Уважаемый Vanvis, я имел ввиду фото именно Хайме от уважаемого Юргена. По Эспанье-II вопросов нет.
Приглядитесь, на фото Эспаньи-I, выложенном уважаемым Кибардиным Г.А. и якобы Хайме от Юргена даже скала одинаковая.
С уважением,

Отредактированно savera (02.08.2021 14:50:52)

savera написал:

#1513081
имел ввиду фото именно Хайме от

Упс... Теперь понял по поводу какого фото вопрос. Я то подумал что фото 30 апреля 1937 г.

Наконец-то собрался перевести отрывок о гибели Эспаньи из Морено, то бишь испанский официоз. Перевод, конечно, кривой, но лучше не получилось.

Эсминец «Веласко» в 00.00 29 апреля покинул Ферроль, где проходил небольшой ремонт, и направился к мысу Галеа, чтобы произвести постановку шестидесяти принятых мин Викерс.
У него было очень мало времени - 1 час - между окончанием вечерних сумерек и восходом луны, чтобы иметь возможность поставить мины в полной темноте. Поскольку неожиданность и скрытность были основными факторами успеха, командир проложил курс вдали от берега.
После встречи с «Эспаньей» вечером 29-го числа, два корабля немедля взяли курс в направлении мыса Галеа, и, приблизившись на 14 миль к этому мысу, «Веласко» далее маневрировал самостоятельно, продвигаясь вперед для выполнения своего задания.
Ночь была темной, но берег был хорошо виден, равно как и зарево над Бильбао. В 20.45 на мысе Галеа был включен прожектор, который непрерывно обыскивал горизонт, освещая корабль каждый раз, когда проходил мимо, и было непонятно, почему его до сих пор не обнаружили. В 21.00,отнайтовив мины, на 15 узлах он направился в исходную точку постановки, при этом на горе Серантес был включён второй прожектор.
В 21.08, находясь в 3250 м от маяка Галеа, Веласко начал сброс мин (в этот момент, как нельзя более кстати, прожектор на мысе Галеа погас), продолжавшийся до 21.21, когда была сброшена последняя мина и эсминец пошёл на север на 20-ти узлах. Командир не знал, были ли они обнаружены в последнюю минуту, поскольку за кормой послышались два взрыва и замечены вспышки выстрелов. Вскоре после этого он встретился с «Эспаньей».

После завершения минной операции «Веласко» по приказу с Эспаньи направился крейсировать между мысами Майор и Ахо в 5 милях от берега, в то время как линкор занимался тем же самым в 10 милях между мысом Майор и Кастро Урдиалес. Английский эсминец прошел тем же путём, что и «Веласко». Командир «Эспаньи» с удивлением узнал по радио о намерении британского торгового судна Knitsley войти в Сантандер, поэтому, перед тем, как удалиться отдохнуть на пару часов, он предупредил 2-го командира – вахтенного начальника, который должен был нести вахту на рассвете - о такой возможности и приказал ему к указанному времени расположиться перед Сантандером, чтобы предотвратить это.

Рассвет 30-го был погожим с сильно затянутым дымкой горизонтом. В 06.35 «Веласко» заметил несколько рыболовецких траулеров между мысами Ахо и Кехо, по которым он произвёл орудийный выстрел, чтобы отогнать их. Далее на север виднелась «Эспанья».
Около 07.00 «Веласко» приказал пришвартоваться рыболовецкому траулеру, и когда тот был остановлен для пересадки его команды, он заметил судно, пытавшееся войти в Сантандер, немедленно приказал отшвартовать рыболовецкое судно и двинулся на высокой скорости в направлении торговца, выпустив несколько снарядов у него перед носом, пока корабль не остановился. «Веласко» в 07.20 достиг северной части бухты Галицано, когда, находясь в 2700 м от берега, и учитывая, что он находится неподалеку от минного заграждения, отошел восточнее, в то же время приказав сигналами торговому судну идти на север.
Тем временем на «Эспанье», около 07.00, 2-й командир уведомил командира о том, что он заметил судно в дымке, по-видимому, в пределах 3 миль от берега. Командир приказал следовать за ним и увеличить обороты, собираясь немедленно подняться на мостик. Вскоре после этого, находясь поблизости от мыса Гализано - который был виден, несмотря на дымку - командир оценил положение линкора, как очень похожее на положение в предыдущие дни. При этом он решил взять курс на север, чтобы определиться. В этот момент «Веласко» открыл огонь по торговому судну.
Как только «Эспанья» начала разворачиваться на север, раздался сильный взрыв, в результате которого корабль сильно накренился на левый борт, после чего затопило обе машины, погреба башен 3 и 4 и всех, кто находился в 4-м отсеке. Взрыв произошел между кормовыми котельным и турбинным отделениями, ниже вертикальной брони корпуса, в одной из самых уязвимых частей корабля.
После взрыва на корабле произвели определение места, и хотя к тому времени нельзя было гарантировать точность пеленгов по причине огромной вибрации, которая обязательно должна была повлиять на магнитную стрелку, а также преобладающей дымки, но факт остается фактом: местоположение было в 3 милях к северу от мыса Гализано, тогда как командир считал, что находится в 5 милях.
Было приказано полностью задраить водонепроницаемые двери, и, после оценки повреждений, командир посчитал, что, учитывая их существенность, усилия по спасению линкора будут бесполезными, особенно при нехватке вспомогательного оборудования, такого как насосы. Был отдан приказ покинуть корабль и перейти на «Веласко», который пришвартовался к борту.
С «Веласко» в 07.30 заметили, как линкор лёг на правый борт, а затем огромный столб воды у его борта. Командир эсминца, увидев, что корабль остановился с большим креном на левый борт, понял, что он подорвался на мине, и пошел для оказания помощи, одновременно получив с «Эспаньи» сигнал приблизиться к ней. Так что он, не колеблясь, пошёл на риск, связанный с маневрированием корабля на минном поле, и, полагая, что в случае потопления «Эспаньи» у экипажа не будет другого шанса на спасение, кроме эсминца, он одновременно приказал своему второму командиру подготовиться к швартовке. Хотя волнение на море не было сильным, но всё же достаточным, чтобы корабли сильно било; поэтому он решил пришвартоваться правым бортом эсминца к кормовому подзору с левого борта линкора, будучи притянутым швартовом в 07.45. Борт «Эспаньи» не подходил для швартовки из-за пушек, выходящих за его пределы, и выступающих частей гребных винтов, делавших невозможным скрепление борт о борт. Сразу же началась пересадка команды «Эспаньи», начиная с тех, чьё присутствие на борту не было необходимым, оставив только личный состав зенитной артиллерии, управления огнем, котельного отделения и достаточно людей для того, чтобы под руководством боцмана подготовить буксировку. Было приказано затопить отсеки правого борта, что не дало результата, и был вызван вспомогательный крейсер Сьюдад де Пальма.
Сначала пересадка шла медленно, потому что еще думали о спасении линкора, но развитие затопления, близость берега, откуда, должно быть, наблюдали за всей операцией, и возможность атаки авиации и эсминцев противника заставили ускорить посадку (республиканские эсминцы "Хосе Луис Диес" и "Císcar", к счастью для национальной стороны, стояли в ремонте в сухом доке в Бильбао; первый - с серьезным повреждением корпуса редуктора, второй менял винт). Кроме того, корпус «Веласко» значительно пострадал, получив многочисленные вмятины и трещины. В общей сложности они оставались пришвартованными друг к другу с 07.45 до 08.30.
В это время появились два красных самолета (вероятно, французские Gourdou-Leseurre LGL-32), однако они были отбиты зенитной артиллерией «Эспаньи» и «Веласко» и сбросили свои 50-кг бомбы очень неточно, хотя и находились в идеальных условиях для атаки неподвижных целей.
Близость целей к аэродрому Ла-Альберисия позволила самолетам после этой первой неудачной атаки возвратиться на бреющем полёте над пляжем Сардинеро, приземлиться на аэродроме и вернуться для последующих атак.
Вторая атака также не имела последствий, и снова оба корабля вели точный огонь по самолетам. Во время третьей и последней атаки, когда «Эспанья» уже очень сильно накренилась, а «Веласко» только что отдал швартовы, приняв на борт весь экипаж линкора, бомбы упали очень близко, но смогли лишь отбросить эсминец. «Эспанья» оказалась окружена столбами воды от взрывов, которые, скрыв её ненадолго, заставили поверить в Сантандере - откуда можно было видеть это зрелище, - что причиной гибели линкора стало потопление этой третьей атакой.
Пересадка экипажа Эспаньи была проведена организованно, сформированные на палубе команды переходили по мере того, как каждой из них отдавался соответствующий приказ, в то время, как остальные пели национальные гимны. После того, как командир «Эспаньи» поднялся на борт, «Веласко» отдал концы и отошёл. Даже думали ускорить потопление, выпустив в него торпеду, но отказались от этого, увидев, что планширь левого борта вот-вот войдет в воду. «Веласко» обогнул линкор и направился к горе Ла Эстака.
Эсминец был вынужден остановиться, чтобы устранить течь в носовой части, находясь уже в 5 милях к северу от мыса Майор; из-за плохого качества цемента он очень медленно схватывался, и пришлось продолжать работы на протяжении всего перехода.
В 19.45 «Веласко» вошел в Ферроль.
В результате катастрофы погибли три человека в машинном отделении, и четверо получили ранения от удушья, один из которых скончался на борту «Веласко» во время перехода.
«Эспанья» затонула у Сантандера на глубине 55 метров к северу от мыса Галицано, на минном заграждении, поставленном минзагом «Юпитер». Английский пароход Knitsley, косвенная причина потери «Эспаньи», не пошел в Сантандер, а ушел из этого района и вошел в Кастро Урдиалес.
Пока «Веласко» осуществлял спасение команды «Эспаньи», он передал три срочных сообщения «Сьюдад де Пальма» с просьбой о помощи. Вспомогательный крейсер шёл по его требованию до 19.00, когда ему было приказано вернуться в свой район патрулирования. Учитывая расстояние от места, где он находился, до места аварии - 45 миль - и скорость вспомогательного крейсера 14 узлов, прибытие заняло бы 3 часа.

Ну, об атаках республиканской авиации у современных испанских авторов есть отличное от приведённого выше мнение, но точно они ничего не знают, ибо документов нет, а ветераны за давностью лет путаются.
С уважением,

Отредактированно savera (22.08.2021 00:26:13)

К сожалению, особо помочь нечем. По фото можно только сказать, что весьма похож.
С уважением,

Статью Питерского читал (кстати, очень грамотно написанную), про Жукова там, ЕМНИП, ничего нет. Она в основном про Палос, правда, с нашими советниками, участвовавшими в операции, он скорее всего ошибся - называет советником при командире 1-й флотилии эсминцев Басистого, а им похоже уже был Сапожников, судя по воспоминаниям последнего.
С уважением,
P.S. По деду Вашего знакомого испанца - пришла мысль - ведь он мог быть кем-то вроде комиссара, отсюда и близкое знакомство с советским советником.

Отредактированно savera (22.09.2021 16:29:44)

С.Г. Сапожников был в Испании с января 1938 по февраль 1939, при Палосе выходил "советником при командире полуфлотилии", затем занимал должность советника начальника штаба ВМФ. К сожалению, похоже его воспоминания сильно урезаны при печати. О Е.Н. Жукове у него есть короткое упоминание, что во время мятежа в Картахене в марте 1939 тот, находясь в должности советника командира базы, был арестован и чуть не расстрелян, спасло только быстрое подавление мятежа.
С уважением,

Немного отойдём от флота - фото СБ в Испании, уже захвачен националами (или как бы вообще не Легионом Кондор). За ним вроде как И-15-бис.

С уважением,