К утру 23 мая Соединение Z более суток неслось на 26-узловой скорости сквозь бушующие полярные воды . Нервное напряжение постепенно начало спадать, самый опасный участок остался позади. Особенно тяжело досталось адмиралу, как ответственному за всех и за вся. Сперва нервотрепка с заправкой, когда корпуса со скрежетом терлись друг о друга, лопались заправочные шланги, люди скользили и падали на залитых мазутом палубах, и все 4 корабля представляли идеальную мишень для вражеской подводной лодки. Затем ежеминутное ожидание донесения из гидро- или радиолокационного поста, с марса, с мостика: "По курсу... обнаружен противник!" Но теперь это уже позади, они сумели вырваться в Атлантику! ОН сделал это! Путь на Сен-Назер свободен, и даже объявись откуда ни возьмись британские корабли или самолеты - у него достаточно сил, чтобы сражаться, и хватит топлива, чтобы оторваться от погони. А там - "Железный крест", благодарность фюрера (Редер лопнет от зависти!), а может быть, даже назначение Командующим групой "Вест", а значит - и новые успешные и интересные операции... Адмирал повернулся к командиру "Бисмарка" Отто Линдеману:
           - Капитан-цур-зее! Передайте на "Цеппелин", пусть по готовности поднимут самолеты для авиаразведки по курсу соединения в секторе 120*!
           - Яволь, герр адмирал!

           Эскадра миновала 62-ю параллель к 10.00 23 мая, снизила скорость до 20 узлов и легла на курс 240*, отклоняясь к юго-западу - подальше от военно-морских и военно-воздушных баз англичан. Зона непогоды и снежно-дождевых зарядов осталась позади, устойчивый ветер с востока силой в 3-4 балла разогнал туман, видимость улучшилась до 9-10 тыс метров, тяжелые сизые тучи неслись на высоте 1500 метров, волнение составляло около 3-х баллов.  Командир авианосца Генрих Вольдаг, посоветовавшись с майором Вернером Мельдерсом, осуществлявщим командование палубной авиацией,  известил командующего, что готов поднять самолеты. В 10.15 "Граф Цеппелин" со следующим в кильватер "Принцем Ойгеном" взял курс "на ветер", поднимая разведчики - "физелеры".  Экипажи 6-ти разведчиков были выбраны из числа прочих как лучшие из лучших, элита элит морской авиации. Предстоящий вылет был достаточно сложным - предстояло провести разведку по курсу соединения в непростых метеоусловиях, соблюдая полное радиомолчание. Выход в эфир разрешался бы только для сообщения о курсе и скорости противника, если таковой обнаружиться, радиопривод будет отключен, и включат его только по истечении 4-х с половиной часов после старта, когда горючее будет уже практически на исходе. Что станет с экипажем колесной машины в открытом океане, если заглохнет мотор, расход горючего окажется выше расчетного, или штурман ошибется с местоположением родного авианосца, лучше и не думать. А еще нужно тщательно оглядывать море, на те 9-10 км., что позволяет видимость. Ни в коем случае нельзя упустить противника, бой грозит гибелью не только твоим товарищам, но и тебе самому - в разгар сражения никто не станет разворачиваться на ветер и принимать самолеты...
           В 10.18 первая машина покинула палубу и начала набирать высоту, а в 10.22 уже вся шестерка ушла в небо, и авианосец повернул за флагманом, стремясь занять свое место в строю.  Разведчик №1  лег на курс 300*, ему предстояло пройти по этому маршруту 120 миль, затем свернуть на 90* влево, пройти 30 миль, и лечь на обратный курс. Машина №2  направлялась с аналогичным заданием по курсу 280*, машины №3-6  по курсам 260, 240, 220 и 200 градусов, перекрывая таким образом сектор от 300* до 180* по курсу Эскадры на 120 миль. Вторая волна ушла в 14.30, следующая - в 19.00. Радары всех трех кораблей непрерывно работали на "прием", наблюдатели внимательно оглядывали горизонт - противник не должен приблизиться незамеченным! Разведчик 3-й волны Т-1.13, следующий крайним левым маршрутом, доложил по возвращении, что в 110 милях к югу от Эскадры (в 20.10) было обнаружено вражеское соединение в составе ЛК  типа "Нельсон", войскового транспорта в 12-15 тыс. тонн и 4-х ЭМ. Соединение двигалось курсом 255* со скоростью 13-15 узлов. Своевременно сообщить об обнаружении помешала неисправность радиостанции.

            Северная Атлантика, мостик ЛК "Бисмарк", 22.20 23 мая.

            Ноздри контр-адмирала Цилиакса хищно раздулись при этом известии. Он резко обернулся к люфтваффе-офицеру майору Фрицу Гроху.
            - Мы успеем поднять ударную авиацию?
            - Да, герр адмирал, но мы не сможем принять самолеты обратно в олной темноте. Через час наступит ночь...
            - Фрегаттен-капитан! Рассчитайте курс перехвата, - адмирал повернулся к флаг-штурману Вольфу Нойендорфу .
           - Герр адмирал, - счел нужным вмешаться командир линкора Эрнст Линдеман, - Вы намерены вступить в бой с линкором класса "Нельсон"?
           - Нет, капитан-цур-зее! Я намерен на рассвете нанести авиаудар по противнику, а после доломать все, что останется на плаву! - Цилиакс вновь повернулся к флаг-штурману, - Что там у Вас с прокладкой, фрегаттен-капитан?
           - Герр адмирал, если мы ляжем на курс 215*, то к 6.30 утра окажемся прямо за кормой у противника, но не успеем с рассветом поднять самолеты...  А если пойдем курсом 230*, то к 8.00 окажемся в 30 милях впереди него!
           - Отлично! Передайте приказ по эскадре - с рассветом быть готовыми к бою, "Цеппелину" приготовить ударную авиагруппу к вылету к 7.00! Курс 230*, скорость прежняя. Усилить наблюдение за горизонтом!
   
           Английское соединение, обнаруженное накануне немецкой авиаразведкой, состояло из линейного корабля "Родней" (командир капитан 1 ранга ________), трансатлантического лайнера "Британик", превращенного в быстроходный войсковой транспорт и направляющегося в Канаду за пополнением для "Армии Нила" и 4-х эсминцев типа "Бервик". Линкор был придан соединению не столько в опасении немецких рейдеров, сколько "за компанию" - старый и не слишком удачный корабль имел большие проблемы с корпусом в носовой части, и направлялся в Новый Свет для ремонта на верфи Бостона. Соединение покинуло Клайд в ночь с 21 на 22 мая и к вечеру 23 мая находилось уже более чем в 500-х милях от берегов Британии. Около 8 вечера командиру _________ доложили, что РЛС засекла неопознаный самолет в 40 милях к северу, но это известие отнюдь не встревожило капитана. Это мог быть один из патрульных самолетов Берегового Командования из Исландии, мог быть одним из "нейтрального патруля" янки, или даже сверхдальним разведчиком "джерри" - в любом случае, одиночный самолет посредине океана не мог представлять угрозы соединению. Гораздо серьезнее представлялась атака немецких ПЛ, рыщущих в поисках добычи. Этот контакт занесли в вахтенный журнал, но не посчитали нужным предупредить ни Адмиралтейство, ни даже эсминцы эскорта, следующие противолодочным ордером - "коробочкой" - вокруг "больших дядек".
            Однако, ночь прошла совершенно спокойно, свежий 6-балльный с северо-запада ветер разогнал тяжелые, льнущие к волнам тучи и казалось, ничто не предвещает беды. Однако, в 7.35 вахтенный офицер осмелился потревожить командира тревожным сообщением -  группа неопознанных самолетов маневрирует на дистанции в 35 миль прямо по курсу! Командир поспешил на мостик, успев к самому началу акта трагедии.
            ...В 7.00 с палубы "Графа Цеппелина" поднялась ударная группа из 8 торпедоносцев "физелер-167" и развернувшись цепочкой устремилась к предполагаемому местонахождению противника. В 7.10 начала старт с катапульт группа пикировщиков из 12-ти "ю-87" с 500-кг бронебойными бомбами, "штуки" сделали широкую петлю, выходя на корабли противника, уже видимые торпедоносцами, с кормы - со стороны солнца. Работающая в метровом диапазоне РЛС "тип 279" не могла различить сигналы на фоне радиоизлучения солнца, к тому же, внимание опреаторов было отвлечено заходящими с запада торпедоносцами. Их заметили визуально, уже вываливающимися из разрывов туч с высоты 1,5 тыс. метров, и перенести огонь на пикировщики не успели зенитчики ни "Роднея", ни эсминцев.
             Первое звено, ведомое командиром эскадрильи гауптманом Уве Йоргеном, положила бомбы в 30 ярдах по курсу "Роднея", что можно считать весьма неплохим результатом. Следующие три водяные столба взметнулись за кормой линкора в 200 ярдах. Третье звено под командованием лейтенанта Ганса Руделя добилось успеха - два водяных столба взметнулись по бортам корабля - будь бомбы фугасные, корпус получил бы повреждения - а третья - с самолета командира звена - попала чуть левее стволов башни "А", прошила все палубы и разорвалась у днища, разрушив переборки между 70-м и 80-м шпангоутами. Еще больщий ущерб нанесла атака 4-го звена - две машины вновь положили бомбы по бортам, но третья, то ли поврежденная зенитным снарядом, то ли имевшая неисправность бомбодержателя - не вышла из пике и врезалась в палубу между башнями "В" и "Х".
              Страшный кинетический удар, помноженный на взрыв сотен литров высокооктанового бензина и пробившей верхнюю палубу 500-кг бронебойной бомбы сотряс линкор. Взрывная волна и смерч обломков смели прислугу зенитных орудий в нос от боевой рубки, экипаж башни "Х" был вынужден оставить башню, чтобы не задохнуться раскаленными газами или не сгореть заживо, из экипажа башни "В", так же вынужденного покинуть свой боевой пост, не  нашлось ни одного непострадавшего человека - все были или контужены, или получили серьезные травмы и переломы. Между башнями полыхал огненный смерч, горящий бензин проникал через отверстие  в палубе вниз, к артиллерийским погребам, и помошник командира (также раненного осколком взорвавшегося самолета) приказал затопить погреба башен. А в это время с носа уже заходили в атаку торпедоносцы....