Организационная структура артиллерии

На кораблях русского флота организационно орудия объединялись в группы и плутонги. Такое деление позволяло вести сосредоточенный огонь одновременно по нескольким целям.

Плутонг – это совокупность орудий одного калибра, расположенных в пределах доступности голосовых команд и имеющих возможность вести огонь по одной и той же цели. Состав плутонга постоянен: это либо башня, либо одно или несколько казематных орудий. У каждого плутонга был свой командир, который должен был самостоятельно управлять огнем на близких дистанциях боя (до 10 каб.). В остальных случаях он должен был строго следовать указаниям вышестоящих командиров.

Группа – это совокупность нескольких плутонгов, находящихся под единым командованием и ведущих огонь по одной и той же цели. На корабле было две (по одной на борт) или четыре группы, которые обычно возглавлял младший артиллерийский офицер. Каждая группа имела свой дальномер.

На броненосцах типа «Бородино» командиры групп располагались в «угловых» башнях среднего калибра, на «Ослябе» – в верхних «угловых» казематах. Орудия плутонгов, в которых они находились, использовались при пристрелке и назывались «пристрелочными».

Плутонги, в которых не находились командиры групп, назывались резервом. Они переходили под управление той или иной группы в зависимости от тактической ситуации. Руководство внутри группы осуществлялось по переговорным трубам.

Центральное руководство артиллерией корабля выполнял управляющий огнем – старший артиллерийский офицер, подчинявшийся командиру корабля. Для передачи команд в плутонги и группы чаще всего он использовал переговорные трубы и систему Гейслера.

Центральный огонь являлся основным способом управления артиллерией, при котором все орудия получали команды (в т.ч. выбор цели, дистанция, поправка) от управляющего огнем. Если возникала необходимость обстреливать одновременно несколько целей, часть орудий переходила на управление из группы. Например, в первой фазе Цусимского сражения кормовые орудия перешли на групповой огонь по причине того, что флагман противника вышел из их сектора поражения. Другой причиной отказа от центрального огня было повреждение приборов управления огнем в боевой рубке, средств передачи команд или выбытие из строя управляющих огнем.


Организация связи через переговорные трубы

Большой проблемой управления огнем в русском флоте того времени были архаичные представления, идущие корнями еще в парусную эпоху, о том, что точность огня зависит исключительно от навыков комендоров. Поэтому комендоры зачастую не желали слушать командиров и самостоятельно вносили поправки. А артиллерийские офицеры этому не сильно сопротивлялись, в первую очередь считая себя специалистами по технике, а не по баллистике и тактике.

К началу войны с Японией «Правила артиллерийской службы на судах флота», изданные еще в 1890 году, безнадежно устарели.

Новые методики управления огнем разрабатывались независимо на отдельных флотах, эскадрах, отрядах или даже кораблях. В 1903 году учебный артиллерийский отряд успешно провел стрельбы по составленному флагманским артиллеристом Тихоокеанской эскадры А. К. Мякишевым руководству «Управление и действие судовой артиллерией в бою и при учениях». Но ни главный морской штаб в лице З. П. Рожественского, ни морской технический комитет флота в лице Ф. В. Дубасова, не дали дальнейшего хода этому документу.

Таким образом, на флоте во время Русско-японской войны отсутствовали единые, отвечающие духу времени, правила управления артиллерией в бою.

Для артиллеристов 2-й Тихоокеанской эскадры флагманский артиллерийский офицер полковник Ф. А. Берсенев разработал отдельный документ: «Организация артиллерийской службы на судах 2-й эскадры флота Тихого океана», который далее по тексту будем называть «инструкцией». Рассмотрим её основные моменты.

Дистанция 40 каб. считалась пределом для ведения результативного огня. На большей дальности разрешалась только пристрелка одиночными выстрелами из орудий среднего калибра с целью определения момента, когда следует открыть огонь на поражение. Первый выстрел должен был производиться с расчетом на недолет до цели. Следующий – только после получения результатов предыдущего и выполнения корректировок.

В приказе по эскадре уточнялось, что пристрелку на дистанции более 30 каб. следовало начинать флагману. Добившись накрытия, он должен был передать данные для открытия огня кораблям, идущим сзади. При этом пристрелка не была обязательной. При открытии огня с небольших дистанций разрешалось сразу переходить на беглый огонь, определяя дальность по дальномеру.

После выполнения пристрелки (если она была) по команде «короткая тревога» следовало переходить на беглый огонь главным и средним калибром, то есть в режим максимальной скорострельности, при котором каждое орудие делало выстрел по готовности. При стрельбе на поражение управляющий стрельбой определял актуальную дистанцию, исходя из показаний, полученных от дальномерных станций, рассчитывал по таблицам поправки на собственный ход, на движение цели, на ветер и на циркуляцию для орудий среднего калибра и предавал эти данные через систему Гейслера и голосом. Поправки для орудий главного калибра рассчитывались в плутонгах по таблицам на основании данных поправок для орудий среднего калибра.

Методика управления огнем, принятая на 2-й Тихоокеанской эскадре, имела несколько существенных изъянов.

Во-первых, был проигнорирован опыт сражения на больших дистанциях в Желтом море, где «Полтаве» удалось попасть в «Якумо» с расстояния около 80 каб. Несмотря на то, что в одном из приказов по 2-й Тихоокеанской эскадре говорилось:

Неприятель не отважится противопоставить… флот свой иначе как с дальних дистанций… Лишь бы мы умели достигать его огнем на тех расстояниях, с которых он будет в нас попадать…

Теоретическая и практическая подготовка в этом направлении не велась. К счастью, на решающих этапах Цусимского сражения дистанция не была большой, поэтому данный недостаток не стал критичным.

Во-вторых, при использовании беглого огня на поражение не рассматривалась проблема различения падений снарядов от нескольких кораблей.

«Суворов» в Цусиме после открытия огня передал отряду не данные пристрелки, а сигнал «бить по головному», повинуясь которому все сосредоточили огонь по «Микасе».

В результате в начале сражения артиллеристы с разных кораблей эскадры видели большое количество всплесков вокруг японского флагмана и не могли идентифицировать среди них свои. С учетом описанных выше проблем с определением дальности, получалось, что почти все снаряды летели в никуда.

При этом решение проблемы уже давно было известно и даже прописано в инструкции А. К. Мякишева для 1-й Тихоокеанской эскадры: это стрельба залпами.

В-третьих, для корректировки огня на поражение использовались только показания дальномеров, не прорабатывался вопрос наблюдения за результатами собственной стрельбы.

Такой метод стрельбы был бы актуальным при условии безупречной работы дальномеров, чего по факту не наблюдалось. Снаряды летели со значительными перелетами или недолетами. Перейти на корректировку огня по наблюдаемым результатам не было возможности из-за плохой видимости всплесков.

По каким причинам на 2-й Тихоокеанской эскадре было принято решение о стрельбе по показаниям дальномеров на дальности до 40 каб. – не ясно. Можно лишь предположить, что оно было обусловлено сложностью управления сосредоточенным эскадренным огнем. Но были и другие варианты. К примеру, инструкция А. К. Мякишева предполагала стрельбу по показаниям дальномеров только с дистанции 20…25 каб., а на расстояниях 30…40 каб. рекомендовалась корректировка огня по результатам пристрелки. И, соответственно, на кораблях 1-й Тихоокеанской эскадры имелись снаряды, обеспечивающие видимость результатов пристрелки и огня на этих расстояниях.

По результатам практических стрельб на Мадагаскаре З. П. Рожественский, наблюдая улетавшие в никуда один за другим снаряды, несколькими приказами внес дополнения в существующую методику.

Во-первых, адмирал уточнил ведение пристрелки:

При пристрелке следует, не добросив первый снаряд, непременно перебросить второй и, если первый лег вправо, то непременно положить второй влево… Взяв же цель хотя бы и в широкую вилку, следует третьим выстрелом распоряжаться подумавши.

Во-вторых, он обратил внимание на необходимость корректировки дистанции и целика по результатам падения снарядов перед каждым выстрелом:

Каждый комендор должен знать, куда легли снаряды последних выстрелов из соседних орудий, и ждать соответствующей поправки прицела.

...Не кидать снарядов впустую, а исправлять каждую наводку по получаемым результатам.

Однако вопрос комплексного изменения методики и её отработки остался открытым.

Выбор цели

Инструкция предписывала сосредотачивать огонь всей эскадры на головном корабле противника. Затем этот момент был уточнен в одном из приказов З. П. Рожественского. Для каждого отряда цель могла быть указана отдельно. Если этого сделано не будет, то следовало вести огонь по головному кораблю или флагману противника.