Ю-88. Зенитная артиллерия вела интенсивный огонь, но ни одного самолёта не сбила.
Если посты МПВО зафиксировали падение 3 – 4 мин, по посты военных моряков,  несмотря на темноту, запеленговали падение семи мин, при чём две из них оказались между Импортным пирсом и Восточным молом на небольших, до 11 метров, глубинах.
Утром 12 сентября по приказу командования НВМБ водолазы-добровольцы надёжно обвязали найденные мины пеньковым тросами. После чего одну мину подтянули к надувному резиновому плотику, а свободный конец длинного троса подали на ожидавший за воротами порта буксир. Дав самый малый ход, буксир вывел плотик за молы и повернул к Суджукской косе, что расположилась на выходе из бухты. Там конец прицепили к  грузовой автомашине и мину вытянули на косу.
В течение суток мины не трогали, выжидали, что бы сработали ловушки. А на следующий день, 13 сентября, флагманский минер Новороссийской военно-морской базы старший лейтенант С.И. Богачек, инженер базы  Б.Т. Лишневский, минер учебного дивизиона подводных лодок, конструктор электромагнитного трала, Е.А. Бирюков приступили к её разминировании. К месту «работы» протянули телефонный провод и по телефону передавался все «репортаж» вскрытия мины.
В этот день днём над городом пролетел самолёт разведчик, но мина на это не среагировала.
    Среди ночи старший лейтенант С.И. Богачек разбудил командира НМБ Г.Н. Холостякова и радостно доложил, что обезвреженная мина доставлена в подвал штаба.
700 килограммовый заряд был удален, в корпусе мины был оставлен только механизм взрывателя механизм. Хитроумная мина стала учебным пособием.
    Вечером 13 сентября на косу вытянули вторую мину. Разоружать её решили на следующий день в 16 часов. К её разминированию приступили С.И. Богачек и Б.Т. Лишневский и начальник минно-трального отдела флота капитан 3 ранга А.И. Малов. Сначала они решили, что к мине пойдет один Б.Т. Лишневский и осмотрит её, двое остальных укроются в окопчике. Но С.И.Богачек не усидел на месте и пошел к мине. А.И. Малов смотрел на них, высунувшись из окопчика с телефоном. Последнее, что  он запомнил, товарищи стояли над миной и к чему прислушивались.
    «… И вдруг справа, там, где Суджукская коса, беззвучно — звук долетел потом — взметнулся столб дыма, - вспоминал Г.Н. Холстяков. - Черный, со светлой грибовидной шапкой — такими рисуют теперь атомные взрывы... Схватив фуражку, я бросился вниз, к машине. Дежурный, уже все понявший, звонил в санчасть…»
    Взрывом А.И. Малова выбросило из окопчика. Раненный и оглушенный он лежал в изорванном комбинезоне. От С.И. Богачека и Б.Т. Лишневского, обследуя каждый квадратный метр ее поверхности, караульный взвод обнаружил лишь два обрывка ткани с приставшими к ним лоскутком кожи и кусочком ногтя. Ничего не нашли и в воде. Оба они словно испарились вместе с миной. Осталась лишь большая воронка в песке.
А.И. Малов, наблюдавший за работой товарищей,  считал, что никакой явной ошибки или неосторожности они не допустили. А непосредственно перед взрывом оба были неподвижны, нагнулись и к чему-то прислушивались. Что флагман и его помощник в мине, которую лишь начали разоружать, сказать не успели.
В последствии было установлено, что сработал гидродинамический прибор,  установленный на случай, если мина оказывалась на поверхности моря или на берегу и не испытывала давления воды. Но Г.Н. Холостяков выдвинул другую версию.  Во время разоружения мины, около 16 часов 30 минут фашистский самолёт-разведчик, обычно прилетавший до обеда, сделал три круга над Новороссийском.
« Взрыв произошел, когда над Новороссийском кружил немецкий самолет-разведчик,- вспоминал Г.Н. Холостяков. -  Он пролетел и над другими пунктами побережья, и как раз в это время было зафиксировано еще два «самопроизвольных» взрыва мин в море, сброшенных, по-видимому, также в ночь на 12 сентября. Было ли это совпадение простой случайностью? Конечно, сам самолет не мог вызвать взрывов, тем более — под водой. Но в серию одновременно сброшенных мин могли быть по каким-то соображениям включены контрольные экземпляры с установкой на взрыв в определенный день и час. А разведчик, возможно, в тот час и облетал побережье…»
    Вышедший из госпиталя Александр Иванович Малов был назначен флагманским минером Новороссийской военно-морской базы и продолжал бороться с минами до конца боевых действий на Черном море.

Кроме полос укреплений, в самом Новороссийске развернулось спецстроительство, на которое мобилизовывали трудящихся города. Это строительство командного пунктов МПВО с убежищем, строительство аэродрома на Мысхако. Строительство велось командой 700-го батальона аэродромного обслуживания под командованием  воентехника II-го ранга Гонтарев В.Г. Работа была закончена досрочно и в середине октября горисполком рассмотрел вопрос о награждении участников строительства. Списки награждённых не обнаружены.
    Кроме того велись работы по созданию оборонительных районов вокруг Новороссийска. Он проходил в 30 — 35 километрах от порта по выгодным естественным рубежам горных отрогов.На 9 км Сухумского шоссе строился командный пункт НВМБ. По просьбе командования НВМБ бюро горкома ВКП(б) обсудило вопрос об изготовлении нескольких тысяч лопат и ломов и о выделении для строительства укреплений определенного количества цемента. Такая постановка вопроса  удивила некоторых работников горкома: зачем-де это — мы же далеко от фронта!
Инженерный отдел флота прислал в распоряжение начальника инженерной службы НВМБ П.И. Пекшуева группу специалистов, участвовавших в оборудовании рубежей под Одессой и Севастополем. Принимали участие в строительстве укреплений и солдаты сухопутных войск. 15 октября Краснодарский крайком ВКП(б) принял секретное постановление о строительстве оборонительной зоны в районе Новороссийска и разрешил              объявить в городе бесплатную трудовую повинность сроком на 20 дней и взять на предприятиях Новороссийска необходимые материалы с последующим их возмещением.
    Когда линия укреплений была построена, П.И. Пекшуев был награждён орденом Красной Звезды.
    В числе других вопросов, рассматриваемых исполкомом за этот период, было размещение эвакуированной в Новороссийск 2-й бригады торпедных катеров. Для размещения бригады выделили помещение школы № 5, находившейся на набережной, рядом с ныне существующим памятником «Торпедный катер».
«Школу № 5 перевести во вторую смены школы № 22 во Дворце пионеров. Имущество школы сложить в помещении бывшего клуба промкооперации при школе № 3» - гласило решение горисполкома.
В Новороссийск и Геленджик 2-я бригада торпедных катеров, командир бригады капитан 2 ранга А.А. Мельников перебазировалась во второй половине октября. Штаб бригады и один дивизион, командир капитан-лейтенант А.П. Тууль, начальник штаба дивизиона капитан-лейтенант Маршов, командиры звеньев ст. лейтенант И.П. Раевский, мл. лейтенант И.П. Шенгур, стал базироватся на Новороссийск. В дивизионе служили командирами катеров участники войны в Испании: ст. лейтенанты И. Васенко и Е. Майстерович. В конце в дивизион прибыл выпускник Высшего военно-морского училища им, Фрунзе лейтенант В.С. Пилипенко, назначенный командиром катера, ставший героем Советского Союза.
Во время боёв за город здание школы № 5 было разрушено, но после войны восстановлена и в ней продолжили занятия. После строительства нового здания школы за стадионом, здание школы передали Новороссийскому морскому пароходству. Там располагался вычислительный центр, потом какие-то службы. Но в лихие 90-е годы школа благополучно сгорела и долго стояла не разобранной. А потом на её месте строится здание интерклуба для моряков, сразу же обросшее различными торговыми заведениями.

Налёты вражеской авиации возобновились с 5 октября. Хотя во всех источниках пишется, что налёты производились на город, но фактически налёты были на корабли Черноморского флота, стоявшие в бухте. В те времена Новороссийск был небольшим городом, располагавшимся по берегам бухты. Сегодняшние спальные районы в те времена были даже не окраиной города, а колхозными полями. Поэтому, при любом промахе немецких лётчиков при бомбардировке, бомбы падали на город.
5 октября три неопознанных самолёта в полдевятого вечера пролетели над городом. Зенитная артиллерия вела интенсивный огонь, поэтому сброс мин был произведен за пределами порта, ограниченного молами, где-то в глубине бухты.
На следующий вечер, 6 октября с 19 часов 45 минут несколько самолётов, от 6 до 8,  с разных курсов несколько раз заходили на город и сбрасывали мины и бомбы на бухту. Одна бомба упала на кладбище, другая за чертой города. Были порвалны воздушные линии электропередач и взрывной волной выбиты стёкла в домах. Жертв среди населения не было. 
Следующий вражеский самолёт пролетел только 8 октября после 10 часов вечера на очень низкой высоте, определённой в 300 – 400 м. По всей видимости, это был разведчик. 12 октября в 19 часов 30 минут со стороны Анапы пролетели над городом три немецких самолёта. Зенитная артиллерия вела весьма интенсивный огонь, что самолёты просто пролетели над городом и сбросили мины где-то под Кабардинкой.
И до 22 октября налёты прекратились. Только иногда пролетали над городом самолёты-разведчики, фиксируя положение кораблей в порту.
Новороссийская база, как тыловая, в то время не имела своего ОВРа — корабельного соединения охраны водного района. Поэтому каждую засеченную мину, пока она не уничтожена, держали на учете в оперативном отделении штаба. Не раз операторы штаба превращались в лоцманов и сами проводили суда по бухте в обход опасных мест.

15 октября крайком ВКП(б) подвел итоги выполнения решения  от 19 июля  об организации из добровольцев 45 казачьих сотен. Секретарь крайкома ВКП(б) П. И. Селезнев направил в ЦК партии на имя И.В. Сталина письмо с просьбой разрешить сформировать за счет средств колхозов края (кроме вооружения) три казачьих кавалерийских дивизии "в порядке добровольности из числа казаков и адыгейцев без ограничения возраста по принципу сотню из района" и обмундировать их личный состав в кубанскую казачью форму. Разрешение поступило оперативно. Боевая доблесть казаков-кубанцев уже получила известность в Красной Армии: в это время под Волоколамском, защищая Москву, героически сражалась 50-я отдельная кавалерийская дивизия, укомплектованная кубанцами в первые дни войны. В Смоленской оборонительной операции эта дивизия прославилась действиями в глубоком тылу врага в составе конной казачьей группы генерал-майора Л.М. Доватора.
    22 октября было принято решение бюро крайкома ВКП(б) по этому вопросу состоялось, утверждена дислокация дивизий, полков и эскадронов.
Из казаков Верхнебаканского района, часть станиц которого, в том числе и сама станица Верхне-Баканская, вошли сегодня в городскую черту Новороссийска и составили Новороссийский район, была сформирована сотня 1-го казачьего добровольческого полка. После переформирования, полк получил номер 10. В марте 1942 года, когда был образован  17-й кавалерийский корпус, 10-й полк расформировали и личный состав был направлен на доукомплектование остальных частей корпуса.
Но боевой путь 17-го кавалерийского,  ставшего 4-й гвардейским кубанским, кавалерийским корпусом – это отдельная и весьма интересная тема, но далекая от обороны Новороссийска.

Старый Судоремонтник написал:

Оригинальное сообщение #691040
Основу ОВР составила бригада охраны водного района под командованием капитана 3 ранга П.П. Давыдова, ранее входившая в Одесский ОВР.

В Одессе никогда не было бригады ОВРа. Кроме того, не понятно, как дивизион КАТЩ Од ВМБ мог превратиться в ДТЩ НВМБ.
Далее, в Одессе был не 4-й ДСКА, а отдельный отряд СКА, на базе которого 17.12.1941 были развернуты 5 и 7-й ДСКА Туапсинской ВМБ. 4-й ДСКА, который входил в состав ОВРа НВМБ, создан 17.12.1941 на основании Новороссийского и Туапсинского ДСКА, а они, в свою очередь в начале войны созданы путем переименования 1 и 2-го дивизионов 32-го морпогранотряда НКВД. Так что никакого отношения к Одессе и ее обороне 4-й ДСКА не имел.

Эвакуация Одессы сильно повлияло на руководство Краснодарского края. 23 октября Краснодарский крайком ВКП(б)разослал всем райкомам и горкомам партии копию директивы СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 27 и 29 июня 1941 г. В первой говорилось о первоочерёдности эвакуации предприятий, во второй – о мобилизации всех сил на разгром фашистских захватчиков. Этой директивой предписывалось первый секретарям заблаговременно готовить подпольную сеть для борьбы с врагом, создавать партизанские отряды и диверсионные группы «для разжигания партизанской войны всюду и везде». Первое постановление предписывалось учесть при составлении мобилизационных планов в качестве особого раздела, но «без специального разрешения крайкома этот раздел мобплана не вводить в действие».
Так были поставлены задачи на местах по подготовке к эвакуации и подпольным  и партизанским действиям в тылу врага.
На следующий день, 24 октября, Краснодарский крайком ВКП(б) «в интересах сосредоточения всей гражданской и военной власти и установлении строжайшего порядка» принял постановление об образовании Городских комитетов обороны (ГКО) в городах края: Новороссийске, Туапсе, Тихорецке, Армавире и Майкопе. В ГКО входили первый секретарь горкома ВКП(б) – председатель ГКО, председатель горсовета, начальник городского УНКВД и военный комендант города. ГКО имел право объявлять город на военном положении, проводить эвакуацию жителей. Постановление городского ГКО могли быть отменены только Государственным комитетом обороны, а по военно-оборонным вопросам – только военным советом округа (фронта)   
Не забыл Краснодарский крайком ВКП(б)и комсомол. 28 октября он обязал райкомы и горкомы ВЛКСМ создать группы истребителей автомотомехсредств «только в добровольном порядке, из числа комсомольцев и молодёжи в возрасте от 16 лет и старше». Истребители вооружались гранатами и бутылками с горючей жидкостью. После обучения, группы истребителей передавались в распоряжение истребительных батальонов НКВД.

Старый Судоремонтник написал:

Оригинальное сообщение #699632
десять минометов калибром 61-мм,

Вероятно 81 мм

Старый Судоремонтник написал:

Оригинальное сообщение #699632
Это соединение, хотя оно формировалось из казаков Краснодарского края,  жителей городов Анапа, Новороссийск, поселков Кабардинка и Геленджик и прилегающих к ним населённых пунктов,

Это весьма сомнительно. Все соединения морской пехоты в 1941 г. формировались из личного состава тыловых частей флота + добровольцев с кораблей. Призывники с гражданки туда не направлялись. Есть ли документальное подтверждение такому необычному факту?

Старый Судоремонтник написал:

Оригинальное сообщение #699632
«В этих условиях командование должно было отказаться от своего плана взять Севастополь внезапным ударом с ходу с востока и юго-востока» - вынужден был констатировать Э. Манштейн в своих воспоминаниях.

Полностью цитата выглядит так:
"В связи с наличием морских коммуникаций противник счел себя даже достаточно сильным для того, чтобы при поддержке огня флота начать наступление с побережья севернее Севастополя против правого фланга 54 ак. Потребовалось перебросить сюда для поддержки 22 пд из состава 30 ак. В этих условиях командование армии должно было отказаться от своего плана взять Севастополь внезапным ударом с хода — с востока и юго-востока".
Насколько я понимаю, станция Мекензиевы горы, в районе которой сражалась 8-я бмп была не на правом, а на левом фланге 54-го ак, следовательно 1-й штурм был остановлен наступательными действиями других частей. Впрочем, хорошо бы услышать мнение людей, досконально знающих наземные действия под Севастополем.

Старый Судоремонтник написал:

Оригинальное сообщение #700491
Больше основано на слухах и рассказах старожилов, что в бригаде были жители края и Новороссийска, так как весь город вышел её провожать.

Такое не кажется удивительным и если бригада формировалась из одних моряков. Ведь офицеры и сверхсрочнослужащие береговых частей несомненно имели семьи в Новороссийске, а матросы наверняка имели друзей и подруг

30 октября 1941 года в 16 часов 30 минут батарея береговой  обороны № 54 под командованием старшего лейтенанта Заики И.И. открыла огонь по колонне противника идущего на Севастополь. Начало обороны Севастополя.
В этот же день Военного Совета Черноморского флота принимает решение и линкор "Парижская коммуна", крейсер "Молотов", лидер "Ташкент", эсминец "Сообразительный" покинули  Севастополь и перебазировались в Новороссийск. Но до Новороссийска корабли не дошли, оказавшись в Туапсе, Поти и  Батуми.
В в этот же день от  Народного Комиссариата рыбной промышленности были приняты рыболовные сейнера Новороссийской Моторно-рыболовецкой станции "Тайфун", "Шквал", " Поти ". Это были современные суда,  построены в 1939 - 1940 гг., водоизмещение 60,0 т, длина 19,3 м, ширина 5,0 м, осадка 1,8 м, мощность двигателя 65 л.с., скорость - 5-7 узлов, экипаж 12 чел. Их вооружили одной 45 мм пушкой, пулемётами, установили тралы и переклассифицировали в катерные тральщики с присвоением номеров: КАТЩ-576, КАТЩ-578, КАТЩ-580. 21 января 1942 г. их передали Азовской военной флотилии, понёсшие большие потери при высадке десанта.
Не дремала и авиация противника, она постоянно вела наблюдение за бухтой.
29 октября на Новороссийск был произведен налет шестеркой бомбардировщиков, но бомбили они в 10-12 км севернее Новороссийска. Толи плотный зенитный огонь их отогнал, толи нащупали линию строящихся укреплений. И ещё три бомбы сбросили в районе посёлка Кабардинка. От интенсивной стрельбы зениток пострадал один человек в городе, раненый осколком зенитного снаряда. Да, осколки сыпались как дождь.
30 октября налётов на город не было. Только пролетели два разведчика. На следующий день в три часа ночи над городом пролетели разведчики, а в  начале седьмого часа утра несколько бомб было сброшено в районе поселка Кабардинка, на выходе из Цемесской бухты. И только в 17 часов 36 минут два Ю-88 сбросили бомбы на жилые дома в районе в цемзавода «Пролетарий». Пострадали дом, была разрушена линия электропередач. Погиб мальчик, на которого упали провода под напряжением. На следующий день, 1 ноября, налётов не было.
У меня нет данных о движении кораблей и судов через Новороссийский порт. Но такие налёты вражеской авиации показывает, что она дожидалась крупной цели.
В Новороссийск пришёл крейсер «Ворошилов».
В литературе указывается, что крейсер пришёл в Новороссийск 25 сентября крейсер в сопровождении эсминца «Смышленый» и всё время стоял у Элеваторной пристани. Несмотря на то, что немецкие воздушные разведчики постоянно появлялись над портом, место стоянки крейсер «Ворошилов» не менял. Но Г.Н. Холостяков пишет в мемуарах, что крейсер пришёл в Новороссийск ночью.
В 9 часов 22 минуты 2 ноября в Новороссийске объявили воздушную тревогу. В 9 часов 33 минуты над городом появилось 7 бомбардировщиков Ju-88. Три из них атаковали
крейсер «Ворошилов», сбросив 10 -12 бомб. Две из них в 9 часов 36 минут попали в корму, в районе 233-го и  273-го шпангоутов. Пробив палубу, одна бомба пробила днище и взорвалась под кораблём, а вторая – внутри корабля. Крейсер получил пробоины и стал тонуть. На нём возник пожар. Команда приступила к ликвидации пожара и борьбе за живучесть корабля.
Последовали налёты трёх самолётов в 11 часов 15 минут, пяти – в 11 часов 55 минут, пяти в 13 часов 23 минуты, четырёх – в 15 часов 50 минут, шести – в 19 часов 50 минут. Общая продолжительность воздушной тревоги составила более 9 часов. На город было сброшено свыше 50 фугасных авиабомб. Самолёты, прилетавшие вечером, пытались выставить магнитные мины. Было зафиксировано падение около 10 мин на внешнем рейде. И три мины упали на берег. Одной из них были разрушены хозсклад, клуб и столовая на Новорэс (Новороссийская тепловая электростанция).
При налете погибли 10 и получили ранение 43 жителя города. Были разрушены 3 жилых дома и гараж с тремя машинами. Значительно повреждены: цементный пирс, третья элеваторная пристань, портальный кран, 75 метров железнодорожных путей, одна секция водопроводной линии. Частично повреждены: контора и лаборатория цементного завода «Пролетарий», караульные помещения, поликлиника. Нарушена телефонная связь, на импортном пирсе разрушен вагон с цементом, во многих домах выбиты стекла. На Новорэсе пострадало здание управления, осколками пробиты баки с горючим. Три 250 кг бомбы разрушили гараж Новорэс. На нефтеперекачивающей станции и танкере «Вайян-Кутюрье», бомба попала в машинное отделение, возникли пожары, которые были быстро ликвидированы. Частично повреждено одно рыболовецкое судно. У цементного пирса получил повреждения и сел на грунт п/х «Чапаев». Так же было обнаружено 3 неразорвавшихся фугасные авиабомбы.
При подходе к Новороссийску подорвался на мине и затонул тральщик № 56, ветеран гражданского и военного флотов, бывшая грунтоотвозная шаланда "Егурча". 
Построенная до революции, она на Азовском море участвовала в Гражданской войне. В декабре 1921 г. её разоружили и передали Черномортехфлоту, где она работала под именем "Красная звезда". 29 июля 1941 г. шаланду вновь мобилизовали  и переоборудовали в тральщик.
19.00 портовые буксиры повели «Ворошилов» из Новороссийска на рейд. В тот момент, когда корабль проходил ворота порта, начался последний, за этот день, налет — немецкие самолеты сбрасывали на парашютах мины. Одна из них пролетела над кораблем и упала за воротами порта рядом с фарватером. Крейсер зенитный огонь не открывал. Оставшись на рейде «Ворошилов» ждал подхода крейсера «Красный Кавказ», который взял его на буксир. И в 1 час ночи на 3 ноября корабли начали движение. Скорость буксировки не превышала 3—4 узлов, так как поврежденный корабль все время стремился катиться влево. Тогда на нём левую машину застопорили, а правой дали «задний ход» (30 об/мин). К утру 4 ноября машинистам, работавшим почти сутки в затопленном румпельном отделении в легководолазных костюмах, удалось переключить масляные гидравлические магистрали и поставить перо руля в нейтральное положение, а затем перейти на ручное управление. Отдав буксир, «Ворошилов» пошел далее своим ходом, развивая до 20 узлов. В 15.00 4 ноября «Ворошилов» ошвартовался у 13-го причала Поти. Ремонт корабля продолжался до 18 марта 1942 года.