Flintt написал:

#1153324
Командир конвоя

Неверно - приказ получил SeeTra, т.е. начальник морского транспорта.

Botik Petra Velikogo написал:

#1152400
52-я эскадра в 1941 г. там не воевала. Вообще же упоминания об использовании и-б противником в наших документах начинается с весны 42-го.

Там был  штаффель 52 группы, пара штффелей 51 группы на Ме-109F,  III./JG 77
Fw. Ewald «Ede» Duhn, 13.04.1917
9./JG.52
Участвовал в боевых действиях на советско-германском фронте с июня 1941 года.   
Имел 17 побед, был награжден Железными крестами 1-й и 2-й степени, Знаком за боевые вылеты.
23 октября 1941 года в 13 часов 40 минут на истребителе Bf 109 F-4 W.Nr. 7042 «Gelbe 4» в воздушном бою с бомбардировщиками Пе-2 был сбит в районе г. Юшунь (северо-западнее г. Симферополь, Крым) и попал в плен.
С большой долей вероятности, можно предположить, что он был сбит в воздушном бою с Пе-2 40-го бомбардировочного авиационного полка ВВС Черноморского флота.
Oblt. Dieter Zehl, 1915
Stab III./JG.52
Участвовал в боевых действиях на советско-германском фронте с июня 1941 года.   
Имел 1 победу, был награжден Железным крестом 2-й степени, Знаком за боевые вылеты.
25 октября 1941 года в 15 часов 20 минут на истребителе Bf 109 F-4 W.Nr. 7008 «Schwarze Winkel O» получил попадание зенитного снаряда в мотор. Произвел вынужденную посадку на фюзеляж в расположении позиций советской зенитной артиллерии в 5 км восточнее с. Курулу-Кипчак (северо-западнее г. Симферополь, Крым) и пропал без вести.
По данным советских источников, он был сбит в воздушном бою истребителем И-16 младшего лейтенанта Сысоева из 8-го истребительного авиационного полка ВВС Черноморского флота и был взят в плен.
http://www.proza.ru/2016/04/01/509

А. Кузнецов написал:

#1152918
Осталось доказательно установить, кто топил. Чтобы не методом исключения, а по-нормальному.

Оперсводка ОКЛ на 10.00 8 ноября 1941 г. о событиях за предыдущие сутки:



Это нормальное доказательство?

Нет, это дело 500-12452-0172 с оперсводками ОКЛ - вроде давно известно.

Прислать?

Дошли руки перевести немецкий отчёт о бое в ночь 30.11/01.12.41 во время проводки тихоходного ханковского конвоя. Наше описание, и довольно полное, есть в книгах, финское вроде тоже имеется, теперь картина будет полной:

Из КТВ 3-й флотилии СКР
30.11/01.12
30.11 в 17.00 я получил приказ, если возможно, выйти с обоими находящимися в Хельсинки кораблями V-303 и V-305 для усиления финского соединения, состоящего из 2 канлодок и 4 СКА. Оно имело приказ атаковать русский конвой, состоящий из 2 транспортов, 2 эсминцев или миноносцев и ещё одного корабля охранения и следующий с востока на запад, о котором было сообщено ещё утром. В радиограмме финского штаба сообщалось о пяти русских кораблях в квадрате 3522. Таким образом, подтвердилось сообщение MarBef Остланд, согласно которому в 22.00 были замечены пять русских кораблей по курсу 340 ˚ на расстоянии 15 миль от о. Кери. Так как на V-303 почти половина экипажа была на берегу, как и некоторые на V-305, были вынуждены сначала выровнять экипажи. С сокращёнными экипажами в 19.20 корабли шхерами вышли в море, чтобы встретиться с финским соединением у Порккала и там обсудить обстановку, планы и всё остальное. По пути туда была получена радиограмма, что финны уже вышли, и я должен занять позицию под берегом у Юссарё. Когда я с обоими кораблями только-только миновал Порккала, береговая артиллерия позади нас открыла огонь по противнику. Согласно финским данным в результате этого обстрела были потоплены два корабля. Я сначала намеревался ходить переменными курсами севернее лежащего к западу от Порккала заграждения Корбетта, так как курс противника по наблюдению с наземных наблюдательных постов был выбран, по-видимому, севернее выставленных заграждений. Однако наблюдения, сделанные ранее при других прорывах русских, свидетельствовали, что они ходили примерно посередине Финского залива через наши заграждения.
В 23.15 севернее Грахару встретили финске соединение, которое, по-видимому, исходя из тех же соображений оставалось на этом же месте. Совещание с командиром финского соединения, коментайа-каптеени (кап. 3-р)  Пуккила, из-за зыби и языковых трудностей при передаче сигналов (сигнальщики могли принять только букву за буквой, которые потом какой-нибудь говорящий по-немецки офицер должен был сложить в предложения) было невозможно. Так как к тому же передача сообщений от финских наблюдательных постов и береговых батарей для немецкой радиостанции, как правило, страдала многочасовыми задержками, я предоставил командование объединённым соединением капитану Пуккила, который на мой вопрос о планах предложил мне следовать за ним. Мы ожидали русских на курсах 82˚ или 262˚.
Поскольку в 00.30, несмотря на хорошую видимость, всё еще ничего не было замечено, мы пошли по проходу через минное заграждение дальше на юго-запад, предположив, что противник прошёл южнее. Это предположение было подтверждено радиограммой от финского штаба, согласно которой противник в 00.28 повернул на юго-запад и двигался со скоростью приблизительно 8 узлов. Немецко-финское соединение в 01.09 легло на истинный курс 208˚. Сторожевые корабли смогли развить обороты на 10 узлов. В 01.55 мы легли на обратный курс 28˚. V-303 и V-305 в конце кильватерной колонны согласно распоряжению ком.-капитана Пуккила совершали поворот первыми. В 02.40 я со своими кораблями вновь лёг на курс 208˚, чтобы между 03.00 и 03.30 находиться примерно в точке 59˚ 40´, где в это время ожидалось прохождение противника. Финны находились на северном курсе, оставаясь немного позади. Мы вновь соединились с ними через короткое время и теперь совместно шли южным курсом с небольшой скоростью.
В 03.12 примерно в четырёх румбах впереди по левому борту были замечены столбы дыма из корабельных труб. В 03.17 мы, по требованию ком.-капитана Пуккила, легли на обратный курс, повернув одновременно. Вскоре после этого финские канлодки,  находившиеся с наветренной стороны от моих кораблей, открыли огонь по противнику из кормовых орудий, который, однако, они прекратили после нескольких выстрелов. Ком.-капитан Пуккила после этого выделил два своих СКА, которые, по-видимому, должны были выйти в торпедную атаку. Мне, однако, оставалось только догадываться, так как связаться с ком.-капитаном Пуккила перед началом операции не было возможности и на свой запрос азбукой Морзе, в чём состоит план, я получил в ответ только указание курса.
В 03.30 определили противника по курсу 165˚. Пять, согласно другим наблюдениям шесть кораблей были отчётливо распознаны. Они шли западным курсом. В 03.35 вновь повернули на курс 208˚. Через 12 минут канлодки повернули через левый борт. Я шёл контркурсом к противнику и аналогично повернул, но затем снова продолжил идти курсом 28˚. Поскольку орудия, которые на сторожевых кораблях находились на баке, оказывались вне сектора стрельбы, я по собственной инициативе немедленно повернул на южный курс и в 03.45 открыл огонь с 40 гм. Во время боя я постепенно повернул на 30˚ через правый борт, чтобы удерживать противника, явно придерживавшегося своего западного курса, по носу. Бой продолжался до 04.22 и был прекращён нами, поскольку боеприпасов для орудия осталось только на 20 выстрелов. Дальнейшее расходование, по моему мнению, было не оправдано, так как нужно было считаться с вероятными последующими столкновениями, например с эсминцами с Ханко. V-305 израсходовал 70, а V-303 56 снарядов. Дистанция стрельбы составляла 60 гм. Так как финские канлодки и сторожевые корабли неоднократно совмещали свой огонь по цели, точное определение попаданий для каждого корабля невозможно. Было замечено несколько попаданий в три вражеских корабля, одно из которых вызвало короткий пожар. Он вероятно возник после попадания из финского 4-см орудия. По завершении боя наличествовали только пять вражеских кораблей. Таким образом, если первоначальное наблюдение о шести вражеских кораблях являлось правильным, один должно быть затонул. Противник прикрывал корабли дымовой завесой, из-за чего безупречного наблюдения за его местонахождением не было. В течение боя V-303 находился уступом влево от V-305, в то время как финские корабли были по пеленгу примерно в 3-4 румбах по левому борту. Расстояние от них постепенно увеличилось до 1-2 миль. Противник отвечал огнём сначала еле-еле, однако затем стреляли как сторожевик в конце строя, так и пароход. Потерь от него не было.
Первоначальный поворот на обратный курс при обнаружении противника, который приказал совершить командир финского соединения, был оправдан тем, что наши силы были полностью освещены луной и поэтому были вынуждены попытаться занять другую позицию относительно освещённости. К тому же вражеское соединение могло прикрываться эсминцами. Поэтому было правильным сначала разведать силы противника в бою на кормовых курсовых углах с одновременным введением в бой торпедных катеров.
Во время боя от финского командира соединения получено сообщение азбукой Морзе: «Пожалуйста, не стреляйте». V-303 после этого прекратил огонь. V-305 из-за ошибки сигнальщика получил это сообщение только через некоторое время. Оно было обусловлено тем, что должны были быть высланы СКА. Так как финны тем временем сами открыли огонь, продолжили стрелять дальше.
Пеленгование противника при этом стало удобным случаем для вполне достоверного определения фарватера для его транспортов в этом месте. Засорение его минами было бы целесообразным, тем более, что это не вызовет проблем.

С уважением,

Отредактированно savera (06.05.2017 21:52:22)

Написал на мэйл.
С уважением,

Немножко продолжу тему ханковских конвоев - пока копался в событиях 30 ноября, наткнулся на ранее мне не встречавшийся эпизод, случившийся 21-го того же месяца:

21 ноября 1941 финнами проводился небольшой конвой от Порккала до Эрэ. В его состав входили немецкие пароход Эрна и буксиры Фен и Пассат, возвращавшиеся в Германию, причём второй шёл на буксире у первого. Для проводки конвоя был выделен весьма сильный эскорт – минзаги Руотсинсальми и Риилахти, выступавшие в роли тральщиков, а также Отряд Р – канлодки Уусимаа и Хямеенмаа и сторожевой катер VMV-13 в качестве кораблей артиллерийской поддержки. Конвой вышел от Порккала в 11.10, а вскоре, в 11.28, у южного берега о. Стура Траскэ Уусимаа коснулась подводной скалы и потеряла одну из лопастей винта, что никак не повлияло на выполнение задания. В 17.10 корабли Отряда Р повернули обратно, а конвой продолжил следовать по назначению. Совсем скоро, в 17.13 в трале у Руотсинсальми взорвалась мина, уничтожив трал. К 17.37 трал заменили, а ещё через час конвой попал на плотное минное поле, тралы захватывали мины, тащили их некоторое время, после чего те отрывались. Не имея возможности в полной темноте ни заметить дрейфующие мины, ни тем более уклониться от них, около 19.15 суда конвоя были вынуждены остановиться. Буксир Фен, который тащил Пассата, а поэтому должен был замедлять ход постепенно, выкатился за пределы протраленной полосы, подорвался на мине и затонул. При этом погибло 18 человек, ещё 9 были подобраны шлюпками, спущенными с Пассата и Риилахти. Так как Риилахти разворачивался с поставленными тралами, число подсечённых и плавающих вокруг мин увеличилось до 11. На Руотсинсальми, который шёл головным, похоже, вообще не заметили этого происшествия, и он ушёл вперёд. Пока Риилахти занимался спасательными работами, пароходу и второму буксиру удалось самостоятельно форсировать минное поле, что сами финны посчитали чудом.
Отряд Р, возвращавшийся к Порккала, тоже не обошёлся без приключений – дело в том, что в тот же день, в 16.10 (мск.) с Ханко в обратный путь к Гогладу вышла наша первая группа тихоходных кораблей в составе сторожевого корабля Вирсайтис, ГИСУ Азимут, транспорта Вахур и тральщиков Клюз, Волнорез, Менжинский, Орджоникидзе и Дзержинский. Правда, Вахур вскоре после выхода отстал от конвоя и значительную часть пути шёл самостоятельно. Вот с этим конвоем в условиях отвратительной видимости и столкнулся финский отряд. В 19.15 прослушивающая установка на Хямеенмаа услышала отчётливый шум винтов, перемещающийся на восток. Вскоре после этого с неё же был замечен корабль, принятый финнами за сторожевой катер, который прошёл за кормой Уусимаа, что-то передавая сигнальной лампой. Уусимаа в период с 19.20 до 20.05 трижды была запрошена световыми сигналами с наших кораблей, но из-за плохой видимости их даже не сумели толком рассмотреть, отметив только, что один корабль был больше остальных. В конце концов, финны поняли, что имеют дело с нашим конвоем, идущим на восток, но из-за погодных условий речи о вступлении в бой даже не шло. Что касается наших кораблей, то никаких следов того, что они обнаружили противника, встретить не удалось – вероятно, из-за темноты и метели финнов принимали за своих.

С уважением,

Отредактированно savera (09.05.2017 23:42:06)

savera написал:

#1161499
но последнее не Севастополь ли?

нет..это Констанца и есть.

savera написал:

#1164725
Ещё пара фото николаевского завода им. А. Марти. Что на них, думаю и так все знают.

по Вашим фотоможно делать хронологию разборки.
Эти два фото думаю приблызно..середина-вторая половина 1942г.

Встретился любопытный эпизод, связанный с обстрелами финскими канлодками У. и Х. острова Соммерс в ночи 10/11 и 13/14 сентября 1941. Честно говоря, раньше не мог понять, зачем им это вообще понадобилось?
Сейчас прояснилась цель данного действа - это была попытка уничтожить наши корабли, якобы находящиеся на Соммерсе, при отсутствии оных канлодки должны были обстрелять остров. Замысел состоял в том, что после начала обстрела (10/11.09 участвовала ещё и береговая батарея 152-мм Канэ на о. Улко-Таммио) наши корабли выйдут в море, и тут-то финны их и потопят. 11 сентября 2 наших СКА действительно вышли с острова, но финны не сумели их даже обстрелять, а вскоре, обнаружив 2 дыма со стороны Лавенсари (к Соммерсу были посланы Буря и ТЩ Орджоникидзе, находившиеся в дозоре), финский отряд быстро отвалил, не проведя толком обстрела (было выпущено только 13 102-мм снарядов, не считая огня Бофорсов. А попало в остров ещё меньше). Во втором случае никаких кораблей вообще обнаружено не было, поэтому просто обстреляли дома на Соммерсе. Материальный ущерб был минимальный, практически единственным достижением финнов стала нервотрёпка гарнизона острова и вышестоящих инстанций, посчитавших, что противник решил высадить десант.
С уважением,

Chief написал:

#1170309
Лодочка с надписью «№14 Shuk», на переднем плане, как я понимаю трофей.

"Shuk" означает "Жуковка" - в честь населенного пункта, у пристаней которого сей утлый челн работал. Переходящий приз - был наш, стал немецким, потом снова нашим.

Да он самый