У Сенявина 19 июня 1807 года под командой находилось 10 командиров линейных кораблей: 9 капитанов 1-го и 2-го ранга, 1 капитан-лейтенант (Малыгин, назначенный временно командовать "Сильным"). Младший флагман Сенявина -- контр-адмирал А.С.Грейг. Вот несколько мыслей о силе и слабости главных офицеров эскадры.
В подавляющем большинстве случаев это очень хорошие мореплаватели. Все они плавали на судах разных типов, притом некоторые – с 1770-х годов, большинство – с 1780-х (все равно получается весьма много) и только один (Грейг) – с 1790-го, но и он отработал на флоте не менее 16 кампаний.
В данном случае исключительно важен опыт командования линейным кораблем – главной боевой единицей эскадренного сражения. Знание тактики и возможностей своего корабля, а также аналогичных ему вражеских, уровень «врастания» в экипаж – чуть ли не главное для командира в генеральной баталии. А для его команды не менее важна спайка с командиром, понимание его приказов, умение их выполнять. В этом смысле у офицеров Сенявина всё благополучно. Лишь у троих стаж командования линейным кораблем составляет менее двух лет (Малыгин, Ртищев, М.Т. Быченский). И только Малыгин был в это смысле подлинным новичком: у него названный стаж – всего несколько суток. Зато Грейг, Малеев, Рожнов, Лукин и Шельтинг – настоящие ветераны: они возглавляли команды линейных кораблей от пяти лет и больше. Высокий показатель!
А вот боевого опыта им недоставало, причем всем до единого. Никто из этих 11 персон не командовал линейным кораблем в эскадренном сражении. Да и никаким другим кораблем – тоже. Кровве и Грейг вообще ни в каких сражениях не участвовали. М.Т. Быченский имел лишь негативный опыт – в Гогландской битве корабль, где он служил, оказался пленен шведами; это, конечно, лучше, чем совсем никакого опыта, но все же могло оставить скверный след на его боевой подготовке (видимо, так и произошло в бою)…
Что же касается остальных, то все они имели однотипный опыт участия в больших сражениях. Будучи молодыми лейтенантами, они сражались со шведами в морских битвах 1788—1790 гг. Самыми сведущими были, с этой точки зрения, И.Т. Быченский (4 баталии), Малыгин (4 баталии) и Рожнов (3 баталии).
Конечно, увидеть, понять, на собственной шкуре прочувствовать, как ведутся большие сражения на море – поистине драгоценная возможность для боевого офицера. Но, во-первых, русско-шведская война прошла давно. С тех пор минуло без малого два десятилетия! А значит, многое уже стерлось из памяти. И, во-вторых, опыт морских битв со шведами давал именно те навыки, которые могли… помешать тактическим планам Сенявина. Как ни парадоксально, Гогланд, Эланд, Ревель, Красная горка и Выборг учили совсем не тому, чего желал от своих подчиненных Дмитрий Николаевич. Какие это были баталии? Медленно-величавые менуэты, неспешные движения эскадренных линий, стрельба, главным образом, со средних и больших дистанций. Кроме того, в Ревельском и Выборгском сражениях старый мудрый адмирал В.Я. Чичагов полностью отдал инициативу в руки противника, позволяя делать ему ошибку за ошибкой; русский флот маневрировал гораздо меньше, а значительную часть обеих битв он вообще не двигался: корабли стояли на шпринге. Чичагов имел на то свой резон: зная слабые стороны обоих флотов, он успешно использовал лихорадочно-энергичный, непродуманно дерзкий тактический стиль шведов против них самих, а своим не давал нести лишние потери. К тому же, Чичагов, а до него адмиралы Грейг-старший и Круз, защищали от шведского прорыва Санкт-Петербург; для них важно было удержать позицию, заслонить столицу Империи собой; риск тут был недопустим, требовалась взвешенная и осторожная тактика. А Сенявин должен был действовать в совершенно других условиях. Оборонительная тактика не могла привести его к успеху: турки бы просто ушли, избежав баталии. Султанские флотоводцы вели себя пассивно, русский адмирал буквально навязывал им генеральное сражение. Следовательно, ему требовалось атаковать. Более того, гарантированную победу Дмитрий Николаевич мог обрести, лишь сблизившись на короткую дистанцию с неприятелем. Только так он получал шанс уничтожить турецкий флот или хотя бы часть его. Российским адмиралам русско-шведской войны достаточно было оттеснить шведов, Сенявин же ничего не приобретал от простого отступления турок. Значит, уповать на слабые стороны неприятеля вице-адмирал не мог, для победы ему требовалось использовать сильные стороны собственного флота. А характер боевой выучки его собственных офицеров никак этим задачам не соответствовал: они привыкли к другому. Это были хорошо обученные и, в большинстве своем, довольно опытные военачальники, но настроенные драться с турками так, как много лет назад дрались со шведами. По-балтийски, а не по-черноморски. Офицеры «черноморцы»-то освоили маневренную, атакующую тактику Ф.Ф. Ушакова, но, как на грех, Сенявин – сам «черноморец» -- не имел среди своих подчиненных ни единого командира корабля, принадлежащего к черноморской тактической школе.
Как ни парадоксально, победы в Лемносско-Афонском сражении Сенявин достиг, ломая навыки собственных младших командиров, касающиеся тактики эскадренных сражений.