invisible написал:

#1079333
С весны, наверное, на приколе стоял и всех уволили.

Ежели мы про "Апраксин" то команду свезли в декабре 1899.

сарычев написал:

#1079351
Только министерство это - финансов, так что, Витте

Я про "Апраксина" и  В.В. Линдестрема

helblitter написал:

#1079308
Главный командир утверждает подряды и поставки на всякую сумму, лишь бы не выходил за пределы сметы. Он может разрешать по производству хозяйственных операций изменение сроков и мест производства. Разрешает отсрочки по подрядам и поставкам, слагает казенные взыскания и разрешает продажу ненужного имущества.

Именнно. Хоздеятельность. А командира корабля снять не может.

Ольгерд написал:

#1079529
И выходит прав коллега helblitter в наездах на Макарова "насчёт щей"?

Нет. Вспомните армию. Поваров раньше не подготавливали, а просто назначали. И парень, не бывавший на своей-то кухне без желания пожрать, оказывался пусть не наедине, но с баком в 40 л и обязанностью сварить в нем перловку к утру. Вот и получалась бронебойка.
То же и здесь. Деревенский парень из не очень сытной допризывной жизни толком не знал как они варятся, эти щи с мясом. И опять - таки - не чугунок на семью, а котел. Ну а те, кто уже прочно обосновался на кухне, (IMHO) хотели, чтобы такая их счастливая жизнь продолжалась и далее. Мясо же в процессе варки уваривается. И "выход" вареного зависит от многих факторов. Не думаю, чтобы корабельные все ревизоры были искушены в кулинарии. Отсюда - злоупотребления коков, списываемые ими на гадов-офицеров (Вот Вам Потемкин). Ведь и на Потемкине проголодавшиеся после бунта матросы съели- таки этот борщ (или был приготовлен другой - но из той же партии мяса).
Поэтому СОМ, сам "выходец из народа", хотел, чтобы матросов кормили вкусно и сытно, благо раскладка обеспечивала такую возможность - и чтобы они за счастье считали службу на флоте в любых ее проявлениях.  Мечта оказалась несбыточной, о чем писали в эмиграции морские офицеры - Граф, Горденев и пр.

сарычев написал:

#1079535
Поэтому СОМ, сам "выходец из народа", хотел, чтобы матросов кормили вкусно и сытно, благо раскладка обеспечивала такую возможность - и чтобы они за счастье считали службу на флоте в любых ее проявлениях.  Мечта оказалась несбыточной, о чем писали в эмиграции морские офицеры - Граф, Горденев и пр.

Да я-то в пику нашему "Невзлюбителю рыбы СОМ" высказался, сам-то знаю, что такое на службе не то что мясо не видеть от слова вообще (куда уж там "БОЛЕЕ 300 г. В ДЕНЬ"!), но и "приварок" к нему получать всего грамм по 100 (в виде "кирзухи"-размазни на воде) В СУТКИ МАКСИМУМ! Интересно, а где служил срочную наш разлюбезный оппонент? И служил ли вообще?

сарычев написал:

#1079535
Поваров раньше не подготавливали, а просто назначали. И парень, не бывавший на своей-то кухне без желания пожрать, оказывался пусть не наедине, но с баком в 40 л и обязанностью сварить в нем перловку к утру.

На 100чел стояли 2 по 100л и 1 на 60 для компота. Правда на полную не использовались. Обычно в 100л готовили первое, в 60л второе. 40л - разве для Мн.

сарычев написал:

#1079535
о же и здесь. Деревенский парень из не очень сытной допризывной жизни толком не знал как они варятся, эти щи с мясом. И опять - таки - не чугунок на семью, а котел. Ну а те, кто уже прочно обосновался на кухне, (IMHO) хотели, чтобы такая их счастливая жизнь продолжалась и далее. Мясо же в процессе варки уваривается. И "выход" вареного зависит от многих факторов. Не думаю, чтобы корабельные все ревизоры были искушены в кулинарии. Отсюда - злоупотребления коков, списываемые ими на гадов-офицеров (Вот Вам Потемкин).

В ВМФ СССР полагалось закладку провизии в котел проводить в присутствии комиссии: деж. по кораблю, доктор, еще кто-то, после чего котел закрывать на замок и варится. Другое дело, что не везде соблюдалось. Возможно это еще с царского флота пошло.
Да и паровые камбузные котлы объемом сотни литров - вещь довольно своеобразная. Сложного для кока вроде ничего нет, но приноровиться за 1-2 дня не получится.

сарычев написал:

#1079535
Не думаю, чтобы корабельные все ревизоры были искушены в кулинарии.

Провизию закупали избранные артельщики, а хранил баталер..
офицер-ревизор(тоже избранный) занимался кают-компанией, где кок уже был вольнонаёмный..
Так что офицерская кухня не пересекалась с командной, как и кухня для кондукторов...
Государство давало только деньги, закупка производилась самостоятельно..
Вот на "Потёмкине" закупку мяса призвели артельшики:
    Свидетели дружно показали, что мясо, за которым 13 июня на миноносце отправились "ревизор мичман Макаров, старший баталер Гаращенко, два артельщика и два кока. В Одессе, в числе прочей провизии, было куплено на базаре в магазине Копылова 28 пудов мяса убоя 11 или 12 июня. По свидетельству мичмана Макарова, баталер и артельщики, осмотрев это мясо, нашли его свежим. Миноносец возвратился обратно на Тендру в ночь на 14 июня и утром того же дня часть привезённаго на броненосец мяса была опущена в котёл для варки борща, а другая часть подвешена на спардек"
       Кстати, мясо на куски "офицерские" и "матросские" при покупке и при хранении не делится - оно просто мясо и не более того. http://samlib.ru/s/semenow_igorx/potiomkin.shtml

Игнат написал:

#1079664
т.е  на "КПТ" господа ахвицеры  спокойно съели мясо. без претензий а матросы бунтивни хлопи заелись

Повод был нужен...
Как на "Гангуте" в 1915 году...
     А вот вам отрывок из воспоминаний одного из участников мятежа: Инженер-механик Александр Коваленко, который присоединился к восставшим, в своих воспоминаниях написал: "Вообще матросу живётся совсем неплохо... обычная еда команды хорошая. Я, как и много кто из офицеров, часто охотно ел матросский борщ. Правда, бывали иногда, как я заметил, случаи неудовольствия команды мясом или маслом, но они были отдельные и всегда происходили от случайного недосмотра". Тот же Коваленко причиной восстания называет совсем не тухлое мясо, а гипотетические муки совести матросов, беспокоящихся о благополучии своих родных на "гражданке", так, он пишет: "Может ли матрос или солдат быть доволен тем, что он накормлен, если знает, что семья его голодает?"
       Можно, конечно сказать, что Коваленко какой-то не совсем правильный мятежник. Ведь, согласно всё тому же обвинительному акту, из инженер-механиков к ответственности привлекался подпоручик Пётр Колюжнов (или Колюжный), других лиц с аналогичным чином в деле не имеется. В акте указывается, что, хотя Колюжнов и добровольно присоединился к мятежникам, но вся его вина заключается в преступном бездействии. Его даже под стражу до суда брать не стали.
Какие цели преследовали настоящие организаторы мятежа на "Потёмкине"?
В этом вопросе я абсолютно согласен с Николаем Стариковым. Подробнее лучше читать в его книге, не вижу смысла в пересказе. Поэтому кратко. Целей было две. Первая - максимальное ослабление военно-морской мощи России; поскольку предполагалось, что Потёмкин" неизбежно вступит в бой с другими кораблями Черноморской эскадры, будет уничтожен, но перед тем нанесёт серьёзные повреждения своим противникам. Вторая цель была необязательной, но желательной: кратковременная поддержка одесских сепаратистов с их "Южно-русской республикой". Поскольку любые проявления сепаратизма, даже не увенчавшиеся успехом, ведут к ослаблению государства. Именно поэтому мятежный броненосец повели к Одессе, а не к Севастополю, где можно было попытаться поднять за собой команды остальных кораблей. Именно для того, чтобы окончательно отрезать восставшим матросам путь назад, чтобы максимально "повязать их кровью", некие агитаторы настаивали на бомбардировке всего города (см. обвинительный акт). Случись такое, и даже самые революционно настроенные матросы других кораблей, солдаты любой части стремились бы гнать и уничтожать потёмкинцев, как бешеных собак. А те, в свою очередь, зная, что пощады им уже не будет, не стеснялись бы в своих действиях уже абсолютно. Потёмкинцы и так уже почти пиратствовали. А при таком раскладе стали бы пиратами в чистом виде, безо всяких революционных примесей.

kis220677 написал:

#1079587
опрос к служившим на флоте (при СССР или сейчас): Это насамом деле было так?
В мою службу в Белоруссии в 2000 году такого не было.
Да и смысл в этом. Ну закрыли котел. Проварили мясо - потом все равно нужно забра

Ахинея полная,...
Я служил на ПСКР Нева 1995 - 2000 гг.

Отредактированно Cobra (02.08.2016 22:28:26)

Игнат написал:

#1079682
Про сепаров- глупость вдвойне. иначе на КПТ бы явились сепраские представители. координировать действия.

Среди руководителей мятежа фигурируют некие "два студента", в тексте обвинительного акта сказано более определённо: "член комитета революционной рабочей партии г.Одессы, именовавшийся Кириллом, и атешковский мещанин Константин Фельдман, называвший себя студентом Ивановым, которые, переодевшись в матросское платье, остались на броненосце". Их личности установлены намного позднее.
заметка в газете «Новое Время» (Спб, 1905. №10657, 15 ноября) [1]:
В г. Тирасполе, Херсонской губер. разнеслась весть, что из Одессы идет поезд, украшенный красными флагами с революционерами, которые разъезжают по линии железной дороги, возвещая, что в России провозглашена республика, что Южный Край уже отделился от России и что Евреи выбрали президентом "Южно-Русской республики" одесского адвоката Еврея Пергамента.
Очаги [революционного] движения [16 октября 1905 г.] уже вполне обозначились и действовали совершенно явно. Этими очагами были: во-первых Городская Дума, при которой образовался самозванный комитет из представителей различных организаций, затем Университет, с шайкой профессоров-революционеров во главе, и, наконец, союз адвокатов, во главе с Евреем Пергаментом, уже намеченным в будущие президенты Черноморско-Дунайской республики, со столицею Одессой.(...)
{с. 19} (...)
   Манифест [17 октября] совершенно вскружил голову Евреям. Они считали уже себя победителями. Для того, чтобы достигнуть своей цели и провозгласить Черноморско-Дунайскую республику, им казалось, что остается только очень немногое, а именно — замутить войска. (...) http://ru-history.livejournal.com/4130892.html
А по соображениям евреев весь рай для русских в "Южно-русской республике" — должен был состоять в том, что они были бы в полном подчинении, почти в крепостной зависимости у евреев, а евреи забрали бы в свои руки и деньги, и власть и выбирали бы в президенты, управлять республикой, своего — еврея. Первым президентом они, говорят, хотели сделать одесского адвоката из выкрестов Пергамента, который потом был членом второй Государственной Думы. (...)
{с. 5} (...)
   Для осуществления своего замысла евреям нужна была военная сила. Была вооружена револьверами и обучена стрельбе еврейская молодежь. Но этого, конечно, было мало: надо им было склонить на свою сторону русские войска и, особенно, матросов Черноморского флота. На митинги евреи усердно приглашали солдат и матросов.
   Слабые из солдат попадались на еврейскую удочку, прельщались никому неведомой демократической республикой, сулившей рай земной; но таковых было немного. (...)
   Среди матросов пропаганда шла успешней. Ее вел, между прочим, бывший моряк-офицер, лейтенант Шмидт (теперь уже за бунт казненный). Агитаторам удалось возбудить матросов огромного военного корабля-броненосца, который назывался "Потемкин-Таврический". Капитан и офицеры этого броненосца, оставшиеся верными Царю и России, почти все были перебиты и потоплены в море. Бунтовщики сделались хозяевами броненосца и пошли на нем из Севастополя к Одессе, чтобы выгнать или перебить всех русских начальствующих лиц в Одессе и, при {с. 6} помощи евреев овладеть городом. После этого они разсчитывали, также при помощи евреев, овладеть всеми другими русскими городами на Черном море и устроить из них республику. http://ru-history.livejournal.com/3988157.html

Cobra написал:

#1079913
Я припоминаю камбуз на 1886У пр., где еще курсантом в плход шли в 1992м. Там котлы закрывались на барашки, но никак е на замки.

На барашки закрываются. Эти котлы рассчитаны для работы под давлением пара. Вспомни и камбуз на 97П, там тоже на барашки закрывались, а вот были ли проушины для замков подзабыл.
Посмотри если есть под рукой КУ ВМФ СССР требования для бачков с питьевой водой находившихся в кубриках. Там требования о закрытии бачков на замок тоже было. Ты хоть раз подобное видел?

Игнат написал:

#1080024
т.е он проник на "КПТ?" и находился на нем до ухода в Румынию.?

Восстание планировалось ведь вовсе не на Потемкине в единственном числе, а на всем флоте.

Отредактированно адм (04.08.2016 06:20:52)

Игнат написал:

#1080024
т.е он проник на "КПТ?" и находился на нем до ухода в Румынию.?

Н"Птёмкине" проникли , агитировали и ушли в Румынию два профессиональных революционера (правда опять евреи):
Странное исключение было сделано только двум господам, которые уверенно подплыли на ялике к трапу и столь же уверенно поднялись по нему по трапу на палубу. Там их уже явно ждали. Прибывшие оказались членами еврейской революционной партии Бунда: Абрам Березовский, назвавшийся «товарищем Кириллом», Константин Фельдман, назвавшийся студентом «Ивановым». Отныне именно им было велено руководить мятежным броненосцем.Переодевшись в матроса и став, таким образом, настоящим «братком», Фельдман при помощи Матюшенко собрал команду и объявил: на берегу идёт восстание против правительства; армия готова к нему присоединиться и ожидает только сигнала с «Потёмкина». Всё это было полным враньём.
Это была самая настоящая чудовищная провокация, имевшая целью залить Одессу кровью, свалив затем всё на официальные власти. «Надо немедленно заставить матросов высадить десант, вместе с рабочими взять город и основать республику в Одессе, — писал впоследствии в воспоминаниях Фельдман. — Нужно было спешить к броненосцу. Не было времени сноситься с организациями, и я решил действовать за своей личной ответственностью».
Ещё более конкретно об этом плане писал в своих воспоминаниях Фельдман: «Восстание должно было вспыхнуть на Тендре, пустынном острове, куда ежегодно выезжает на манёвры эскадра. Ночью, в заранее условленный час, на всех кораблях участники заговора бросятся на спящих офицеров, свяжут их и объявят республику». Но, думается, мало кто из участников намечавшихся событий догадывался, что речь идёт не об установлении республиканского строя во всей России, а о создании иудейской республики, отделённой от России. Похоже, об этом не знал даже Матюшенко, который за несколько дней до выхода к Тендре на стрельбы запрашивал Севастопольский комитет Бунда, не нанесёт ли «Потёмкин» вреда революции, если поднимет мятеж. Этот запрос вызвал переполох среди еврейских сепаратистов. «Состав команды „Потёмкина“, — писал Фельдман, — не особенно благоприятствовал восстанию». На броненосце почти не велась агитация, матросы считались самыми отсталыми, им больше импонировал бунт, чем организованное восстание. Поэтому Севастопольский комитет, не желая разъединять действия матросов-заговорщиков, просил Матюшенко не предпринимать никаких действий до начала восстания на других кораблях.
Вспоминает участник событий М.И. Лебедев: «…Одесская революционная организация посылает на „Потёмкин“ двух своих представителей т.т. „Кирилла“ (кличка) и Фельдмана, которым суждено сыграть впоследствии крупнейшую роль в событиях этих дней. На красном „Потёмкине“ избирается революционная комиссия для руководства оперативными действиями корабля и вообще для управления таковым. В состав комиссии вошли вышеуказанные т.т. „Кирилл“ и Фельдман, инженер-механик А. Коваленко (впоследствии оказался эсером. — В.Ш. )… Возглавлять комиссию, а также и корабль стал матрос Матюшенко». http://e-libra.ru/read/364013-ljegeroi- … flota.html
Что касается "республики Фельдмана":
Воспоминания С. Орлицкого ценны тем, что он был непосредственным свидетелем знаменитого Одесского восстания 1905 года и человеком, придерживавшимся умеренно либеральных взглядов, т.е. не революционером и не черносотенцем. Итак, что же пишет оказавшийся в июне 1905 года в Одессе писатель-либерал? Что он там увидел? По словам С. Орлицкого, он сразу же попал там в «круговорот начавшегося освободительного движения». В центре круговорота — некий таинственный комитет, выступавший под лозунгом: «За социальную пролетарскую республику!» Территориально комитет располагался в… приюте для неимущих стариков имени Пушкина. Конспирации комитетчики никакой не соблюдали, а потому С. Орлицкий мог свободно с ними беседовать. Писатель приводит весьма знаменательный диалог с одним из лидеров этого комитет, неким Сергеем Самуиловичем Цукербергом.

Орлицкий спрашивает Цукерберга, на чью помощь рассчитывает комитет.

Цукерберг: Моряки уже с нами за освободительное движение. Сегодня, надеемся, в собрании будет и бравый лейтенант Шмидт. Вот увидите и услышите будущего адмирала Черноморского флота, когда мы завладеем эскадрой!

Орлицкий: А когда вы завладеете эскадрой?

Цукерберг: Матросы на нашей стороне. Офицеров, которые не согласны, Шмидт обещает побросать в воду. А раз броненосцы будут наши — весь юг будет наш. Здесь создаётся Южная республика с Крымом и плодороднейшими землями Волыни и Подолии… Пусть старая насильница, некультурная Москва погибает от внутренних раздоров. Это нас, южан, не касается… У нас будет чудное, незамерзающее море и лучшие пшеничные земли, виноградники и шелководство, первоклассные порты и крепость Севастополь с броненосным флотом.

Орлицкий: А народ Южной республики?

Цукерберг: Народ! Эти хохлы-волопасы пойдут за интеллигенциею… У нас капиталы, наука, энергия; мы господа в торговле и политике. Заставим, коли добром не уживутся…

Орлицкий: Выходит, ваша Южная республика со столицей Одессой будет царством евреев?

Цукерберг: А хотя бы и так! Пусть будет снова царство семитов. В России его основать удобнее, чем в песках Палестины или где-нибудь в Уганде. На Чёрном море воскресим Карфаген… Мы, евреи, создадим торговое государство, создадим капиталы, торговлю, коммерческий флот… Занимать деньги со временем Европа будет у нас, в Одессе, а не в Париже или Берлине… Богачам-евреям, которые сейчас скупятся на революцию, достанется! Их склады сожгут, дома разграбят. Будут убитые, раненые, осквернённые синагоги. Мы к этому готовы. Это не больше, как расплата за грядущее восстановление царства семитов на Чёрном море. Не в далёкой Палестине или Аргентине оно должно воскреснуть, а здесь, где миллионы евреев живут уже сотни лет…

Орлицкий: Когда же начнётся восстание?

Цукерберг: Ждём сигнала, а у нас в городе всё давно готово! Там же.
Чтокасается отставного лейтенанта Шмидта, то:
Есть информация, что в это время в Одессе пребывал известный «красный лейтенант» Пётр Шмидт. Один из руководителей мятежа в Одессе, Цукерберг, утверждал, что предполагалось командование «Потёмкиным» передать в руки именно Шмидту. О роли лейтенанта Шмидта в одесских событиях лета 1905 года мы ещё будем говорить в очерке, посвящённом ему. Пока же нам интересен сам факт подготовки встречи броненосца. О какой стихийности и неожиданности мятежа на броненосце можно здесь вообще говорить, когда всё было спланировано и предусмотрено заранее!
Цукерберг: Матросы на нашей стороне. Офицеров, которые не согласны, Шмидт обещает побросать в воду. А раз броненосцы будут наши — весь юг будет наш. Здесь создаётся Южная республика с Крымом и плодороднейшими землями Волыни и Подолии… Пусть старая насильница, некультурная Москва погибает от внутренних раздоров. Это нас, южан, не касается… У нас будет чудное, незамерзающее море и лучшие пшеничные земли, виноградники и шелководство, первоклассные порты и крепость Севастополь с броненосным флотом. Тамже

Игнат написал:

#1080212
протоколы допросов обвинительный акт и др а не болтовня таки пейсателей.

А воспоминания Фельдмана Вас устроит?
Или биография "Борца с Режимом":
Учитывая значительное удаление от командования флота, находящегося в Севастополе, и близкое расположение желанной Одессы; с учетом практически неограниченного запаса свободного от служебных обязанностей времени, у Шмидта были все условия для активной публицистической и общественной деятельности. В этих условиях контакты Шмидта с одесской общественностью и с так называемыми демократами всех мастей можно рассматривать как вполне естественные. В специфических, местных буржуазных кругах одессита и моряка Шмидта тоже принимали как своего. Все предыдущие месяцы он регулярно отправлял свои корреспонденции в московские и петербургские издательства, печатался в Одессе. Теперь же он в 60 километрах от города своей юности, своей мечты! Стоит ли тратить время попусту?  В этой связи любопытно ознакомиться с мнением Петра Шмидта, высказанным в разговоре с сыном. «… инициатива бунта на «Потемкине» принадлежит не матросам. Это очень и очень радует. Но… если какая бы ни было инициатива не может и не должна исходить от матросов, то может и должна принадлежать офицерам… или офицеру», – поправился он, грустно улыбнувшись. И ведь прав в своем предположении оказался Петр Петрович. Так как Гиляровский и Голиков были однокашниками Шмидта по морскому корпусу, – он знал их характеры, способности и вполне мог смоделировать возможные варианты их действий, но здравое, объективное суждение по конкретной ситуации сложно было от него ожидать, так как их успешное продвижение по службе не могло не раздражать самолюбие Петра Петровича
ФЕЛЬДМАН и Березовский находились на борту броненосца в качестве эмиссаров от Одесского Комитета – все того же, от имени которого интервью журналисту Орлицкому давал СЕРГЕЙ САМУИЛОВИЧ ЦУКЕРБЕРГ. По крайней мере, свою принадлежность к меньшевистской фракции РСДРП Фельдман не отрицал в ходе следствия. Как-то проявить себя во время кровавой и жестокой мятежной свалки на рейде Тендры, наши «студенты» не решились. И это вполне понятно, страшен и непредсказуем русский бунт! Но присутствие ФЕЛЬДМАНА и Березовского на борту броненосца, и их прямые контакты с руководителями мятежа, о которых они неоднократно вспоминали впоследствии, вполне могли способствовать принятию мятежниками решения на переход броненосца с рейда Тендры на рейд Одессы – на помощь восставшей Одессе! Потерпев временную неудачу в Одессе, группа одесских буржуазных националистов, руководимых БУНДом, активисты РСДРП, социалисты-революционеры, меньшевики и прочие соискатели власти, не отказались от продолжения борьбы, более того, – перенесли центр своих подрывных усилий в главную базу Черноморского флота – Севастополь.
Учитывая, что одесские события развивались столь стремительно, непредсказуемо и устрашающе, нет ничего удивительного в том, что, вернувшись из Одессы рано утром 20 июля в Измаил, Петр Петрович оперативно «сворачивает» все свои служебные дела, которые он толком и развернуть-то не успел, и в гражданском костюме, что было совершенно противоестественно в те годы и в той обстановке, спешно покидает место службы.
Назначенный командиром миноносца № 253, и исполняющим обязанности командира миноносного отряда, базирующегося в Измаиле, лейтенант Петр Шмидт, оставляет корабль на боцмана и механика, забирает с собой кассу миноносного отряда и исчезает в неизвестном направлении… Можно себе представить какое впечатление произвел Петр Шмидт на того же механика (других офицеров по штату на маленьком, номерном миноносце не предусматривалось), о команде я и речь не веду, скорее всего, с командой он не успел и познакомиться.
очью 19 октября Петр Шмидт писал Зинаиде Ризберг:
«Я жил эти дни так, как не удастся жить никому никогда. Горел, состарился на 5 лет за эти 5 дней, но я сдвинул ту гору, которую, вы говорили, мне не сдвинуть никогда…
Известность моя в Севастополе была завоевана… в четыре дня. И сегодня дума постановила меня чествовать «ура» от населения в конце своего заседания. Когда я еду по городу, то мне там и сям кучки народа кричат «да здравствует Шмидт»… Вечером в тот же день говорил на митинге для интеллигенции (18 октября – Б.Н.). Ночь провел с народом у здания тюрьмы, требуя освободить политических и останавливал народ от разрушения тюрьмы… (Значит, были призывы и попытки разрушить тюрьму? – Б.Н.). В ту же ночь я собрал экстренное заседание гласных. Редактировал телеграммы от разных слоев населения (Теперь ясно, кто редактировал телеграмму, зачитанную в думе Л. Резниковым… – Б.Н.). Заседал в думе на правах гласного 18 часов подряд и превратил этих толстопузых флегматиков в протестующих борцов. На другое утро на митинге народном я был выбран в числе других представителей от народа для участия в работе думы. За эти дни сделано все: город освобожден от войск (я требовал, чтобы вся дума полным составом шла за мной к коменданту крепости ставить ему требования), вместо войск ходят по городу патрули из рабочих (народная охрана), казака ни одного. Ко мне ходят соединенные депутации всех учебных заведений для подачи своих петиций. Поднимался вопрос выбрать меня временным представителем города. Я отказался и просил прежнего голову продолжать работать со мною… Не спал три дня. Устал…».
Севастопольское вооруженное восстание в ноябре 1905 г. Документы и материалы. М., 1957. с. 476.
Вороницын приводит весьма любопытную характеристику, данную С.Д. Урусовым Шмидту. У князя, наблюдавшего за выступлениями Петра Шмидта сложилось впечатление, что «перед ним находится человек не вполне нормальный, потерявший душевное равновесие, с чувствительностью чрезмерно завышенною. Видно было, что все соображения практического характера, вопросы своевременности, осуществимости и личного интереса для него не существуют…».
Вороницын И.П. Лейтенант Шмидт. – М.-Л.: Госиздат, 1925. – с. 43-44.
Утром на митингах появился лейтенант Шмидт, за два дня до этого освобожденный из-под ареста. Петр Петрович был в штатском костюме, но с надетой на голову по просьбе людей фуражке флотского офицера. Видимо, еще сам того не осознавая, Петр Петрович, весьма странно, не сказать бы, диковато, смотрелся со стороны… Тем не менее, Шмидт был восторженно встречен и произнес горячую речь, призывая к продолжению начатой борьбы. Один из флотских офицеров позволил себе довольно громко сказать: «Дурак!» Это вызвало страшное негодование толпы. Офицера заставили взойти на возвышение и принести публичные извинения. Когда Шмидт закончил речь, то едва держался на ногах, поэтому понадобилась помощь сына и его товарищей реалистов чтобы добраться до извозчика.
Приехав домой на Соборную, Петр Петрович почти два часа лежал у себя в кабинете. Бессонные ночи, огромное психологическое напряжение, почти круглосуточная лихорадочная работа дали о себе знать. Но вечером он собирался в Лазаревские казармы, где назревало вооруженное восстание. По воспоминаниям сына, Петр Петрович был противником вооруженного выступления. Он хотел уговорить матросов не подниматься на мятеж, пока не проведет переговоры с властью и не попробует найти золотую середину между ее интересами и интересами простых людей. Как военный человек он знал уровень возможных карательных мер против мятежников и был уверен, что напуганная, униженная «быдлом» власть не остановится ни перед чем. При этом Шмидт наивно думал, что его фантастически возросший за последние недели авторитет поможет найти общий язык с властью.
Петр Петрович жил блистательным будущим, часто не утруждая себя глубокими размышлениями о возможных последствиях пути его достижения. У него для этого не было ни времени, ни достаточного политического опыта, а главной и основной причиной эдакой «революционности» была его легко возбудимая воспаленная психика.… Он горел ярко, словно кривая свеча на ветру, которая обязательно должна погаснуть под его порывом…
Исаак Уланский, участник этого заседания 13 ноября вспоминает его так:
«На заседание был приглашен лейтенант П.П. Шмидт, который собирался утром 14 ноября уехать в Одессу для организации забастовки торговых моряков… Шмидт выступал против вооруженной борьбы. Он предлагал отказаться от ряда наиболее резких требований , попытаться добиться некоторых уступок от Чухнина. Он говорил, что готовится новая всероссийская политическая забастовка, и выступление флота нужно совместить с этой забастовкой. Против предложения П. Шмидта выступили члены военной социал-демократической организации, представители саперов, запасных. Все они указывали, что положение в стране требует продолжения восстания, вооруженной борьбы, что наивно ждать уступок со стороны царских властей. Проникнувшись общим энтузиазмом депутатов, Шмидт отказался от своих предложений, заявил, что примыкает к восстанию, и поклялся остаться верным до конца делу народа».
На этом заседании был выработан широкомасштабный план восстания, намечены стратегические цели и тактические действия. План наступательных действий предусматривал:
1. Отправить отряд броненосцев в сопровождении крейсеров для блокады крепости Очаков на случай, если она окажется на стороне правительства.
2. Призвать под флаг революционной армии население, раздать оружие, создать кадры из добровольцев-революционеров под командованием опытных и верных революции солдат.
3. После взятия Очакова тот же отряд судов направить к Одессе, а мелкие суда – к Николаеву.
4. Одновременно другой отряд судов направить на Кавказ и во все порты Черного моря с целью установления там республиканского образа правления.
5. Поднять восстание на Кавказе, вооружив народ винтовками, пулеметами и другим оружием.
6. Из солдат, перешедших на сторону народа, и призванного населения организовать армию и перейти в наступление по всему фронту, вытесняя из гарнизонов правительственные войска, сконцентрировать все революционные силы в одну армию и начать наступление в центр России, отвоевывая за шагом позиции.
7. Объявить «Крымско-Кавказскую федеративную республику».
Потом пункты из этого плана – продукта коллективного творчества новоявленных стратегов, особенно 5-й и 7-й, на суде припишут лично П. Шмидту. И то, что Петру Шмидту вменяется мысль по созданию так называемой Крымско-Кавказской республики, не лишено серьезных оснований. Если слишком строго не анализировать разночтения в названии планируемой республики, то, сравнивая этот стратегический план с планом одесских заговорщиков, озвученный ЦУКЕРБЕРГОМ, можно в них найти много общего, и становится понятным, кто эту мысль мог внушить Петру Петровичу Шмидту. Выступая перед офицерами-заложниками в кают-компании крейсера «Очаков», Шмидт озвучит пункты этого агрессивного плана, признавая уже тем свое соавторство в составлении документа. Приходится признать тот факт, что разные политические группировки, в той или иной мере, все-таки пытались, что называется «втемную» использовать популярность Шмидта и печально то, что это им вполне удалось.
Около часа ночи Шмидт вернулся домой. Петр Петрович был усталый и подавленный – ругань с матросами ни к чему не привела. Молча он прошел в кабинет и опустился в кресло. «Не слушают, дураки, – делился мыслями с сыном Петр Петрович, – ведь как распинался. Все резоны выставил, доказывал им, как на ладони всю безнадежность их затеи (речь шла о вооруженном выступлении – Б.Н.) Кончу – орут «Правильно!». Выйдет эс-дек и начнет вопить о мировом капитале и трудящихся массах – и ему орут «Правильно!». Промучился я с ними часа три, плюнул и пошел домой. Пусть разделываются, как знают. Итак, завтра в Одессу…».
Шмидт Е.П. Указанное сочинение. С. 115.
…Матросы наивно полагали, что если Шмидт поднимет над крейсером флаг главного командира, то и остальные корабли присоединятся к «Очакову». Петр Петрович высказал серьезные сомнения относительно подобного хода событий, но предположил, что несколько судов действительно могут это сделать. Он решил условно, до переговоров с главным командиром принять предложение матросов «Очакова». И если Чухнин пойдет на амнистию и отмену казни, то вопрос будет закрыт. «В случае полной неудачи переговоров я приказал очаковцам не предпринимать ничего, пока не выяснится настроение эскадры. На это потребуется несколько дней, – делился мыслями с сыном Шмидт. – И только открытое нападение на «Очаков» поведет к вооруженному отпору с нашей стороны…».
После ухода поздних посетителей Шмидт ушел к себе в кабинет. Через несколько минут донеслось приглушенное пение. «Я знал, что в этот миг отец прощается с жизнью», – через много лет вспоминал Евгений Шмидт, – «… грозные события почти неизбежного военного бунта свалились на отца, как снег на голову. Для него теперь стало ясно, что возникшее брожение среди матросов и солдат – дело рук революционных партий. Деятели подполья, не знакомые ни с военным делом, ни с психологией русского солдата , далекие от понимания реальных возможностей, не внимая его советам, очевидно, решили идти напролом».
.По приказанию Шмидта, все арестованные на «Очакове» офицеры прошли вместе с ним в командирское помещение, где Шмидт, назвав себя революционером, произнес речь: «Ни одна из обещанных свобод не осуществлена до сих пор. Государственная дума – это пощечина для нас. Теперь я решил действовать, опираясь на войска, флот и крепость, которые мне все верны. Я потребую от царя немедленного созыва Учредительного собрания. В случае отказа я отрежу Крым, пошлю своих сапер построить батареи на Перекопском перешейке и отсюда, опираясь на Россию, которая меня поддержит всеобщей забастовкой, буду требовать – просить я устал – выполнения моих требований от царя. Крымский полуостров образует в это время республику, где я буду президентом и командующим Черноморским флотом и портами Черного моря. Царь мне нужен потому, что без него темная масса за мной не пойдет. Мне мешают только казаки, поэтому я объявил, что за каждый удар казачьей нагайки я буду вешать по очереди одного из вас, моих заложников, которых у меня до ста человек (на борту «Очакова» было 24 офицера – Н.Б.) Когда казаки мне будут выданы, то я заключу их в трюмы «Очакова», «Прута», «Днестра» и отвезу в Одессу, где будет устроен народный праздник Казаки будут выставлены у позорных столбов, и желающие будут им высказывать в лицо всю гнусность их поведения. В матросские требования я включил экономические нужды, зная, что без этого они за мной не пойдут, но я и депутаты матросов смеялись над вами и ими. Для меня единственная цель – требования политические, остальное я потом добуду. Если вы дорожите своей жизнью, пишите своим родным и знакомым, чтобы они хлопотали об выполнении моих условий – удалении войск и снятии осадного положения»…..
Ротмистр Васильев
На первый взгляд, эта странная речь характеризует Шмидта, как авантюриста и террориста, использующего методы подлога, обмана, шантажа и террора… для достижения ему только ведомых целей. Если даже принять во внимание, что это речь душевно больного человека, а это слишком уж очевидно, то остается только уточнить – кто внушил ему идею на волне борьбы за свободу и справедливость, возглавить мятежный флот, создать республику в Крыму, и ни мало – ни много стать в ней президентом?
То что «уши» этой идеи растут из планов загадочного одесского Комитета становится более чем очевидно. Патологическая ненависть к казакам, которая у Петра Шмидта «зашкаливает» все разумные пределы, могла быть внушена только все теми же одесскими комитетчиками. А может быть и сам Шмидт, находясь инкогнито в бурлящей мятежом Одессе, испытал на своей спине убедительность казацкой нагайки?
Именно в эти минуты он своей рукой пишет телеграмму царю, о которой мы уже вели речь: «С.-Петербург: Его Императорскому Величеству. Славный Черноморский флот, свято храня верность своему народу, требует от Вас, Государь, немедленного созыва Учредительного собрания и перестает повиноваться Вашим министрам. Командующий Черноморским флотом лейтенант Шмидт». Городскому голове Максимову (и исполняющему обязанности градоначальника) Шмидт направил с посыльным копию телеграммы и уведомление об ее отправки в Петербург.
. Очень уж не хотел Петр Петрович, чтобы всплыл одесский след во всей этой мутной истории…В дальнейшем, уже в ходе следствия, Петр Шмидт не скрывает того, что в случае поражения восстания он собирался уйти на «Очакове» в Одессу, так что, конечной целью маршрута миноносца № 270 могла быть только Одесса.
Нельзя не отметить и то, что попытка прорыва миноносца из Севастополя, Шмидтом была предпринята исключительно грамотно. Только повышенная бдительность сигнальщиков-наблюдателей и поразительная меткость артиллеристов на «Ростиславе» не позволила Петру Петровичу проскочить мимо Константиновской батареи и, пользуясь осенними ранними сумерками вырваться на свободу. http://www.proza.ru/2010/02/15/1292

Игнат написал:

#1080242
Это следователь по Делу о восстании?

Председатель матросского  комитета на Потёмкине..