Еще о малоизвестных участиях событий.

Летчик (еще когда был миноносцем, скорее всего).


Хотел вставить снимок "Траяна", но засомневался, это он или "Румыния".

17 августа белые войска вступили в Екатеринодар. В Новороссийске и этому событию не придали большого значения. Была надежда на Советские войска, державшие оборону на север от Новороссийска.
    Но в Новороссийске не учитывали, что отступившие на восток от Екатеринодара войска Сорокина бросали на произвол судьбы группу войск, действовавшую в Таманском отделе, оказавшийся отрезанным от главных сил Красной Армии. И она, эта группа войск под командованием моряка И.И. Матвеева, сама должна было думать о своём спасении, отступала на Новороссийск.
    25 августа Городской Совет г. Новороссийска занимался устройством  ВСЕНАРОДНОГО ГУЛЯНИЯ!!!  По случаю прибытия в город на германском крейсере русских солдат из Германского плена. Для них был приготовлен великолепный обед, было привезено несколько бочек вина, все прибывшие получили по паре белья и были направлены в баню, во время обеда играли два оркестра духовой музыки, говорились речи. После обеда, происходившего в Афонском подворье, военнопленных повели на концерт в горсад.
        И в этот день на станции Тоннельная состоялось собрание командиров Таманской группы войск. На собрании было отмечено, что по всей Кубани в станицах восстают кулаки-казаки, жестоко расправляются с иногородними, формируют новые полки и с радостью встречают Белые войска. Станица Крымская, откуда ушли войска, была занята белыми. А в Новороссийске были германо-турецкие войска. Положение было очень сложным.
        На этом собрании было принято решение сформировать войска в три колонны и пробиваться на соединение с частями Красной Армией через Новороссийск. Командиром головной колонны был выбран Епифан Ковтюх. Он вспоминал:
        «…Через десять минут тронулся первый эшелон на Новороссийск, через час длинная колонна кавалерии, обозов и беженцев медленно ползла, как гусеница, своим многоногим, длинным телом по шоссе на юг. Кто не желал попасть в руки белых, двинулись вместе с колонной в далекий и тяжелый путь..."
      Вечером того же дня И.И. Кузьмин и тов. Коростыленко, Комиссар Почты и Телеграфа Новороссийского Округа, отправились на дежурство в военный комиссариат. Дежурства были установлены в связи с оставлением Екатеринодара. Затем пришли тт. Толмачев, Губернский и Романец. Долго беседовали, и где-то в один час ночи все разошлись, остался только И. Кузьмин и тов. Коростыленко. Вдруг вызывают к юз-аппарату со станции Тоннельной. Телеграмма гласила:
       "Виду приказа главкома Сорокина Таманской армии отступить на Белореченскую, расположенные полки в районе Тоннельной снимаются".
        Это сообщение было такой неожиданностью, что они ответили:
        "Приказ задержать до распоряжения из Новороссийска - оставаться на месте".
        Через час опять зовут к аппарату:
        "Сорокин требует исполнения приказа, в противном случае он отказывается от командования. Собрание полковых комитетов с командирами вместе решили подчиниться, мы снимаемся".
        Сразу же были вызваны тт. Толмачев, Губернский и некоторые другие. В 5 час. утра они поехали на вокзал, но уже на Вокзальной улице встретили первые отряды Таманской армии, отступающей армии на Белореченскую, через Новороссийск.
    В тот же день, 26 августа, в здании Городской Думы состоялось заседание Совета. На нем было решено принять все меры для удержания армии в Новороссийске. Бушко-Жук отказался взять на себя защиту города, вместо него был избран А.А. Губернский. Совещание закончилось в час дня. На 4 часа было назначено совещание с командира полков. Но в три часа дня в город ворвались белые.

К сожалению автор не может лично  войти в форум,потому вставляю его рассказ о заводе.Автор-именно он.
Через пару дней немецкий миноносец вернулся в город, и представители с него пытались установить связь с белым командованием. Но этого им не удалось. Полковник А.П. Кутепов не соглашался с ними разговаривать. Но войска немцев и турок в городе оставались. И белым приходилось с этим считаться.
            Провозглашение в Новороссийске власти ВСЮР не улучшило, а ухудшило
его положение. Кубанское краевое правительство стало рассматривать
Новороссийск и всю Черноморскую губернию как иностранное государство и уже
в сентябре 1918 года запретило вывоз продуктов с Кубани в Черноморье  без
разрешения Краевого правительства. Разрешение выдавались только в
Екатеринодаре и было запрещено к выдаче в других станицах.
(НГА  ф. 2,  оп. 1,  д. 948,  л. 205, подлинник)
         Между Кубанской областью и Черноморской губернией была устроена
граница, на кордонах которой казаки отнимали продовольствие у проезжающих.
    С приходом белых мастерские продолжали работать, как и Управление порта. Военного судоремонта не делали, так как против этого было командование германо-турецких войск.
Управляющий мастерскими Г.И. Шаттэ к тому времени выехал из города, к сожалению, нам не удалось установить куда. Возможно, был убит. На его место был назначен Техник А.В. Скороходов.
(НГА ф. 17, оп. 1, д. 125, л. 16, подлинник)
Наряды на работу постоянно поступали. Сохранились некоторые из них. Так, от Командира Новороссийского военного порта был получен
наряд на ремонт катера «Стационер» 23 августа, по старому стилю.
(НГА, ф. 17, оп. 1, д. 124, л. 62, подлинник)   
Тогда же, 23 августа, была готова смета на ремонт парохода «Опыт», составленная И.О. заведующего мастерскими А.В. Скороходовым. При этом в смете говорилось, что работы могут быть произведены за  6423 руб. 83 коп.
(НГА ф. 17, оп. 1, д. 133, л. 7 с оборотом, подлинник)
    В сентябре были работы от командира военного порта, от помощника командира на ремонт посыльного судна «Летчик», далее он будет называться миноносец, буксирного парохода «Екатерина», катера карантинного врача, моторного катера «Василий», катера «Михаил» и другие.
(НГА, ф. 17, оп. 1, д. 123, лл. 96, 97, д. 124, лл. 98, 99, 103, 105, подлинник)
В начале сентября капитан грузо-пассажирского пароход «Титания» подал на имя «Заведующего Плавучими средствами Новороссийского военного порта» ремонтную ведомость, где описал необходимые судну работы.
(НГА, ф. 17, оп. 1, д. 123, л. 89 с оборотом, подлинник)
Инженер-механик мичмана Громов совместно с прапорщиком по механической части Молчановым осмотрели пароход «Титания» и дали свое заключение:
«…пароход «Титания» можно выпустить в море, снабдив его тремя шлюпками и исправив две шлюпбалки. Далее необходимо призвать мастера для снятия размеров планширя, угольников и кип с расчетом заготовить всё это до прихода «Титании» из рейса. До подхода необходимо укрепить и сделать новую пятку катбалки. Желательно заготовить скамьи для пассажиров и сетку железную по бортам. А так же устроить полки и тент, исправить клозет I класса. В будущем необходимо поставить пароход на эллинг для очистки подводной части, окраски и исправления трубы отработанного пара брашпиля, выход которой за борт находится ниже грузовой WL…»
(НГА, ф. 17, оп. 1, д. 123, л. 98, подлинник)
    Рапорт был 12 сентября препровожден Заведывающему Механическими мастерскими для исполнения и был выполнен. Отдельно было заявлено мастерскими о невыполненных работах:
    - не сделали три шлюпки;
- не смогли послать мастера для снятия размеров для изготовления пластыря, решетки и кит;
- не сделали скамьи для пассажиров;
- не исправили полки и тент;
- не исправили клозет 1-го класса.   
Кроме того, подтвердили предложение прапорщика по механической части:
«…В будущем: необходимо поставить пароход на эллинг для очистки подводной части и окраски и исправлению трубы отработанного пара брашпиля, выход которой за борт находится ниже грузовой WL…»
(НГА, ф. 17, оп. 1, д. 123, л. 90, подлинник)
    Вот так, понемногу, механические мастерские ремонтировали суда Белой Армии, что бы немцы не могли ни к чему прицепиться.

Продолжение рассказа Старого Судоремонтника.

12 октября 1918 года Черноморский военный губернатор получил
телеграмму № 4837 из штаба Добровольческой армии:   
    «По приказанию главнокомандующего для выработки приёма и церемониала встречи союзной эскадры, как в Новороссийске, так и в Екатеринодаре, назначена комиссия, в которую должны войти по одному представителю от губернаторства и от города Новороссийска тчк. Представители должны в кратчайшее время прибыть в Екатеринодар и явиться к председателю комиссии генерал-лейтенанту ЛЯХОВУ Борзиковская 85 тчк.
                             Подписал генерал-майор Эрн».
      Хотелось бы обратить внимание на дату. 12 октября по старому стилю – это 25 октября по-новому. Официально ещё не окончилась Первая Мировая война, но уже все знали, что флот союзников войдёт в Черное море, то есть пройдет враждебные турецкие проливы Дарданеллы и Босфор без сопротивления турок.
    Черноморский военный губернатор в тот же день переложил все заботы о встрече эскадры на Новороссийского городского голову А.А. Никулина. А заботы о декорировании пристаней и здания вокзала были возложены правлением ВКЖД – Владикавказской железной дороги на заведывающего работами по станции Новороссийск инженера В.Я. Кричевского.
В Екатеринодаре был создан Распорядительный комитет по встрече эскадры во главе с генералом Ляховым, а Новороссийский городской голова всё взял на себя. И сразу же столкнулся с неразрешимой проблемой – в Новороссийске и окрестностях не оказалось нужной материи для флагов. И он вынужден был обратиться к генералу Ляхову
    «…позволяю себе обратиться к Вам с покорнейшей просьбой: не найдете ли возможным поручить кому-нибудь из Ваших подчинённых закупить за счёт города и отправить сюда самой простой материи 99 аршин …»
        Кроме того он сообщал:
      «… Содержатель гостиницы «Европа», которому предложено устроить завтрак, заявил, что для того, что бы в настоящее время достать нужную провизию, он должен знать о дне прибытия эскадры за 4 – 5 дней. Это заявление покорнейше прошу принять сведению, а так же прислать мне меню и подробный церемониал, которого я ещё не получил».
    Предложенное меню было следующим: для завтрака – закуски, бульон, рыба, птица, сладкое, сыры, фрукты, конфеты, кофе, ликёры; для обеда – закуски, суп, рыба, птица, зелень, сладкое, сыры, фрукты, конфеты, кофе, ликёры.
    Ко всему прочему, Екатеринодарский городской голова ответил коллеге:
    «Настоящим имею честь сообщить, что нужной Вам материи для флагов в Екатеринодаре не оказалось».
    Пришлось Городской Управе срочно печатать обращение и расклевать его по городу:             
«Граждане г. Новороссийска !
         Ожидается прибытие в Новороссийск эскадры союзных с Россией держав Согласия.
          По этому случаю необходимо заблаговременно принять надлежащие меры к достойной и торжественной встрече дорогих гостей.
          Между прочим, необходимо озаботиться украшением тех улиц, по которым представители эскадры проследуют в город и, в частности, убрать этот путь национальными флагами.
           К несчастью, полное отсутствие в городе необходимых для флагов материи, лишили Городскую Управу возможности приобрести флаги за счёт городской казны.
           В виду этого Городская Управа обращается к Вам, Новороссийские граждане, с убедительной просьбой представить в её распоряжение на несколько дней имеющиеся у Вас национальные флаги, которые она использует для украшения улиц в дни пребывания в городе представителей наших доблестных союзников, а, по миновании надобности, возвратить их по принадлежности.
           Обращаясь с настоящей просьбой к Вам, граждане Новороссийска, Управа питает уверенность в том, что Вы не откажете помочь в ея стремлении достойным образом встретить верных и доблестных друзей нашей дорогой Родины»
(НГА ф. 2, оп. 1, д. 959, л. 24, подлинник)
    Кроме того, пришлось ещё просить одну цистерну «лёгкой нефти специально для электрической станции по случаю ожидаемого прибытия союзной эскадры».
    Куда и когда исчезли немецкий, бывший русский, миноносец с рейда и батальон из города – в документах не отражено. По всей видимости, они тихо ушли в Севастополь, а оттуда – в Турцию.
    10 (23) ноября в Новороссийск прибыли английский крейсер «Ливерпуль», французский крейсер «Эрнест Ренан» и три миноносца. Была устроена торжественная встреча, обед для командования в гостинице «Европа» и нижних чинов в Народном доме. На судах прибыли представители союзного командования: от Англии генерал Пуль и полковник Кисс, от Франции капитаны Фуке и Бертелло и лейтенант Эрлих. Делегация отправилась в Екатеринодар на встречу с командующим Добровольческой Армии А.И. Деникиным и в Новочеркасск – с атаманом П.Н. Красновым.
    25 ноября корабли союзников ушли в Севастополь. А Городская Управа рассматривала счета на оплату обеда на 250 персон в честь представителей союзных держав, проходивший в Новороссийске:
    - ресторатору Крылову                                                      - 3125 рублей;
    - кондитеру Ф. Метелику за 250 слоеных пирожков        -  375 рублей;
    - за вино 50 бутылок по 10 рублей, приобретенного у Черноморского
      комитета призрения пострадавших от войны                  -  500 рублей;
    - за аренду посуды магазину Степанова                             -  350 рублей;
        Кроме того, обществу "Чашка чая" за 50 бутылок вина и 9 не возвращенных тарелок было уплачено 50 рублей, вместо просимых им 527 руб.

8 февраля 1919 г. Начальник работ М. Куриленок  обратился к заведывающему Частью  Торговым Мореплаванием и Торговых Портов при Отделе Торговли и Промышленности Добровольческой Армии с весьма непростой просьбой:
               «…имею честь покорнейше просить указать мне, где   можно получить нижеследующее оборудование, а также по каким ценам или бесплатно:
    1/ Токарный станок    - 200х1000
    2/   - «» -        - «» -    - 150х750
    3/   - «» -        - «» -    - 800х2000
    4/ Сверлильный станок радиал. до 2 ф.
    5/  - «» -    - «» -        быстрох. для сверлен. дыр до /4”
    6/ Строгальный станок 1000х1000х2000 /ход/
    7/ Лобовой станок диам. 1500 мм
    8/ Болторезный станок дна нарезки болтов до 1/2 “
    9/ Фрезерный станок универсальн.   
    10/ Ножница и пресс приводные
    11/ Вальцы для загиба котельного железа 5/8”х10 фут. ширины
    12/ Паровой или пружинный молот ½ тонны
Если бы станков и оборудования указанных размеров не оказалась, то прошу сообщить, какие станки и оборудование имеются и каких размеров».       
    В результате переписки Начальник работ Инженер М. Куриленок со 2 по 9 июня совершил поездку во Владикавказ и Грозный для выяснения тех предметов, которые могли бы быть применены в Новороссийском порту. Им были отобраны во Владикавказе:
1/ Лобовой станок
2/ Токарный станок для нарезки мельничных валов
3/ Круглая прутковая сталь   
4/ Чугунные опоки и инструменты для литейного дела.
А в Грозном:
1/ 82 трубы железные диам. 5 дм.
2/ Сталь сортовая круглая / 3 ½ дм./ - 108 мест весом около 980 пудов.
    При этом просил Заведующего Часть Торговых портов и Торгового мореплавания:
    «…В виду того, что разрешения заведующего частью Реалдоба Председателя реквизиционных комиссий не выдают выбранных мной предметов, имею честь просить о срочном получении двух таких разрешений /Одного для Владикавказа, другого для Грозного/, которые прошу вручить на руки А. СТАРИЧЕНКО…»
    Старший мастер портовых мастерских Антон Стариченко командировался во Владикавказ и Грозный «для приёмки означенных предметов».   
    В то же время, 18 февраля, Начальник Управления работ Инженер М. Куриленок обратился к Командиру Новороссийского военного порта:
    «Не получая до настоящего времени ответа на моё отношение от 6 февраля с.г. за № 617 по поводу причитающихся с Вас сумм за проведенные работы для Военного порта и не имея достаточных оборотных средств, которые позволяли производить в необходимой для Вас мере Ваши работы, я имею честь сообщить, что предполагаю в самом близком времени просить указаний Отдела Торговли и Промышленности, коему я подчинен, как мне быть в дальнейшим с Вашими заказами, в виду отсутствия у меня денежных оборотных средств и не производства Вами платежей».
Ответ на это письмо не найден, но думается, что вопрос был разрешен положительно для Управления работ.
    1 марта к Начальнику Управления работ обратился Начальник Артиллерийский подвижной мастерской с прошениями:
    «…Прошу Вашего разрешения об отливке буферных подставок по образцу 100 штук. Отливка будет производится из желтой меди без добавления красной меди, за работу по ценам, указанными Вами, будет уплачено желтой медью ломом по существующей цене…»
    А так же
«…Прошу Вашего разрешения на отпуск 1ой болванки медной кругл. 2 ½” длиной 15”– 20”, заимообразно, впредь до заказа в Вашем депо отливок, по условиям которых Вы будете добры назначить в кратчайший срок…»   
На последнем прошении техник А.В. Скороходов написал:
«Отливку болванок можно произвести по 28 р. пуд.»
    Что было и сделано.
    А в это время начали появляться беженцы из Одессы. И цены на рынке стали расти.
    11 марта Городской Думой было принято увеличенное содержание служащих городского управления. Заработную плату подняли: секретаря Думы с 330 рублей до 1000 рублей в месяц, а объездчикам пешим с 75 рублей до 425 рублей.
Тогда, 14 марта, Начальник работ в порту Инженер М. Куриленок обратился с письмом к Заведывающему Частью  Торговым Мореплаванием и Торговых Портов при Отделе Торговли и Промышленности Добровольческой Армии:
«В виду непрерывного возрастания дороговизны жизни в Черноморской губ., о чем можно судить хотя бы по существующим в данное время ценам на хлеб в 2 руб., мясо – 5 руб. и картошка – 3 руб. 50 коп. за фунт, имею честь просить немедленно установить для штатных служащих Управления работ порта состоящих на Государственной службе оклады не ниже принятых в Центральных учреждениях…
Несвоевременное установление окладов, соответствующих дороговизне жизни, будучи обременены семьями, которых они сами не в состоянии прокормить, находятся в крайне нервном состоянии, не могут продуктивно исполнять своих служебных обязанностей. Такое положение дела приносит только вред Государственному строительству».
    Кроме этого письма, М. Куриленок отправил, так же 14 марта, второе письмо в тот же адрес, где говорил:
«В августе – сентябре 1918 г. Г. Военным Черноморским Губернатором были утверждены оклады для вольнонаемных служащих Управления работ порта, каковые оклады действуют и по настоящее время в течение 7-ми месяцев не смотря на то, что цены на продукты первой необходимости как то хлеб, мясо, картофель и проч. возросли более чем в 3 раза. Такое положение дела является совершенно недопустимым, т.к. служащие не могут исполнять своих служебных обязанностей и невольно толкаются на путь спекуляций, подлогов, воровство и проч.
    В отношении поденных мастеровых и рабочих дело обстоит несколько лучше, т.к. расценка их труда не была фиксированной и оказалось возможным и необходимым произвести уже два раза повышение расценок по соглашению с Контролем и Фабричной инспекцией, при чем с существовавших в сентябре расценок 10 – 15 руб., в данное время повышены до 16 – 24 руб...»
    Заканчивал он своё письмо обращением:
    «…Указанные прибавки потребуют дополнительного ассигнования сверх представленных ассигнований сверх представленных сметных предположений на 1919 год в размере 53.000 рублей на каждый месяц».
    Отправил М. Куриленок и телеграмму в Екатеринодар в ОТПРОМДА – Отдел продовольствия Добровольческой Армии:
    «Ввиду крайней дороговизны прошу разрешить выдать штатным служащим из имеющихся кредитов месячный оклад содержания, который будет удержан при установлении новых окладов, как это разрешено в отношении вольнонаемных».
    На что была получена телеграмма из Екатеринодара от Лебедева:
«ГЛАВТЕОТ  11582,31,26,20 НОВОРОСК  ПОРТОСТРОЙ  Н1340. Согласен на увеличение вольнонаемным служащим с 1 марта, с тем, что бы эти оклады были выработаны Вами по соглашению с Государственным Контролем и утверждены Черноморским Губернатором…» 
    Кроме того, М. Куриленок прислал письмо Заведывающему Частью  Торговым Мореплаванием и Торговых Портов при Отделе Торговли и Промышленности Добровольческой Армии:
    «В дополнение к моему докладу от 14 марта за № 1158, по вопросу о необходимости установить новые оклады служащих вверенного мне Управления работ, занимающие штатные должности, настоящим честь имею представить в нижеследующей таблице те оклады содержания для означенных служащих, которые я признаю должны быть установлены вследствие крайне изменивших общих условий существований…»
И провел данные по Начальнику порта, Производителям работ, Делопроизводителю и трем техникам.
    И эти оклады установили.

Иллюстрация к тексту-Пароход "Екатеринодар" и танки.

В апреле в Крым вошла Красная армия Советской Украины. Это наступление не смогли сдержать белые войска. Не помогли и союзники. Ещё  24 марта на Парижской конференции союзных держав принято решение об отводе войск из Черноморских портов, за исключением Новороссийска, который удерживала армия Деникина. 29 марта был освобожден Очаков, 6 апреля - Одесса, 8 - Джанкой, 11 – Симферополь и Евпатория, 12 - Балаклава. Под Севастополем наступающие войска сдерживали 340-мм орудия французский линкоров «Жан Бар» и «Мирабо».
    Вновь, как год назад, началась спешная эвакуация, теперь уже Белого флота из Севастополя в Новороссийск. 25 марта главным командиром судов и портов Черного моря был назначен контр-адмирал М.П. Саблин, тот самый, которому в апреле 1918 году довелось уже уводить флот из Севастополя в Новороссийск. Ему вновь пришлось готовить корабли к эвакуации: комплектовать экипажами, принимать топливо, грузить флотские запасы и материалы, выполнять срочные ремонтные работы. Французский адмирал Амет назначил последним сроком для выхода русских судов 16 апреля в 15 часов, после чего все оставшиеся суда должны были спустить русские флаги. По получении вышеуказанного письма адмирал М.П. Саблин приказал всем кораблям, имевшим на то возможность, выходить в море для следования в Новороссийск. Утром из Северной бухты под флагом адмирала М.П. Саблина вышел «Кагул» и последним кораблем в 15 часов подводная лодка «Тюлень». В течение двух суток «Кагул», на случай оказания кому-либо помощи, крейсировал у Южного берега Крыма, пока не прошли все корабли. Своими машинами шли: посыльное судно «Буг», № 7 (бывший миноносец № 273), транспорты и пароходы. Пароход «Дмитрий» вел на буксире подводные лодки «Утка» и «Буревестник», буксир «Бельбек» — миноносец «Жаркий», «Доброволец» — миноносец «Живой», который с полпути пошел своим ходом. Кроме того, шли на буксирах: эскадренные миноносцы «Поспешный» и «Пылкий», миноносцы «Строгий» и «Свирепый», канонерская лодка «Терец», посыльное судно № 10 (бывшим миноносец № 258) и транспорт «Рион». Вернувшаяся из Каркинитского залива канонерская лодка № 15 ушла в Керчь.   
И на всех корабля были беженцы, уходившие от красных войск.
22 - 24 апреля в Севастополе английские войска взорван миноносец
№ 263 "Новороссийск" и другие оставшиеся боевые корабли, затопили подводные лодки на глубине более 50 м.
А в Новороссийске Начальник работ М. Курилёнок, пока ещё ничего ещё не зная о событиях, происходящих в Крыму, обращается 11 апреля к Заведывающему Частью  Торговым Мореплаванием и Торговых Портов при Особом Совещании:
«Имею честь просить о срочном переводе мне в Новороссийск 80.000 руб. на постройку помещения площадью около 100 кв. саж. для расширения мастерских в Новороссийском порту, в виду недостаточной площади имеющихся мастерских и значительного объёма срочных работ по ремонту военных и торговых судов и землечерпательных караванов, а также прошу о предоставлении мне станков согласно моего рапорта от 8 февраля с.г. за № 650».
Более того, он 12 апреля обратился по тому же адресу:
«Имею честь покорнейше просить исходатайствовать об ежемесячном отпуске из Новороссийского Базисного магазина продуктов в размере установленного пайка на 320 человек служащих, мастеровых и рабочих Новороссийского порта».
А 18 – 20 апреля корабли стали приходить в Новороссийск из Севастополя.
В портовых мастерских Новороссийска сразу же приступили к ремонту кораблей. Уже, по ведомостям с 13 по 27 апреля, они ремонтировали крейсер «Кагул», миноносцы № 10, № 7, «Лётчик», катера «Херсонес», «Василий», «Пётр Великий», шаланды «Гипания», «Корсунь», землечерпательницы «Н. Гора» «Ф. Зброжек», пароходы «Рион», «Титания», «Диоскурия», «Пенай», «Слово», «Морж», «Петр Регир» и т.п. и т.д., вплоть до паровозов «Ольга», «Карл», «Евгения»,
    При этом ещё велось оборудование механической мастерской и литейки
На Стандарте комиссия под председательством контр-адмирала Травминского в составе членов полковника Чумикина, коменданта общежития морского ведомства  № 4 мичмана Пахла, представителя Новороссийского Городского Управления  и представителя городской стражи подпоручика Хвища осматривала городские училища и реквизировала их под общежития Морского ведомства. Были реквизированы училища № 6, № 12, № 14. А дом Луценко по Нижне-Базарной улице реквизировали под дивизионный вещевой склад/
Тем временем выяснилось, что на Ревельском заводе Директор завода инженер Зозулин вынужден был донести Начальнику артиллерийских снабжений ВСЮР:
    «I - IV мастеровыми нашего завода было сделано заявление о необходимости, в виду непомерного изменения цен на продукты первейшего потребления, в связи с общим повышением цены на них, прекращением доставки из Кубанской области, громадным наплывом беженцев из гор. Одессы и побережья Крымского полуострова, поднятие заработной платы на 50 % против существующих норм, строится такую прибавку с 16 марта…»
И добавил о необходимости повышения стоимости работ.
    Всем рабочим завода увеличили оклады на 50%.
Узнав об этом, Начальник работ Новороссийского порта 21 апреля обратится к начальнику Управления Торговли и Промышленности при Главнокомандующем вооруженными силами Юга России:
           «Вследствие того, что на Ревельском Судостроительном заводе с 1 сего апреля всем служащим, мастеровым и рабочим увеличены оклады на 50% и, так как Управление работ порта производит такие же срочные работы по ремонту судов, имею честь просить разрешить мне повысить оклады служащим, мастеровым и рабочим Управления работ порта так же на 50%, в виду уже поступившей ко мне просьбы от них о прибавке».
25 апреля состоялось «Совещание по вопросу увеличения окладов служащих, мастеровых и рабочих с 1 апреля 1919 года». На этом совещании было принято решение:
«…вследствие настойчивых просьб мастеровых и рабочих порта об увеличении ставок и во избежание их ухода из мастерских, увеличить на 50%  ставки с 1 Апреля с.г., приняв ставки в следующем виде: 1 – категория 36 руб., 2 – категория 33 руб., 3-тья – 30 руб., 4-ая – 27 руб., 5-ая – 24 руб. Чернорабочие 18 – 20 руб. Женщины 14 – 16 руб. Ученики 10 – 21 руб. …»
И Управление Торговли и Промышленности вынуждено было увеличить оклады. А Главнокомандующий А.И. Деникин вынужден был отдать приказ № 768 от 28 апреля 1919 года:   
«…Приказываю работу на заводах и предприятиях, работающих на нужды Армии Вооружённых сил Юга России, считать обязательной и никакие стачки и забастовки, связанные с приостановлением таковых работ недопустимы…»
      Такой приказ был отдан специально, что бы рабочие, в том числе и новороссийские, не сорвали ремонт для нужд фронта.

Но… Как всегда, появляется но…
2 июня, когда только приступили к ремонту дока, Белая Армия вновь
освободила Севастополь. И все командиры кораблей, все офицеры рванули туда, уводили корабли, не закончив ремонт. Вот рапорт командира «Пылкий» от 11 июля 1919 года директору завода «Судосталь», на котором эсминец ремонтировал камбуз, проводил переборку турбин, арматур, холодильников, ремонт моторного катера, выполнял работы по корпусу и т.д. и т.п.:.
    «…Вследствие перехода миноносца в Севастополь, прошу Вас сделать распоряжение о прекращении работ на вверенном мне миноносце…»
    Подпись командира корабля весьма не разборчива.
    Ушли, не закончив ремонта, эсминцы «Строгий», «Поспешный», подводные лодки «Утка», «Тюлень». И база вновь опустела.
    А у мастерских работы не убавилось. Продолжался ремонт гражданских судов и судов транспортной флотилии. Впрочем, с вводом в строй дока стали приходить военные корабли именно продоковаться.
Но к этому времени в Новороссийске заканчивались материалы. 4 июня на пароходе «Моряк» прибыл стальной прокат, цепи, бруски и другие материалы, сразу пошедшие все в работу.
    К этому времени пришло весьма интересное письмо из Части Торговых Портов:
    «Управление интенданта В.С.Ю.Р. отказало в отпуске сахара для служащих Вам Управления, в виду недостатка сахара даже для нужд фронта».
    Это вызвало брожения среди рабочих, но работу они не прерывали.
    20 мая (3 июня) генерал А.И. Деникин отдал директиву № 008878 о наступлении "... имея конечной целью захват сердца России - Москвы." Этой директивой, получившей название "Московской", среди прочих мероприятий, предусматривалась и эта: 
      "6. Черноморскому флоту содействовать выполнению боевых задач... и блокировать порт Одессу…"
        Флот был усилен кораблями ВМС Великобритании. Так, 3-й армейский корпус Добровольческой армии, командир генерал Шиллинг, действовавший в низовьях Днепра, поддерживал английский крейсер "Карадог", что помогло ему занять г. Очаков и Кинбургскую косу.
Не смотря на то, что наступление белых успешно развивалось и, казалось, что вот вот они будут в Москве, в июне 1919 г. Тихменев, как начальник отдела Морского Управления, продал в Екатеринадаре Русскому Акционерному Обществу Моторно-Парусного Судоходства, Торговли и Страхования "Шхуна" за 2 млн. руб. акциями:
      а) 2 шхуны, окончившие постройкой из 10 шхун, строившихся в 1917-1918 гг. в Новороссийском порту ("Баян" и "Аврора");
      б) 8 шхун, находящихся в постройке. Вместе с шхунами к покупателю переходили: мастерские, станки и т.д., приобретенные Морведом для постройки этих 10 шхун в Новороссийске; сверх того 3 мотора, отданные во временное пользование на городскую водокачку, на Ревельский судостроительный завод и на электростанцию в Новороссийске;
      в) парусные шхуны - Аз и Земля на слом для использования материалов для ремонта остальных шхун
      г) и сданы в аренду на 10 лет 9 шхун, в том числе парусно-моторные Слово, Люди, парусные - Живете и Глаголь, и другие.
    1 июля Техник Ф.А. Ярославцев в присутствии Помощника Контролера Новороссийского Порта А.Ф. Стрельникова осмотрел и произвел приемку работы по очистке отхожих мест, в том числе и у депо, которым пользовались рабочие мастерской. При этом:
    «…оказалось, что работа по очистке произведена правильно…»
После чего оплатили работу Владимиру Евсеевичу Гребеножко.
11 (24) июля   на пароходе "Ротенфельс" в Новороссийск было доставлено ещё 16 английских танков. После осмотра и ремонта танков, в котором принимали участие и рабочие мастерских, танки были отправлены в Таганрог, для обучения экипажей и отправки их на фронт.
    22 июля Техником Ф.А. Ярославцевым и Помощником Контролера А.Ф. Стрельниковым был проведен осмотр и приемка работы по конопатке пазов землечерпательницы «Ф. Зброжек», проведенного мастером Степаном Шульгой. Работа признана сделанной удовлетворительно и мастер получил заработанные деньги.
    В том же июле шли переговоры с Начальником Временной паровозо-сборочной мастерской Инженером Федоровым и Техником Ф.А. Ярославцевым. 23 июля они заключили акт о передаче во временное пользование паровозо-сборочной мастерской двух комнат в отдельном здании рабочей конторы, где раньше помещались водолазный склад и сторожка.
А тем временем партизаны под командованием И. Пугачева
совершили налет на интендантский склад в Новороссийске и захватили большое количество английского обмундирования и снаряжения. В эту форму партизаны переодевались и вели разведку, появляясь в самых людных местах.
    18 (31) июля состоялась партизанская конференция. На ней Повстанческую армию переименовали в Советскую зеленую армию и разделили на три группы. Для руководства армии был создан Центральный штаб,  подчиненный штабу Северо-кавказской Советской армии. Были введены временные полевой и дисциплинарный уставы, организация армии перестраивалась по схеме полк-батальон-рота-взвод-отделение.
    В то же время А.И. Деникин обратился к красно-зеленым партизанам с личным призывом сложить оружие, выдать командиров и возвратиться в свои села и города к мирному труду, обещая всем помилование. Но ни кто не поверил Деникину и не вышел из леса.
16(29) июля Новороссийский большевистский комитет совместно с командованием 5-й группы партизан принял решение о проведении наступления партизан на Новороссийск. Решение основывалось на неверной информации о том, что в Терской области началось широкое восстание против деникницев. В протоколе заседания № 5 было сказано:
"...Начать приготовление к немедленному выступлению, чтобы помочь восставшим на Тереке, которые льют свою кровь..."
    В августе Пятая группа Красно-зеленых партизан попыталась взять штурмом Новороссийск, что бы захватить все склады боевого и интендантского снабжения. Разгромив деникинские гарнизоны в Абрау-Дюрсо и прилегающих к ним селениям, партизаны вышли к окраинам города. В Новороссийске началась паника. Но, по просьбе белого командования, стоявший на рейде английский крейсер и миноносцы открыли огонь из орудий по партизанам, против которых у партизан не было ни какого оружия. Партизаны вынуждены были отходить от Новороссийска, неся тяжелые потери. При отходе партизан Матвеев задержал белых и ценой своей жизни и помог товарищам выйти из окружения.
        В ответ на это белые провели карательные операции в городе и его окрестностях. Было арестовано и расстреляно много рабочих. В силу сложившегося положения партизаны вынуждены были уйти далеко в леса, к Михайловскому перевалу, оторваться от своих продовольственных баз и ослабить боевые действия в районе Новороссийска. После этой неудачной операции И.К. Пугачев сложил свои полномочия и вместо него командиром 5-й группы партизан стал В. Гречишкин.
В сентябре Донской комитет РКП(б) обратился к партизанским отрядам Кубани и Черноморья со специальным воззванием.  Проанализировав неудачные бои по захвату Новороссийска в августе,
он призывал:
        "... События недавнего времени в Новороссийске показали вам, к чему ведут советы анархистов. Только в единении своих отдельных отрядов в общую организацию пролетариат достигает победы над насилием, мраком и гнетом....
        Донской областной комитет призывает вас к объединению в одно целое для борьбы с белогвардейскими бандитами".

А в мастерских жизнь шла по-прежнему. Вот только в июле – августе сменился заведующий механическими мастерскими. Им стал Камнский. Но не надолго. В сентябре заведующий мастерскими был инженер-механик Непомнящий/
25 августа (6 сентября) на транспорте "Бородино" в Новороссийск было доставлено 10 английских танков, которые были сразу же отправлены в Таганрог. И рабочим мастерских не пришлось с ними познакомиться.
    Военное управление ВСЮР продолжало требовать рабочих в армию. Дело дошло до того, что М.И. Куриленок вынужден был дать срочную телеграмму в Ростов на Дону в отдел по мобилизации:
    «Согласно телеграммы начмобчасти генмайора Михайлова от 6 августа номер 24035 мастеровым призыва 1921 года Николаю Влизнюку, Юлиусу Крузементу, Василию Александрову, Филиппу Климову, Ивану Соколенко, Сергею Кузьмину, Николаю Парфены, Михаилу Мотиенко, Михаилу Фомину и Максиму Николаенко представлена отсрочка призыва мобилизации по 5 сентября для замены их лицами невоеннообязанными. Только заменить этих лиц не представляется возможным. Прошу возбудить ходатайство пред начмобчасти с представлением дальнейший отсрочки иначе мастерские останутся без достаточного количества опытных мастеров. 5130
            Подписал Курилёнок  4-1Х-1919 года».   
К сентябрю стало ясно, что отведенные для команды дока помещения по плавучем элеваторе не подходят для зимнего времени, так как элеватор будет работать на постройке угольного пирса. Главный Инженер портов, все тот же М.И. Куриленок, вынужден был обратиться 4 сентября к Заведующему Частью Торговых Портов и Торгового Мореплавания с предложением использовать для этого бывшего водолазного склада помещение, занятого конторой Начальника паровозо-сборочных мастерских. Сам М.И. Куриленок говорил по этому вопросу с Инженером Горским, ведущим сборку паровозом, и начальником паровозо-сборочных мастерских Инженером Федоровым, но ни какого ответа не получил.
    Более двух месяцев продолжалась борьба за помещение и, наконец, 29 октября техник Ф. Ярославцев сообщал М.И. Куриленку:
    «…две комнаты, переданные во временное пользование паровозо-сборочным мастерским, освобождены и приняты обратно в исправном виде, в которых и помещена часть команды плавучего дока…»
    Сохранилось данные о зарплате инженерно-технических работников мастерской за сентябрь 1919 года:
-    зав. мех. мастерской – инженер-механик Непомнящий- 2500 руб.;
-    техник                            П. Семёнов                 - 1350 руб.;
-    счетовод I разряда       И. Турпак                - 1385 руб.;
-    конторщик II разряда О. Петтиауэр                - 1125 руб.;
-    конторщик II разряда А. Евфименко            - 1125 руб.;
-    переписчица               Н. Коробкова            - 1010 руб.;
-    табельщик I разряда    Н. Азаров                - 1350 руб.;
-    чертежник I разряда     И. Зимарев                - 1310 руб.;
-    чертежник I разряда    Д. Ларионов с 4/IX        - 1310 руб.;
-    чертежник II разряда   Н. Горбулич
-    мастер             М. Игнатьев            - 1460 руб.;
-    мастер            М. Савронов            - 1460 руб.;
-    указатель работ литейки М. Тищенко            - 1385 руб.;
-    указатель работ        М. Гунченко            - 1385 руб.;
-    указатель работ        И. Ильенко                - 1385 руб.;
-    указатель работ        И. Сосенко                - 1385 руб.;
-    указатель работ        П. Вергасов            - 1385 руб.;
-    указатель работ        А. Кушпель            - 1385 руб.;
-    указатель работ        Ф. Дёмин                - 1385 руб.;
-    указатель работ        В. Весников            - 1385 руб.;
-    указатель работ        Д. Сергиенко с14.IX. 1919 г.    - 1385 руб.;
-    слесарь 1У класса    Я. Степаненко            - 1010 руб.;
-    сторож            Я. Дятлов                -  860 руб.
-    сторож            Г. Капля                -  860 руб.;
-    сторож             Л. Прогневич            -  860 руб. [94]
Да, рабочим оплачивалось, частично, и лечение. Так, сохранился счет, выставленный Управлению порта, в котором говориться, что за рентген-кабинет надо выплатить 100 рублей, а за лекарства – 45 рублей.
6 (19) октября подпольщиками Новороссийска была проведена первая крупная диверсия: на Восточном молу взорваны три вагона с боеприпасами. Возникший пожар перекинулся на стоявший у пирса английский пароход WAR PIKE, 5220 брт. Судно было выведено в море, где и затонуло. По приказу начальника новороссийской контрразведки было расстреляно 11 рабочих-портовиков, подозреваемых в совершении диверсии.
    7 октября бронепоезда «Витязь» и «Дмитрий Донской», испытывали свои орудия стрельбой на перегоне между заводом «Судосталь» и Механической Мастерской. От сотрясения воздуха на территории Механической Мастерской были выбиты стекла. Так же стекла были выбиты в казарме № 1 и здании Управления работ на втором этаже. Был составлен Акт, но стёкла пришлось вставлять самим мастерским.
    В октябре началась поставка английских танков. 1 октября на пароходе «Костельяно» доставлено 2 танка, 6 октября на пароходе «Фриенфельдс» - 29 танков, 10 октября на пароходе «Амазис» - 4 танка. 
    Выгрузка танков производилась: 9 и 11 октября - с парохода «Костельяно», 14 октября – с парохода «Амазис», 16, 18, 19 и 23 октября – с парохода  «Фриенфельдс».
    Танки погрузили на платформы, которые стояли на Восточном молу, Феодосийским краном. Но 25 октября был весьма сильный шторм, сбросивший с Восточного мола танки, готовых к отправке. После его окончания 28, 29 и 31 октября и 1 ноября производился подъем затонувших в шторм танков у Восточного мола, 1 ноября – погрузка танков в вагоны.
    Так же подъем танков из воды производился 2, 3 и 4 ноября плавучими подъёмными кранами № 1 и № 3. А 12 ноября, после проверки и легкого ремонта, они также были погружены на платформы. После этого поднимали танки ещё 13 ноября, но они, 6 штук, остались на Восточном молу до прихода Красной Армии.
Два танка так и остались в море. Один танк подняли на нашем заводе в 1960-е годы. Полюбовавшись на него, отправили  его на металлолом.
Но шторм повредил Восточный и Западный молы. В составленном 14 ноября акте, про Восточный мол говорилось:
    «… от ударов волн выбоины в подводной части 18 шт., общим объёмом 18,90 куб. саженей, сбит парапет в нескольких местах, размыт шов в кладке – 9 кв. саженей, сломано 8 погонных саженей отбойных рам из двойных брусьев 7х7 вершков, размыта штучная мостовая в корне мола 3 кв. сажени.
    ... Образовалась сквозная трещина в подводной кладке на протяжении 21 сажени...»
Ремонту, капитальному переустройству, подлежала 21 погонная сажень надводной кладки Восточного мола.
    Всего на капитальный ремонт Западного и Восточного молов, с учётом ремонт повреждений от шторма 25 октября 1919 года, требовалось 3, 7 млн. рублей, в ценах конца 1919 года.

Октябрь 1919 года стал поворотным месяцем в Гражданской войне. Красная армия начала контрнаступление против войск ВСЮР. После недолго сопротивления Белая Армия начала отступление к Черному морю, вскоре превратившееся в бегство.
«… В период разбоя белогвардейцев очень тяжелой была жизнь и завода. Рабочие подвергались частым арестам. Подпольная большевистская организация продолжала свою работу. Много рабочих города уходили в отряды партизан. За связь с партизанским отрядом по доносу был я арестован. Тюрьмы были переполнены, держали нас в подвале и  даже в переполненной уборной. Трудно обо всем рассказать…» - рассказывает ветеран завода, от которого остался только письменный труд, но нет фамилии, имени и отчества.
    Отдельно стоит обратить внимание на работу мастерских с
Обществом Черноморского Цементного производства, то есть с современным заводом «Пролетарий».
    В архиве хранятся обращения завода «ЦЕМЕНТ» к механическим мастерским начиная с 10 февраля 1919 года, которым Общество просить изготовить 4 шестерни. В свою очередь Мастерские обращались к Обществу 11 февраля с просьбой о поставке электроэнергии в мастерские с завода Общества. На что Общество отвечало:
    «…с 7 час. утра до 7 час. вечера за время с 11-го февраля по 1-ое марта с.г., имеем честь сообщить, что электрическая энергия будет нами поставлена в мастерские при условии оплаты Управлением по Руб. 5. - /пять рублей/ за каждый сверхурочный час отпускаемой энергии. Для Вашего сведения сообщаем, что сверхурочным временем считаем часы по будням после 4-х часов пополудни, а по субботам после 2-х часов дня и все воскресные и праздничные дни…»
    На это Управлению Порта(!), в которые входили мастерские, пришлось согласится на предложенные все условия.
    Дальше идут предложения общества об изготовлении различных
деталей по моделям завода, на которых накладывалась короткая резолюция:
    «Технику А. Скороходову к исполнению». [104]
    К сожалению, документы в архиве заканчиваются декабрем месяцем 1919 года. И не ясно, как работали мастерские порта и Общество Черноморских Цементных заводов в начале 1920 года.
Примерно такой же был характер работы с заводом «Судосталь». Переписка шла об отпуске материала, о выполнении мастерскими работ для «Судостали», а так же выполнения работ «Судосталью» для мастерских.
    В то же время Управление Порта постоянно запрашивало завод «Судосталь» о заработной плате рабочих. И сравнивало с зарплатами, которые платили своим мастеровым и рабочим. И на заводе «Судосталь» зарплаты были выше.
    6 августа завод «Судосталь» направил письмо в Управление работ порта письмо:
    «Управление Завода честь имеет просить Вас не отказать в любезности, уступить нам за плату один экземпляр чертежа Цемесской бухты с указанием на нем промерами глубин, который нам необходим для постановки плавучего дока завода.
                Директор Завода Г. Дюков»
    Технику Васильеву была дана команда подготовить чертеж и доложить руководству порта. Дальнейшие действия руководства порта и завода нам не известны, но док остался в порту. [105]
    К концу года стало ощущаться нехватка угля в Новороссийске. Красные уже захватили Донбасс и город сидел на голодном пайке. Главный Инженер Портов Кавказского Побережья, как стал именоваться М.И. Куриленок, обратился 14 ноября к Обществу с просьбой:
    «…Имею честь просить не отказать отпустить для литейной мастерской 50 пудов курной угольной пыли и 200 штук огнеупорного кирпича…» [106]
    Впрочем, к тому времени угля уже всем не хватало, и Управление Главного Инженера было вынуждено обратиться 9 декабря в Военный порт:
«Управление Главного Инженера имеет честь просить отпустить 13 600 пуд. угля для вверенных мне судов, паровозов и мастерских.
        Подписал:  Главный Инженер М. Куриленок». [107]
    Ответ, к сожалению, не сохранился.
    14 (27) декабря А.И. Деникин подписывает приказ № 175 об эвакуации Ростова на Дону. Предполагалось произвести сокращения в тыловых учреждениях Добровольческой армии, из увольняемых военнослужащие и военнообязанные передаются в распоряжение военного начальства, другие - главного начальника санитарной части, остальные эвакуируются наравне с женщинами и детьми через Беженскую часть Управления внутренних дел. Небольшие управления - народного образования, просвещения, земледелия должны были эвакуироваться в Туапсе, остальные - в Новороссийск, беженцы и семьи - в Крым. [108]
16 декабря Главнокомандующий Добровольческой армии А.И. Деникин издал приказ об упразднении Особого совещания. Было             образовано новое правительство, состоящее из шести ведомств: военно-морского, внутренних дел, финансов, сообщений, снабжения, торговли и промышленности, юстиции. Во главе правительства был оставлен генерал А.С. Лукомский. В правительство вошла либеральная группа Особого совещания.
"В таком виде новое правительство - по существу старое, перейдя в Новороссийск, некоторое время еще продолжало свою деятельность, в силу сложившейся обстановки сводившуюся исключительно к ведению текущих дел. Наступал период ликвидации и эвакуации"- писал в своих воспоминаниях А.И. Деникин. [109]
19 декабря (2 января 1920 г.) в Новороссийск прибыл член парламента Великобритании Мак-Киндер с цель оказать содействие командованию Добровольческой армии по эвакуации и дать приют семьям военнослужащих, больным и раненым. [110]
К декабрю 1919 года селить в городе уже приезжих было некуда. Комендантская команда стала насильно вселять эвакуированных к жителям Новороссийска. Приходили несколько раз комендантская команда и офицеры, прикрывающиеся комендантской командой, к Главному Инженеру Управления Портов Кавказского побережья М.И. Куриленку, проживающему на углу Вельяминовской и Воронцовской улиц, в доме № 38/14, который занимало Управление. 23-го января М.И. Куриленок не выдержал и написал письмо Главному Квартирьеру Управления Торговли и Промышленности:
«…При этом имею честь доложить, что канцелярия вверенного мне Управления в том помещении занимает 4 комнаты; далее в одной комнате разместилось Часть Торговых Портов и Торгового Мореплавания с Генерал-Майором Верховским. Три комнаты заняты моим помощником Инженером Копытовым с семьей, состоящей из жены и двух взрослых дочерей, а так же помощником Генерал-Майора Верховского Инженером Силичем с матерью и больной сестрой, перенёсшей сыпной тиф, наконец, три комнаты заняты мною, и в этих комнатах живут, кроме меня, моя теща М. Пономарева, две свояченицы М. Пономарева и Л. Петрова /жена офицера, находящегося на фронте/, Л. Ершова, жена заслуженного артиста Петроградских Государственных театров; в одной из этих комнат, проходной, ночует также сын Помощника Начальник Управления Торговли и Промышленности Смыслова; сам же В.А. Смыслов проживает также в помещении моего Управления, ночует на диване в комнате занимаемой Частью Торговых Портов…Из изложенного можно усмотреть, что все комнаты помещения совершенно переполнены и не представляется возможным поместить кого либо…» - писал М.И. Курилёнок.       
    После этого письма и получения ответа на него, квартирьеры комендантской команды прекратили приходить к нему, а отдельные офицеры все же пытались проверить дом, но получали отпор. [111]
Но остальные работники порта вынуждены были терпеть и вселять к себе в дома различных пришлых. А число их с каждым днём только увеличивалось.
Весь январь и февраль в Новороссийске стояли жестокие холода. Норд-ост дул почти беспрерывно. Огромная масса людей не оставила, буквально, ни одного вершка свободного пространства. Все жили в невероятной тесноте.
«…Я знал чиновников в возрасте и с положением, которые ютились по 10 - 12 человек в одной комнате, и я помню, как один мой бывший подчиненный  рассказывал, что он несколько недель не имел возможности раздеться на ночь и ограничивался тем, что расшнуровывал ботинки… - вспоминал К.Н. Соколов. - …Про простых обывателей и говорить нечего. Редкие, спасенные от реквизиции меблированные комнаты шли поденно за 200 - 300 рублей, и в них тоже въезжали целыми семьями, вперемежку здоровые и больные. Санитарное состояние население было, конечно, ужасающее. Сыпной тиф и легочные заболевания уносили жертву за жертвой…» [112]
    В ночь на 10 (23) января партизаны и подпольщики попытались освободить заключенных из Новороссийской тюрьмы. Однако обстоятельства сложились неудачи. Пятеро заключенных, приговоренных к расстрелу, пытались бежать сами, но были замечены тюремной стражей.
Удалось спастись только Афанасию Феофанику. Василий Шевченко был убит, а трое схвачены стражей и в тот же день расстреляны. [113]

На рассвете 13 (26) марта в Цемесскую бухту вошёл итальянский транспорт «Baron Beck». Он оказался последним транспортным судном, подошедшим к причалу. Люди метались, не зная, где он причалит. Паника достигла апогея, когда судно пристало и толпа бросилась к трапу этого судна.
Утром 14 (27) марта корабли с Белой армией оставили Новороссийск и взяли курс на Крым. Последним порт покидал миноносец "Капитан Сакен" с А.И. Деникиным и его штабом на борту, еще подбиравший всех, кого мог вместить, из желающих уехать.
Генерал А.П. Кутепов, что уходил на эсминце "Пылкий", узнав, что на берегу остался его 3-й Дроздовский полк, прикрывавший отход, повернул на выручку, поливая огнем орудий и пулеметов передовые части красных, и взял на борт остатки полка. 
На рассвете 14 марта в город первой ворвались бойцы кавалерийской дивизии Екимова и почти одновременно войска 21-й стрелковой дивизии, командир Г.И. Овчинников, из 9-й армии, и 16-й стрелковой дивизии, командир С.П. Медведовский. Кубано-Черноморская дивизия наносила удар через перевал Маркхот в направлении цементных заводов. Со стороны Абрау-Дюрсо в город ворвался партизанская группа "Террор". Партизанский отряд "Гром и молния" вошел со стороны цементных заводов и занял северную часть города.
       Отход белогвардейцев прикрывали британские линкор "Emperor of India", крейсер "Calypso",  и французский крейсер "Вальдек Руссо", которые весь день вели огонь по позициям красных войск. [132]

Из воспоминаний Г.Я. Сокольникова, командующего 8-й армией:
«... Быстрое обходное движение вдоль берега к Новороссийску, осуществленное 8-й армией, внесло окончательную панику в отступление белых. Офицерские полки были спешно сняты с фронта и под охраной английских пушек и английского десанта в двадцать четыре часа посажены на суда. Казаки тысячами сдавались в плен. Новороссийск с богатейшими запасами снаряжения, оружия и всякого военного имущества достался в качестве трофея Красным армиям. Большое количество лошадей было потоплено отступавшими в море. Но еще большее количество бродило по городу и его окрестностям длинными вереницами. Окрестные крестьяне набирали лошадей вволю, но многие сотни погибли от бескормицы и эта массовая лошадиная гекатомба явилась как бы завершением того гигантского истребления этих четвероногих орудий войны, которое нескончаемой лентой скелетов обозначило степные дороги, по которым столько раз наступая и отступая двигались конница и обозы…» [133]
Всего в Крым выбралось около 30 тысяч солдат, казаков и офицеров. Операция по переброске ядра белых сил явилась для большевистского руководства полнейшей неожиданностью. Считалось, что белогвардейцев, прижатых к морю, ждет неминуемая гибель, поэтому поход на Новороссийск рассматривался и пропагандировался в Красной Армии как конец Гражданской войны. [134] 
Но в Новороссийске было оставлено около 22 тысяч офицеров, солдат, казаков.  Многие из брошенных белым командованием на берегу казаков стали проситься в Красную армию, части которой вступали в Новороссийск. Сразу же вступили в переговоры по этому поводу с 21-й стрелковой дивизией красных казаки 7-го Донского полка «Молодой армии». 13 младших офицеров и 170 казаков этого полка были зачислены в Красную армию и сведены в два эскадрона во главе со своими же офицерами. [135]

Всего за апрель месяц от Военного порта поступило в ремонт, учитывая и п/х «Джигит», который стоял в нем со времен белогвардейцев,  всего 8 судов и катеров, что для мастерских было довольно много.
К маю 1920 года в Новороссийске была организована Междуведомственная комиссия по национализации мореходных предприятий и плавучих средств Юго-Восточного Побережья Черного моря. Но мастерские она не задевала, так как они были портовыми, а порт принадлежал государству изначально, не зависимо от правящей в городе власти. Комиссия работала под председательством начальника порта инженера П.Т. Гавриленко с участием представителей от Управления порта, Новороссийского Совнархоза и Рабоче-Крестьянской инспекции. Работа комиссии и подкомиссий началась с 6 мая 1920 года.
12 мая 1920 г. в Новороссийск прибыл помощник Наркомпути Ю.В. Ломоносов. Только после его содействия комиссия смогла национализировать все пристани и плавучие средства Владикавказской железной дороги, с находящимся на них имуществом, и передать их Управлению порта.
«…В отношении парохода «Новороссийск» и баржи представители порта заявили, что последние подлежат передаче Порту.
Представители железной дороги, основываясь на личном указании заместителя Наркомпути тов. Ломоносова и Начальника дороги, заявили, что пароход «Новороссийск» необходимо оставить в ведении и распоряжении
дороги, причем основным мотивом служит то, что пароход «Новороссийск» является наиболее мощным средством для тушения пожаров, в случае возникновения таковых на обширном районе нижней станции, с весьма значительным количеством деревянных сооружений…» [15]
В течение 1920 года в Новороссийском порту были национализированы все  мореходные предприятия: Русское общество Пароходства и Торговли; Морские предприятия Владикавказской железной дороги; Российское пароходное и транспортное общество; Азово-Черноморское пароходное общество; Общество Добровольного флота; Северное пароходное общество; Южно-Русское пароходное общество; Судостроительное общество «Шхуна»; Судостроительное товарищество Анастасов, Вальяно и Мойсмиди; Пароходная контора Де-Бове; Общество «Мазут» /пристань/. А так же суда: парусно-моторные «Зейнаб»; «Петр Великий»; «Нахимов»; «Курьер»; «Победа»; «Александр»; «Евстратий» и «Джигит»; парусные суда «Дмитрий»; «Св. Николай № 20»; «Андрей»; «Кубанец» и «Суворов»; баркасы и баржи           «Дмитрий»; «Варвара» и «Баржа № 69»; пароходы «Лиззи» и «Герой». [16]
Надо отметить, что эти суда и пароходы были брошены белыми при отступлении из-за всевозможных неполадок, были не в состоянии перевозить грузы и пассажиров, и требовали ремонта.
    Кроме того, на берегу в строительстве на верфи «Шхуна» находились на эллинге 6 моторных судов, размером 110х21 фут. Часть из них ставили двигатели «Болиндер» мощностью в 120 лошадиных сил, а на остальных – двигатели «Аванс», мощностью 92 л.с. [17]
      Кроме того, необходимо было производить ремонт капитальный ремонт Западного и Восточного молов, поврежденных штормом 25 октября 1919 года. Для Восточного мола это предполагало капитальное переустройство 21 погонной сажени надводной кладки. [18]   
На торжественном заседании горисполкома в честь 1 мая была объявлена Неделя транспорта, начинавшаяся 2 мая. И уже 11 мая газета «Красное Черноморье» объявляла всему городу:
        "... За 7 мая мастерские на Восточном молу отремонтировали 19 вагонов, Новороссийские мастерские - 141 вагон..." [19]
         Так же отремонтировали паровозы №№  656, 3149, 3155.
    А 13 мая газета сообщала, что с 3 по 19 мая:
          «… Отремонтировано 8 легковых и грузовых автомобилей и продолжается ремонт еще 9 авто... Отремонтированы пароход "Мария", катер "Хаджи-Бей", продолжается ремонт катеров "Очаков", "Ефрат", "Лиззи", "Смелый", "Первенец", "Друг", "Кореец", "Герой". Окончена обработка гребных валов и винта для строящейся шхуны на стапеле бывшего акционерного общества "Шхуна"». [20]
    Тут надо понимать, что ремонт пароходов и катеров и постройка шхуны начиналась ещё при власти Белых и продолжался уже при власти Красных.
              По документам, начиная с 14 мая, начались просьбы к мастерским различных комитетов, образованных в Новороссийске Советской властью:
     «…Прошу предоставить подробные сведения о технических материалах, потребных Вам в течение 1-го года, разделив их: 1/ на текущую работу, 2/ расширение и 3/ для нового оборудования…» [21]
«…Необходимо 2 раза в месяц 1-го и 15-го числа представлять сведения о состоянии транспорта:
1/ Ремонт транспорта /причины недостаточной интенсивности ремонта/.
2/ Сколько времени и как протекает ремонт.
3/ Сколько судов в постройке и как протекает работа…» [22]
    «…Предлагаю всем т.т. Производителям работ и Заведывающему Мастерскими предоставлять в Техническую часть Управления Новороссийского порта ежедневно на последующий день наряды по предполагаемым работам с указанием числа рабочих по категориям специальности для каждого наряда в отдельности.
    Наряды эти должны быть доставлены в Техническую часть не позже 12 часов дня...» [23]

1 июня пришла в Управление Новороссийского торгового порта
ремонтная ведомость на ремонт п/х «Новороссийск» Владикавказской
железной дороги. В ней указывалось на необходимость ремонта котла,
причем его необходимо было вынуть наружу и поставить латки на низу
корпуса, заменить фундамент котла, шпангоуты в угольных ямах, сделать
там же новые переборки, ремонт ходовой машины, насосов, исправить
лебедку. А также:
«…Поставить пароход в док, где будет видно могущий требующий
ремонт по корпусу и внутри его, а также и по палубе, которая требует
необходимой конопатки...» [32]
А завод «Судосталь» сообщал Управлению Водного транспорта:
«Управление завода доводить до Вашего сведения, что при ремонте
машины на пароходе «Герой» наружная обшивка оказалось проржавевшей и
пароход дал течь, почему продолжить ремонт невозможно.
Просьба поднять пароход на эллинг и исправить наружную обшивку».
[33]
Были и интересные работы. Так, 4 июня, комиссия, образованная по
распоряжению Главного инженера Новороссийского торгового порта, в
составе: корабельного инженера Морозова, инженера Юр. Горянского, И.О.
заведующего механическими мастерскими М. Сафронова и старшего
механика Морозовского, осмотрела паровые суда «Джигит» и «Диоскурия»
«…в связи с вопросом о переводе их на нефтяное отопление и, после
осмотра, постановила высказать следующие заключения:
1/ В виду желательности осуществить переход на нефтяное
отопление парового катера «ДЖИГИТ» в возможно короткий срок,
переделка под нефть имеющихся угольных ям представляется неудобной; по
этому, для хранения нефти следует устроить две нефтяные цистерны, по
одной в каждой из угольных ям, использовав для этой цели перешедшия в
ведения Начальника Торгового Порта от бывшего Управл. Военного Порта,
две круглые нефтяные цистерны, емкостью около 180 пуд. кажд…
2/ Для перевода на нефтяное отопление паровой шаланды
«ДИОСКУРИЯ», в виду не наружности воздушных ящиков для помещения в
них нефти, четыре таких же, как и в предыдущем случае круглых нефтяных
цистерн, так же имеющихся в распоряжении Начальника Торгового порта,
должны быть, без переделки, уложены на дне двух задних воздушных
ящиков, по две в каждом ящике, и укреплены связями…» [35]
Но поиски цистерн тоже были проблемой. Так, 26 июня Управление
Новороссийского порта было вынуждено обратиться к Комиссару
артиллерийского склада на Восточной набережной с просьбой:
«…о выдачи механическим мастерским одного железного бака, для
постановки его на б/п «Джигит». [36]
В июне было принято решение снять мотор в 14 л.с. с катера
«Александр» и установить на одну из фелюг для перевозки рабочих и
буксировки баркасов. [37]

Достаточно много сохранилось документов о поисках трубы красной
меди диаметром 4 дюйма для ремонта парохода «Рион». Сначала её нашли в
Авто-Отделе при Совете Народного Хозяйства Новороссийска. Но отдел не
отпустил. Пришлось обращаться в Отдел Металлов при Совете Народного
Хозяйства. И только тогда трубу отпустили заказчику. [38]
Также отметим, что кроме поиска трубы красной меди, на пароход
«Рион» нужны были два кочегара. О чем Управление Новороссийского порта
обратилась на биржу труда. Кочегар требовался и на паровую шаланду
«Диоскурия». [39]
Котельщиков искали и сами мастерские. Они обратились к заводу
«Судосталь» с подобной просьбой. На что завод ответил:
«В ответ на Ваше письмо от 3-го июня с/г. за № 2808, адресов. на имя
Совнархоза, Управление завода сообщает, что котельщиков, за неимением
свободных, раньше, как через три дня послать не может, что же касается
чистки котла от накипи, то таковую произвести не можем за
отсутствием на заводе мальчиков...» [40]
Тут следует пояснить, что для работ внутри котлов тогда использовали
подростков, которые могли пролезть внутрь и сделать нужное.
Так же начальник Новороссийского торгового порта обращался в
Новороссийский Совет Народного Хозяйства с просьбой
«Прошу отпустить огнеупорного кирпича 1500 шт. и огнеупорной
глины 100 пуд. для выкладки топок пароходов «Джигит», «Рион», п/ш
«Диоскурия» и п/к «Удалой»...» [41]
Обращался к порту и Особый Отдел при Реввоенсовете IX-й Армии:
    «Предлагаю приступить в срочном порядке к ремонту всего корпуса м/к «Истребителя», для приведения его в готовность к плаванию…» [42]
    На что начальник порта отвечал:
«Сообщаю, что катера находятся под постоянным наблюдением корабельного Инженера порта, но в виду того, что моторы катеров по большей части старые и изношенные, случаются частые поломки и катера выходят из строя и становятся на ремонт, в то время как другие катера выходят из ремонта. Провести же капитальный ремонт всех катеров в настоящее время невозможно, так как мастерские Управления порта и завода «Судосталь» перегружены работой по ремонту более крупных судов, крайне необходимых для перевозки военных грузов…» [43]
Но все же произвели осмотр катера «Истребитель» и установили, что кормовая часть обвисла за время стоянки катера на берегу.
«…для устранения указанного дефекта необходимо продолжительное время и оборудование специальных приспособлений, что в настоящих условиях является невозможным. Поэтому, для установки гребных винтов следует сменить кронштейны последних, изготовив новые по размерам, взятым с натуры после установки моторов и валов…» [44]