Вместо предисловия. Эхо минувшего.
7 марта 1940 года
Севастополь

Утро выдалось прекрасным. Ярко светило весеннее солнце. Нежные зеленые ростки неутомимо пробивались сквозь оттаявшую после долгой, не по южному суровой зимы, землю. Немногочисленные люди на улицах спешили по своим делам. Флаги на кораблях были подняты, все уже на местах, мощнейшая база Императорского флота диктовала свой распорядок. Гражданскому населению города это было уже вполне привычно, люди могли никуда не спешить, и только старые отставники, по древней традиции селившиеся в Севастополе, дабы быть поближе к морю, выходили на бульвары подышать воздухом, вспомнить былое и  обсудить необычные, на их взгляд, новости. 
В этот утренний час, завернув через тенистую аллею, утробно рыча и фыркая восьмицилиндровым мотором, у ворот Морского кадетского корпуса остановился сияющий хромом черный  Руссо-Балт, на капоте которого трепетали андреевские флажки. Короткий гудок, и вот уже дежурный кадет распахивает ворота и замирает в строевой стойке, бросив отточенным уже жестом руку к фуражке в воинском приветствии. Вновь рыкнув мотором,  Руссо-Балт проехал вперед, въезжая на территорию корпуса и, остановился у парадного входа.
Распахнулась дверца, и из машины вышел седоволосый, плотного телосложения человек, на золотых погонах тужурки которого чернело по три орла. Дежурный по корпусу сделал несколько шагов, доложился гостю и уважительно распахнул перед ним двери.
Огромный лекционный зал был заполнен кадетами. И, как и во всяком месте, где молодые люди представлены сами себе, тут стоял гвалт и шум. Кто-то обсуждал прошедшие выходные, кто-то намечал планы на следующие, кто-то листал конспекты. Преподаватель опаздывал уже на несколько минут, что во все времена приветствовалось любыми студиозусами, в том числе и гардемаринами.
Скрипнула дверь, в зал зашел капитан 1 ранга Матвеев, заместитель начальника Морского Корпуса, а вслед за ним  давешний вице-адмирал.
- Встать! Смирно!
- Господа кадеты, сегодня лекцию по Русско-Японской войне вам, по персональному приглашению Начальника Корпуса, прочтет командующий Средиземноморским флотом в отставке, адмирал Черкасов, - четко, так что его могли услышать даже на самой дальней парте, по традиции именуемой Камчаткой, сказал Матвеев, после чего уже обращаясь к вице-адмиралу, спросил, - позвольте пока откланяться, Василий Нилыч?
- Да, конечно.
Хлопнула дверь. Адмирал прошел к кафедре и, положив перед собой конспект, казалось на несколько секунд, задумался.
По залу волнами перекатывалось негромкое шушуканье.
В действительности же Василий Черкасов вспоминал - он вспоминал давно прошедшую юность, чувства, так ей присущие, те чувства, которые он видел в глазах и на лицах десятков сидевших перед ним юношей. Для него же молодость закончилась в огне эскадренных сражений именно той войны.
- Итак, господа, приступим к нашей беседе, я предпочту называть это так - Черкасов вытащил из кармана очки в дорогой золотой оправе и водрузил их на нос. - Прежде всего, наша беседа будет посвящена операциям Российского флота в той войне, а значит, мы не будем обсуждать причины и обстоятельства, приведшие к тому, что Япония вероломно напала на Россию.
- Ну-с, господа, кто ответит мне, с чего мы должны начать обсуждение боевых действий на море? Прошу вас, будьте смелее.
    После этих слов лектора потянулось несколько рук. Черкасов, посмотрев на самых смелых, остановил свой выбор на кадете, сидевшем дальше всех, и доброжелательно кивнул ему.
- Господин вице-адмирал, кадет Михеев,- несколько скованно улыбнувшись, юноша продолжил, - прежде, чем обсуждать ход боевых действий, мы должны выяснить навигационно-гидрографические условия на театре военных действий, основные торговые пути, расположение и оборудование основных портов и баз.
- Правильно! – Черкасов усмехнулся в усы. – Садитесь, Михеев. Действия морских сил развивались в Японском и Желтом морях, а также в северной части Восточно-китайского моря. Корейский и Цусимский проливы, связывающие Японское море с Желтым, находились всецело в руках японцев. Близ этих проливов располагались пять военных портов Японии, важнейший из которых, Сасебо, являлся главной базой японского флота. Помимо этих японских баз во Внутреннем японском море и на берегах Тихого океана, имелся ряд военных портов, богато оборудованных арсеналами, ремонтными и судостроительными заводами, доками и запасами угля - то есть всем необходимым для снабжения флота и поддержания его в постоянной боевой готовности.
- Россия имела на Дальнем Востоке только два военных порта - Владивосток и Порт-Артур. Кратчайший путь соединения этих портов проходил через самый центр сосредоточения японских морских сил - Корейский и Цусимский проливы. Русские военные порты были слабо оборудованы и не обеспечивали многообразных нужд флота. Во Владивостоке имелся сухой док для больших кораблей, с недостроенными мастерскими. Запасы угля были ограничены, кардиф поставлялся исключительно издалека. Порт-Артур, как военный порт, имел многие существенные неудобства –углубленный землечерпанием тесный внутренний бассейн и узкий выход из порта, который к тому же был доступен лишь во время прилива и только в большую воду. Ни доков для броненосцев, ни ремонтных мастерских не было. При этом незамеченной, но крайне уязвимой точкой для крепости оказался коммерческий порт Дальний - отлично оборудованный для выгрузки океанских пароходов, как конечный порт Великого сибирского пути, он был абсолютно не защищен от нападения с моря. Расположенный примерно в 30 км от Порт-Артура и быстро захваченный японцами, он стал готовой гаванью для выгрузки войск и осадных средств, необходимых для действий против крепости. В 70 милях от Порт-Артура - в 90 милях от устья реки Ялу - находилась группа островов Эллиот, очень удобных для стоянки флота, наблюдающего за Порт-Артуром.
- Корейское побережье Японского моря и по сию пору не представляет удобств для высадки войск. Серьезное значение для Япония имели здесь Цусимский и Корейский проливы, отделяющие Японские острова от Кореи. Связь с Кореей облегчалась наличием в проливах островов, из которых самым крупным является остров Цусима. Желтое море по сравнению с Японским морем и Корейским проливом представляет лучшие условия для плавания. Высадка здесь затрудняется мелководьем у берегов и сильнейшими приливами и отливами. Наличие на берегах Корейского залива стратегических объектов, необходимых японцам для достижения их целей, разумеется, вынудило их к развертыванию в данном регионе больших сил. Само собой, это не могло было быть сделано иначе, нежели десантом. И, само собой, это прикрывалось всем флотом Микадо.
- Ну-с, господа, а теперь приступим к главному. Кто мне расскажет, чем характерны боевые действия начала войны? - и вновь Черкасов обвел взглядом класс.
И опять поднявшихся рук было мало. Особо не смутившись, вице-адмирал предложил выступить светловолосому, плотно сбитому парнишке, сидевшему за первой партой.
- Кадет Вирен, господин адмирал!
Усмехнувшись знакомой фамилии, адмирал сказал:
- Продолжайте, молодой человек.
- С вашего позволения, господин адмирал, я хочу начать с 26 января, ведь именно в этот день английскими пароходами были вывезены из Порт-Артура и Владивостока все японские подданные, пожелавшие эвакуироваться. И это был один из многих признаков, свидетельствовавших о близости войны, признаков, которые не были правильно поняты. В результате японцы получили самые свежие разведданные об обстановке в наших порта, правда, это им не сильно помогло - японцы все равно допустили разделение минных сил для последующей атаки Дальнего. Наша эскадра стояла на внешнем рейде без необходимых мер охранения. Многие корабли были ярко освещены, для разведки русские выслали только два миноносца, не было сочтено нужным выставить не только противоторпедные сети, но даже боны заграждения внешнего рейда.
- Около полуночи неприятельские миноносцы атаковали наши корабли и добились трех торпедных попаданий. Попадания получили «Ретвизан», «Цесаревич» и «Паллада». Наши корабли открыли огонь уже после взрывов торпед.
- Да, юноша, позвольте Вас прервать. Бардак на эскадре получился страшенный. Еще долго продолжалась стрельба по миноносцам, в том числе воображаемым.  И если «Паллада» все же сумела самостоятельно ночью прийти на внутренний рейд, то события вокруг броненосцев развертывались ощутимо драматичнее. «Ретвизан», снявшись с якоря, стал двигаться к входу в гавань, и в 1 ч. 30 мин. сел носом на мель в самом проходе. Течением его корму завернуло к Тигровому полуострову, и, таким образом, броненосец загородил собой половину прохода. Свободными оставалось примерно около 49 сажен - в полную воду. В 2 ч. 30 мин. к «Цесаревичу», уже обошедшему эскадру, наконец, подошли портовые баркасы и провели его на внутренний рейд. Благополучно миновав «Ретвизан», «Цесаревич», из-за сильно увеличивавшейся - до двух с хвостом метров, в отсеках находилось до 2000 тонн воды – осадки кормой тоже кормой сел на мель. Вспомнив непотребные слова, команде удалось разгрузить на ближайшую баржу часть кормовых погребов и немного уменьшить осадку. Около часа дня, работая машинами, с помощью двух буксиров «Цесаревич» сошёл на чистую воду и перешёл на внутренний рейд. Так что зрелище, представшее перед нами утром, было печальным. Однако ж я прервал Вас, продолжайте, не стесняйтесь.
- Так точно господин адмирал. Этим наши потери не закончились. Японцы так же еще до объявления войны приступили к оккупации Кореи. Обеспечивали десантную операцию силы под общим руководством контр-адмирала Уриу, который  вслед за высадкой первого эшелона десанта в Чемульпо предъявил русским кораблям требование выйти из гавани. Крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец», которые обеспечивали в Чемульпо дипломатическую миссию, утром 28 января вступили в бой, пытаясь прорваться в Порт-Артур. Однако в ходе боя «Варяг» получил не менее 14 попаданий, понеся большие потери в экипаже и утратив большую часть артиллерии. В результате русские были вынуждены вернуться в Чемульпо, где «Варяг» был затоплен, а «Кореец» взорван. Команды свезены на нейтральные корабли.
    - Блестяще! Пока присаживайтесь! Ну-с продолжим, господа. На рассвете следующего дня отряд контр-адмирал Дева прошел в 6-7 милях от внешнего рейда Порт-Артура с целью разведки и уточнения последствий ночной атаки, после чего отвернул на Ost и спустя час, встретившись со своими главными силами, семафором сообщил: «Большая часть русского флота стоит на внешнем рейде. Несколько вражеских судов повреждены миноносцами и только пять из них находились под парами. Ситуация благоприятствует немедленной атаке». Японцы, перестроившись в кильватерную колону, направились к Порт-Артуру.  В 10 ч. 20 мин., вышедший на разведку крейсер «Боярин» к SO от Ляотешаня обнаружил главные силы японского флота. После короткой перестрелки наш крейсер отвернул. Вскоре в прямой видимости японского флота показались русские корабли, стоящие на внешнем рейде Порт-Артура. На рее «Микасы» взвился сигнал «Атаковать противника».
       В 11 ч. 7 мин. главные силы японского флота: 1-й боевой отряд (флаг вице-адмирала Того) из 6 эскадренных броненосцев,  2-й боевой отряд (флаг контр-адмирала Камимура) из 5 броненосных крейсеров,  и 3-й боевой отряд (флаг контр-адмирала Дева) из 4 бронепалубных крейсеров вступили в бой на дистанции 5 миль. Наши корабли в это время только снимались с якоря. Начальник эскадры, прибывший на флагман уже после начала перестрелки, немедленно  оценил  обстановку и принял решение разойтись с главными силами японцев на контркурсах, что бы оставаться под прикрытием береговых батарей. В 11 ч. 25 мин. "Петропавловск", повернул на 8 румбов влево и эскадра, перестроившись в кильватерный строй, продолжила бой на контркурсах, причем расстояние между сражающимися эскадрами сократилось до 25 кабельтовых. Броненосец «Ретвизан» подорванный прошлой ночью и севший на отмель в проходе, также принял участие в сражении, выпустив по японцам пару 12" снарядов, правда, только тогда, когда его пушки смогли доставать до противника. Когда японцы приблизились к Ляотешаню, в бой вступила крепостная артиллерия с Золотой горы и Электрического утёса. Того, осознавая, что находясь под огнём и фортов и корабельных орудий, можно понести тяжёлые потери, принимает решение выйти из боя. С этой целью он поворачивает 1-й боевой отряд на 8 румбов влево, держа курс на S. В 11 ч. 45 мин. японцы вышли за пределы дальности огня орудий.  В 11 ч. 50 мин. русская эскадра, находясь в 15 милях от берегов Порт-Артура, прекратила огонь и вернулась на внешний рейд. Не обошлось без, правда, и небоевых потерь - при перестроении эскадры броненосец «Севастополь» столкнулся с «Полтавой» и нанес ей повреждения, слава Богу - небольшие.
    Так закончилось первое сражение Русско-Японской войны. Днем 27 января Государь повелел объявить войну Японской Империи. Японский ответ последовал только на следующие сутки.
    Таким образом, для начавшей войну Японии сложилась самая благоприятная обстановка. Русский флот, представлявший серьезную угрозу, был вынужден находиться в бездействии. В корейских портах Цинампо и Чемульпо началась беспрепятственная со стороны противника высадка первых эшелонов 1-й японской армии генерала Тамесады Куроки. Транспортный поток из портов Японских островов шел непрерывно. Было захвачено в качестве военных трофеев несколько русских пароходов. Командующему Соединенным флотом вице-адмиралу Того не приходилось более особо заботиться о переходе транспортов с десантом - он стал хозяином положения на Желтом море, а русские ограничились лишь действиями малых сил, что в свою очередь принесло нам новые потери.
    С этими словами адмирал прервался и спросил, не хочет ли кто-нибудь дополнить.
В этот раз рук было ощутимо больше.
- Кадет  Солнцев, господин адмирал. 29 января на минах подорвался и затонул в Таллиенванском заливе минный заградитель "Енисей". Командир корабля - капитан 2 ранга Степанов с борта не ушел и погиб вместе с кораблем. Около 16 часов того же дня на мине подорвался и крейсер «Боярин», командир капитан 2 ранга Сарычев бежал с корабля в числе первых. Миноносцы сняли экипаж и ушли в Порт-Артур. В результате шторма, не позволившего завершить спасательные работы, крейсер затонул 31 января.
- Да, факт, несомненно, позорный для нашего флота, однако продолжим. 4 февраля командующим Тихоокеанской эскадры назначен вице-адмирал Макаров. Тогда же Император утвердил прошение вновь назначенного командующего о дальнейшем движении на восток отряда Вирениуса. Тем временем 11 февраля японцами была предпринята первая попытка закупорить проход у Порт-Артура путём затопления на внешнем рейде нескольких пароходов. Огонь береговых батарей и судов эскадры сорвал японский замысел. На следующий день отрядом Дева был отрезан от крепости эсминец «Внушительный». Экипажу пришлось подорвать корабль. 24 февраля на крейсере «Аскольд»  был поднят флаг прибывшего адмирал Макарова. В ночь на 26 февраля имели место ночные перестрелки наших и японских эсминцев, а на рассвете «Стерегущий» геройски погиб в неравном бою с превосходящими силами неприятеля. На выручку выходили «Новик и «Баян», но были вынуждены вернуться, встретив японские тяжелые корабли, которые затем обстреляли крепость перекидным огнем. Спустя некоторое время, после траления рейда в море вышла наша эскадра, но, не встретив противника, к вечеру втянулась на внутренний рейд. На рассвете 9 марта Японская эскадра в составе 6 броненосцев, 6 бронепалубных крейсеров и 8 миноносцев вновь подошла к Порт-Артуру. Два японских броненосца безрезультатно вели перекидной огонь по внутреннему рейду. Отсутствию эффекта от такой стрельбы во многом способствовал ответный огонь береговых батарей, организованный с помощью наблюдательно-корректировочного  поста на Золотой горе. Впрочем, батареи попаданий тоже не добились. Утром 13 марта русская эскадра (5 эскадренных броненосцев, 4 крейсера, 2 минных крейсера и 5 миноносцев) выходила в море к островам Мяо-Тао для проведения учений по перестроению судов в составе эскадры, к вечеру все суда вновь вернулись на внутренний рейд. Итогом выхода, помимо собственно учений, стали потопленные японский буксир и пара джонок. Следующей ночью огнем корабельных  и береговых орудий была сорвана вторая попытка Объединенного флота закупорить проход на внутренний рейд Порт-Артура. 15 марта русские снаряды впервые разорвались на земле Японии. Проводивший демонстрацию крейсер «Алмаз» обстрелял маяк на острове Готто-Ретто и затем потопил пару японских шхун. Через сутки отряд контр-адмирала Вирениуса подошел к Порт-Артуру. Попытка японских миноносцев атаковать была сорвана доблестными артиллеристами, открывшими шквальный огонь по противнику. Тихоокеанская эскадра вновь выходила в море для обеспечения встречи «Осляби», «Авроры» и «Смоленска». Ночью с 30 на 31 марта наш флот постигла страшная катастрофа. На рассвете в неравном бою погиб эсминец «Страшный», а при выходе эскадры в море на минной банке подорвался и очень быстро затонул броненосец «Петропавловск». Благодаря самоотверженным действиям наших моряков удалось спасти Великого Князя Кирилла Владимировича и вице-адмирала Макарова. Однако последний очень тяжело заболел – сказалось сильное переохлаждение и возраст, в результате чего был эвакуирован из Порт-Артура сначала в Харбин, а затем в Петербург. Днем 2 апреля японцы вновь безрезультатно обстреляли крепость перекидным огнем. Это уже становилось традицией. А 19 апреля Японцы  предприняли третью по счёту, и самую массовую попытку запереть ворота Порт-Артура, которую в очередной раз предотвратили героические защитники крепости.
    21 апреля  обстановка на театре резко ухудшилась. Японцы начали высадку 2-й армии генерала Оку на Ляодунском полуострове. Японские броненосцы регулярно появлялись в виду Порт-Артура. Такая предсказуемость действий привела к одной из самых дерзких операций нашего флота. С разрешения контр-адмирала Витгефта командир минзага «Амур» капитан 2 ранга Иванов осуществил задуманную им операцию по постановке мин на маршрутах, которыми пользовались для обстрелов японские броненосцы. На поставленных 1 мая русским заградителем минах на следующий день подорвались два эскадренных броненосца японцев. «Хацусе» был обречен, японцы едва успели снять с него команду. Попытки спасти «Ясима» успехом не увенчались - 5 милях от острова Эткаунтер-рок корабль опрокинулся и затонул вне зоны видимости русских наблюдательных постов, что позволило японцам долгое время держать в секрете факт его гибели. Интересно, что после взрывов японские корабли начали стрельбу в воду, приписывая подрыв кораблей атаке русской подводной лодки.
Однако на этом потери японского флота не закончились – на минах погибли авизо «Мияко» и миноносец «№48» а ночью погиб крейсер «Иосино», протараненный «Кассугой». Не зря 2 мая 1904 года в военной истории Страны восходящего солнца был назван «Черным днем Японского флота». Однако даже на этом проблемы у японцев не закончились. 4 мая канонерская лодка «Акаги» протаранила канонерскую лодку «Осима», которая вскоре затонула, а близ Порт-Артура подорвался на русской мине и пошел на дно истребитель «Акацуки».
    Тем временем ситуация на суше продолжила ухудшаться - 13 мая японцы атаковали русские позиции на перешейке и после трехдневного сражения  вынудили русских отступить в крепость Порт-Артур.
Затем, во время ночного выхода для поиска японских канонерских лодок у Цзинчжоу сел на камни и был взорван экипажем эсминец «Внимательный». А в ночь с 17 на 18 мая в Порт-Артур прорвалось долгожданное подкрепление, правда, не обошлось без потерь. Из 6 эсминцев погибло два. «Блестящий» погиб на камнях у мыса  Шаньдун, а «Буйный» подорвался на минах.
    Главнокомандующий русскими силами на Дальнем востоке адмирал Алексеев достаточно верно оценил последствия поражения у Цзинчжоу. 4 июня, с первыми лучами солнца вернулся из Инкоу миноносец «Лейтенант Бураков» с почтой. В числе прочих распоряжений был категорический приказ увести крупные корабли из Порт-Артура во Владивосток. На адмирала Витгефта и на старших офицеров эскадры указом Его Величества была возложена личная ответственность за вывод эскадры из осажденного порта.
    Первая же попытка эскадры прорваться - 10 июня - закончилась полным провалом. Японские главные силы в бой так и не вступили. Ночные минные атаки по оставшейся на внешнем рейде русской эскадре так же не принесли результата, хотя 4 японских миноносца и были повреждены артиллерией. Однако все осложнилось подрывом на мине «Севастополя».
       Почти до середины лета воюющие стороны занимались собственными проблемами. Русская сторона укрепляла занимаемую передовую позицию и занималась дооборудованием крепостных сооружений. Японская сторона старалась ускорить темпы наращивания сил осадной 3-й армии на Квантуне и тоже укрепляла свои позиции на полуострове, ожидая контрнаступления противника. Японцы наступали к Порт-Артуру медленно и осторожно, в ожидании сосредоточения главных сил 3-й армии, предназначенной для осады Порт-Артура и ожидая контрудара противника из крепости. Почти ежедневно происходили перестрелки между отрядами боевого охранения, но до серьезного боя они не доходили. Русская сторона действовала только группами «охотников», ведя таким образом разведку.
Вплоть до конца июля Витгефт неоднократно высылал корабли для обстрела с моря позиций японцев. Также продолжались и минные постановки, вскоре давшие очередной результат. 22 июня подорвалась на русской мине и затонула в районе острова Южный Санынандао канонерская лодка «Каймон», возвращавшаяся после ночного минирования бухты Лунвантан, откуда русские корабли постоянно обстреливали японские части.
Вскоре успех пришел и к японским минным силам - 11 июля японские минные катера атаковали в бухте Тахэ стоявшие у берега русские миноносцы и выпустили 3 торпеды. Одна торпеда попала в левый борт миноносца «Лейтенант Бураков», вторая в «Боевой». «Лейтенант Бураков» ценнейший для портартурцев корабль, служивший с момента начала блокады и почтальоном и окном в мир затонул на мелководье. «Боевой» был сильно поврежден, но на буксире доведен до порта.
13 июля, в день торжественно отмечаемого в Японии «праздника хризантем», осадная армия генерала Ноги начала штурм Порт-Артура. В течении трех последующих суток русские корабли из бухты Тахе вели огонь по наступающей японским частям. К сожалению, в ходе действий по оказанию содействия армейским частям получил повреждения  крейсер «Баян», подорвавшийся на мине. По результатам боев вечером 17 июля русские войска отступили в район укреплений крепости, что, в свою очередь, означало  блокаду ее со стороны суши.
Кстати, стоит вспомнить, что именно в ночь на 22 июля истребитель «Решительный» под командой лейтенанта Рощаковского выставил 10 сферических мин в 11 милях от Порт-Артура (мины ставились с так называемых "салазок", прообраза минных рельсов). В дальнейшем для постановки минных заграждений наши миноносцы постоянно использовали этот способ.
Итак, результатом шести месяцев войны стало то, что Объединенный флот установил плотную блокаду русской крепости со стороны моря. Непосредственно перед Порт-Артуром, вне досягаемости огня русских береговых батарей, дозорную службу круглосуточно несли отряды миноносцев. Для помощи эти легким силам выставлялся дозор из легких быстроходных крейсеров.
Тем временем эскадра вновь приготовилась к прорыву. Лимит времени оказался полностью исчерпан, так как после захвата Волчьих гор японцы приготовили к бою батарею 120 мм морских орудий для использования в качестве осадных, и в 11 ч. 35 мин. 25 июля батарея сделала первый залп по порту.
В течение остававшегося до назначенного Витгефтом времени выхода в море,  осадные орудия постоянно обстреливали внутренний рейд. Это принесло японцам несомненный успех. «Ретвизан» получил за сутки до выхода 7 попаданий 120 мм снарядов. Самым тяжелым оказалось ныряющее попадание под кромку броневого пояса, в результате чего броненосец принял 400 тонн воды. За эти оставшиеся сутки, отсеки были частично осушены и пробоина заделана. Продольные переборки подкреплены брусьями и установлены стальные распоры. И тем не менее, в отсеках осталось еще не менее 250 тонн воды.
       В прорыв вышли следующие корабли: «Цесаревич», «Ретвизан», «Ослябя», «Пересвет», «Победа», «Полтава», «Севастополь», «Аврора», «Паллада», «Диана», «Аскольд», «Новик», «Выносливый», «Властный», «Грозовой», «Бойкий», «Бесшумный», «Бесстрашный», «Беспощадный», «Бурный».
    В этот момент адмирал сбился с размеренного речитатива опытного лектора и лишь после небольшой паузы продолжил.
-  Как сейчас помню, стремительно светало, утренний туман вскоре после восхода солнца развеяло легкими, практически нежными порывами южного ветра. Слегка зыбило. День обещал быть великолепным и солнечным. Превосходный день. Однако мне хотелось хорошего шторма с туманом. Думаю, мои товарищи вполне разделяли мое мнение. К половине девятого вся эскадра вытянулась на внешний рейд и встала на якоря согласно диспозиции.
    В 8 ч. 45 мин. эскадра снялась с якоря и, построившись в кильватерную колонну, следуя за тралящим караваном, двинулась вдоль Тигрового полуострова. За выходом флота с самого утра наблюдали несущие блокаду японские миноносцы и крейсера. Несмотря на меры радиопротиводействия предпринимаемые станциями беспроволочного телеграфа на Золотой горе и на русских кораблях адмирал Того, как и 10 июня, был своевременно извещен, какие корабли вышли в море и каким курсом идет эскадра.             В 10 ч. 30 мин. русская эскадра находилась в 8 милях к югу от полуострова Ляотешань и следовала 7-8 узловым ходом на SO. К 11 часам скрылся из вида Ляотешань. Вскоре по сигналу с флагмана увеличили ход до 12 узлов. По курсу русской эскадры на большом удалении держались японские миноносцы. Флоты неумолимо сближались.
После пересечения курса русской эскадры 1-й боевой отряд некоторое время двигался прежним курсом. Затем поворотом «все вдруг» японцы перестроились в строй фронта, следуя на юго-восток. Некоторое время японцы лежали на параллельном курсе с русскими, после чего вновь поворотом «все вдруг» вновь перестроились в кильватерную колонну. Притом головным теперь следовал «Асама». Адмирал Того явно желал, чтобы Витгефт, как и 10 июня, не принял боя, а повернул обратно в Порт-Артур под огонь осадной артиллерии генерала Ноги. Но на этот раз русский флагман продолжал идти вперед. В 12 ч. 20 мин. с расстояния 6 миль японский крейсер «Ниссин» открыл огонь, вслед за ним открыли огонь главным калибром и другие японские корабли. Через несколько минут ответили и русские броненосцы. В 12 ч. 30 мин. японские корабли вновь последовательно повернули два раза «все вдруг» и, следуя контркурсом, опять открыли огонь по русским кораблям. Первые же выстрелы стали ложиться накрытиями. Эскадры начали расходиться, ведя друг по другу интенсивный огонь. Дистанция стремительно сокращалась. Вскоре к медленно грохочущим крупнокалиберным орудиям  присоединились отрывисто рвавшие воздух своей частой стрельбой шестидюймовки, а затем, по мере уменьшения расстояния до неприятеля, и трехдюймовки противоминного калибра. Японские фугасные снаряды рвались не только от удара о корабельные конструкции, но взрывались и от ударов о воду. Периодически вокруг русских кораблей вырастал чудовищный лес разрывов. Осколки, брызги воды, дым мешали наводчикам. В завязавшейся перестрелке Витгефт, уклоняясь от охвата 1-м японским боевым отрядом головы своей кильватерной колонны и рассчитывая проскочить у него под кормой, изменил курс на 4 румба вправо. В результате поворота противники опять оказались на контркурсах, при этом условия стрельбы для русских кораблей явно ухудшились, японские главные силы усматривались под острым курсовым углом и против солнца. Командующий искал возможности прорваться во Владивосток и этому подчинял свои действия.
       Тем не менее, судя по японским документам именно в этот момент, в «Микасу» с небольшим интервалом попало два двенадцатидюймовых снаряда. А больше всего, несмотря на то, что в корабль фактически попало всего-то 3 снаряда, пострадала «Асама». Японский крейсер сильно задымил, окутался клубами пара и начал отставать. Так наши моряки добились первого успеха в бою, причем сделали это в течении нескольких минут. В это же время под шквальный огонь попали и русские крейсера, следовавшие за броненосцами в едином строю кильватерной колонны. Море кипело от разрывов. С небольшим интервалом, в крейсер «Аскольд» попало два крупнокалиберных снаряда. Была снесена носовая дымовая труба, и возник пожар в корме. На стеньгах «Аскольда» взметнулись флаги «Б» и «Л» (Большой ход, повернуть влево). Вскоре крейсера, прибавив оборотов, повернули на два румба влево, ведя ответный огонь, и вышли из-под огня японских главных сил. Вскоре крейсера легли на параллельный курс с броненосцами и начали их догонять.
Тем временем приблизился новый противник, и русские крейсера открыли огонь левым бортом по крейсерам контр-адмирала Того-младшего, обрезавшим корму русской эскадры. Русские броненосцы и 1-й боевой отряд японского флота, обмениваясь залпами, стали расходиться на контркурсах и вскоре огонь с обеих сторон прекратился в виду увеличения дистанции до 8-9 миль. Адмирал Того после расхождения на контркурсах начал поворачивать, но с выполнением маневра явно запоздал. Русская эскадра в это время вырвалась вперед, оставив главные силы противника позади, повернула на 2 румба влево, увеличила ход до 13-14 узлов, идя на SO. Японцы, описав циркуляцию, повернули на курс параллельный русской эскадры, значительно, тем не менее, от нее отставая. Броненосный крейсер «Якумо» получив с «Микасы» сигнал начал, отчаянно дымя, догонять 1-й боевой отряд. Эта, с позволения сказать, «погоня» завершилась только к 14 ч. 20 мин., когда «Якумо» пристроился концевым 1-го боевого отряда. Русские броненосцы, из труб которых валил густой дым, шли на юго-восток. Перестрелка между главными силами прекратилась. Крейсера Рейценштейна следовали курсом параллельным броненосцам в 2-х милях от них, чтобы избежать случайных перелетов. Миноносцы, ранее прорезавшие курс колонны броненосцев, уклоняясь от японской стрельбы, держались вблизи крейсеров. Шедшие полным ходом крейсера Дэва медленно нагоняли русских, будучи с левого борта. Вскоре они открыли огонь из своих восьмидюймовых орудий с 45 кабельтов по русским крейсерам. Перестрелка оказалась короткой, не более 15-20 минут. Поначалу, японским артиллеристам улыбнулась удача, и они добились попадания в «Диану», которая весьма прилично загорелась. Но после попадания в крейсер «Касаги», под флагом самого Дэва, японцы увеличили дистанцию и вскоре русские, а затем и японцы прекратили огонь. Через полчаса, около 15 часов, Дэва вышел на левый траверз русских, и, приблизившись на дистанцию 40-45 кабельтов, вновь решил попробовать русских на крепость обстреляв русские крейсера. Снова перестрелка оказалась короткой. восьмидюймовый снаряд попал в «Палладу», вызвав пожар на батарейной палубе. В свою очередь, русский шестидюймовый фугас поразил «Такасаго». После очередной перестрелки крейсера Дэва вновь удалились на дистанцию, превышавшую 6 миль. На этом закончилась первая фаза боя.
Адмирал обвел аудиторию внимательным взглядом и, удовлетворенный живым интересом, написанным на лицах слушателей, улыбнулся. 
- Таким образом, в первой фазе боя Того пытался охватить голову русской эскадры. Витгефт контрманеврированием предотвратил попытку нажима на голову русской колонны. Ему удалось сорвать расчеты противника и оставить его далеко позади. Русский командующий со всеми своими кораблями прорвался в море. Он мог окончательно оторваться от неприятеля, если бы его эскадра имела хотя бы равный ход по сравнению с противником, но, увы, наша скорость был ощутимо меньше.
       Того, исправляя свои ошибки, снова медленно нагонял русскую эскадру. Около 15 часов Витгефт запросил семафором у командиров своих кораблей сведения о повреждениях. Ответы были благоприятные, корабли существенных потерь и серьезных повреждений не имели. Так как адмирал Того демонстрировал явное намерение снова вступить в бой, Витгефт со своим штабом провел совещание - как выгоднее вести сражение. Мнение большинства офицеров сводилось к тому, чтобы развернуться и строем фронта уходить, оставляя главные силы противника за собой. При этом варианте японцы теряли свое преимущество в скорости хода и теряли также в силе артиллерийского огня. Витгефт не согласился с этим предложением, решив, пока не наступила темнота, принять кратковременный бой с противником на дальних дистанциях, при этом он полагал, что корабли эскадры не пострадают настолько, чтобы не дойти до Владивостока. После наступления темноты Витгефт предполагал несколькими поворотами оторваться от неприятеля и выполнить поставленную перед ним боевую задачу. Около 16 часов командующий передал семафором по линии, чтобы эскадра вела огонь по головному кораблю противника, а с заходом солнца следила за «Цесаревичем».
       Тем временем 1-й боевой отряд медленно, но верно догонял русскую эскадру, следуя параллельным курсом. Около 16 часов, когда «Микаса» находился немного позади правого траверза «Цесаревича», стрельбу по нему первой начала «Полтава», а вслед за ней и «Севастополь». Японский флагман дал залп из носовой 12" башни. Снаряды легли с недолетом по корме русского флагмана. Вслед за своим флагманом огонь по русской колонне открыли остальные японские корабли. Серо-стальные борта неприятельских кораблей озарялись сериями ярких вспышек, вслед за чем они окутывались дымом. Русские вскоре ответили, но стреляли относительно реже японцев. В 16 ч. 30 мин. «Микаса» вышел на правый траверз «Цесаревича» и повернул на 2 румба влево, попытавшись оказать давление на голову русской колонны. Минут через 10-15 русские тоже отвернули влево. К 17 часам дистанция между флагманами сократилась до 45 кабельтов. Вскоре японцы повернули вновь на 2 румба влево. Через 15 минут «Микаса» довернул еще раз. Русские вновь парировали отворотом влево, дабы не дать противнику охватить голову колоны и улучшить условия для работы артиллерии, удерживая дистанцию. Таким образом, бой шел по плавной дуге. По мере того как дистанция стала менее 40 кабельтов, с обеих сторон загрохотали и шестидюймовые орудия. Броненосцы и броненосные крейсера противника вели огонь главным образом по "Цесаревичу" и «Ослябя», стараясь вывести из строя корабли под адмиральскими флагами и нарушить управление эскадрой. Дистанция медленно сокращалась. Японцы, имея превосходство в скорости, нас медленно обгоняли и интенсивно обстреливали. Разрывавшиеся снаряды давали множество осколков и массу раскаленной металлической пыли. Шум от близких разрывов и попаданий заглушал все. Назревала кульминация первого генерального сражения русско-японской войны.  Как сейчас помню - падение почти за кормой - передаю в башню 28, и вслед за тем ясно вижу, как наш снаряд врезался в корму «Сикисимы». Носовая стреляет по «Микасе», у него обе башни повернуты на правый борт, видимо - подбиты и не действуют. В нас попадания сравнительно редки, но когда тяжелый снаряд угодит в броню, броненосец весь вздрагивает, кренится на левый борт. Через нас прямо рой снарядов проносится, их рев сливается в сплошной гул...
       В 18 часов видя, что «Микаса» порядочно поврежден, перенесли огонь на «Асахи». Расстояние минимальное - 25 кабельтов. «Микаса»  горит,  обе башни прекратили огонь и не поворачиваются, а из 6-дм батарейных пушек стреляет только одна из среднего каземата. В это время командующий русской эскадры находился на нижнем мостике «Цесаревича», расположившись в плетеном кресле, и, внешне безучастно, наблюдал за ходом боя. На неоднократные советы и просьбы окружающих - уйти в боевую рубку адмирал просто не обращал внимания.
       Наступил закономерный финал. В 17 час. 45 мин. крупнокалиберный снаряд ударил в мачту "Цесаревича", осколками были убиты контр-адмирал Витгефт и большинство офицеров штаба. Чудом уцелел начальник штаба контр-адмирал Матусевич, случайно зашедший в рубку за 2 минуты до попадания. После гибели командующего эскадру возглавил именно он.
      Эскадры продолжали сближаться, осыпая друг друга шквальным огнем. От взрывов снарядов на борту кораблей взлетали деревянные обломки и куски металлических конструкций. Вспыхивали пожары, которые, тем не менее, обоим противникам удалось держать под контролем. Несмотря на в целом более точный огонь японцев, сокращение дистанции привело к тому, что японские корабли стали чаще получать попадания. Вода кипела от разрывов. Несколько минут спустя, уже ощутимо дымившийся «Микаса» после очередного попадания окутался клубами пара. В японском официозе это описано следующим образом.
Первый раз с начала лекции адмирал опустил глаза к записям:
- Цитирую: «бронебойный 12дм снаряд, видимо с «Цесаревича», с дистанции не более 20 кабельтов попал в расколотую предыдущим попаданием 7дм броневую плиту на уровне ватерлинии под грот-мачтой, пробил скос броневой палубы, и, проломив переборку между угольной ямой и машинным отделением, попал прямо в цилиндр высокого давления, но к счастью, не взорвался. От сотрясения при попадании порвался паропровод, машинное отделение заполнилось паром».
Подняв глаза, Черкасов продолжил:
- В течении следующих нескольких минут японский флагман получил еще несколько попаданий, но самым тяжелым оказался предположительно десятидюймовый фугасный снаряд, взорвавшийся на мостике японского флагмана, были убиты и тяжело ранены командир корабля, ряд офицеров корабля и штаба Того. Сам адмирал случайно уцелел, правда, получил тяжелую контузию и временно выбыл из строя. Корабль, окутавшись клубами пара и накренившись на левый борт, резко отвернул вправо от русской эскадры. «Асахи», не разобравшись в ситуации повернул за флагманом. В принципе, это логично – любой командир корабля, видя поворот флагмана, последует за ним – это в крови. За «Асахи» последовали и остальные японские корабли, размыкая смертельный клинч. Правда, вскоре на «Микасе» спохватились и, подняв сигнал «Не обращать внимания. Продолжать бой», отвернули еще раз вправо, выходя из боя. «Асахи» повернул влево, и, увеличив ход до полного, вновь повернув на сближение с русскими, ведя редкий огонь из уцелевших орудий главного калибра. Русские также отвечали редкими залпами из десяти- и двенадцатидюймовых орудий. Тем временем стремительно наступавшие сумерки привели к тому, что вскоре противники с трудом различали друг друга – лишь по вспышкам выстрелов и по отблескам пожаров. Наконец в 19 ч. 45 мин. Катаока распорядился выходить из боя и следовать на юго-восток.
       Впрочем, обратимся опять таки, к японскому официозу, который свидетельствует, что после выхода из строя «Микаса», Того придя в себя после контузии, немедленно распорядился флоту выйти из боя, а миноносцам атаковать противника. Стоит отметить, что телеграмма с «Микасы» адресата не достигла – на корабле попросту уже не было антенн. Впрочем, боевые инструкции объединенного флота были достаточно четки, и каждый командир знал, что ему следует делать. В 20 часов «Микаса» застопорил уцелевшую машину и на «Акицусиму» перешел командующий соединенным флотом. Крейсеру удалось дать ход только в 20 час. 50 мин., после чего он в сопровождении крейсера «Акаси» последовал в условленную точку сбора. «Микаса» малым ходом, в сопровождении крейсеров «Сума» и «Идзуми» направился в Дальний. Приблизительно около половины восьмого Матусевич, посоветовавшись со штабом и оценив обстановку, отдал распоряжение Шульцу, Елисееву и Максимову с наступлением сумерек найти, атаковать и потопить поврежденную «Микасу», а в случае, если японский флагман найти не получится - атаковать любые японские боевые суда, после чего возвращаться в Порт-Артур. Около 20 часов крейсер «Новик» и эсминцы повернули на NWW.
С помощью фонарей Табулевича Николай Александрович отдал команду по флоту - прожектора для отражения атак не включать, противоминную артиллерию изготовить к бою. Вскоре русская эскадра перестроилась. Крейсера выдвинулись в голову колонны и взяли под охрану фланги. Минные атаки начались около 21 часа. Полная неразбериха продолжалась несколько часов. Расчеты противоминной артиллерии немедленно открывали огонь по любым обнаруживаемым целям.
      Как стало известно позднее, 1-й отряд истребителей атаковал броненосцы, идущие на юго-восток около полдесятого с направления правого борта. Каждый истребитель производил атаку самостоятельно. Рассвет заставил отряд прекратить поиски и возвратиться в Дальний. Ни одного торпедного попадания японцы достигнуть не смогли. Русские броненосцы около полуночи стали объектами атаки 2-го отряда истребителей. Но и в этом случае, ни одна из выпущенных торпед в цель не попала. 3-й отряд истребителей, атаковал русские корабли около 22 часов. И в эту ночь удача улыбнулась капитан-лейтенанту Ояма - командиру истребителя «Усугумо». Одна из двух выпущенных им торпед поразила «Севастополь». Торпеда попала в кормовую оконечность корабля. Правда, сблизившийся на дистанцию 1-2 кабельтов от русских кораблей, японец был неожиданно освещен прожектором. По нему открыли беглый огонь правым бортом «Севастополь» и «Полтава». Спустя пару минут истребитель окутался паром и дымом,  вскоре потерял ход. Его расстреливали практически в упор. Но затем в темноте потеряли из виду, посчитав потопленным. Это оказалась вовсе не так. Корабль, потеряв ход, медленно наполнялся водой. Через примерно минут 40, он был обнаружен истребителем «Сазанами», который предпринял попытку буксировки. Однако все было бесполезно и «Усугумо» вскоре затонул. Экипаж был спасен «Сазанами».
«Севастополь» отстал от строя, скорость упала до 6 узлов.. Оценив ситуацию, Эссен принял решение идти в Порт-Артур, и в 22 час. 15 мин. «Севастополь» повернул на N, а через полчаса повернул на NNtoW. После осмотра повреждений и подкрепления переборок дали ход сначала 8, а потом и 10 узлов. Японцы не обратили внимание на выход из строя русского броненосца, так как на нем были потушены прожектора и полностью все наружные огни включая кильватерный.
    После полуночи атаки японских минных сил на наши броненосцы прекратились, что связано в первую очередь со сменой курса русской эскадры.
Около часа ночи в ходе короткого боя русских  и японских эсминцев, от попадания снаряда потерял ход «Выносливый», который несколько минут спустя был потоплен торпедой с «Кагеро».
Ближе к утру наши миноносники сумели поквитаться со своими японскими коллегами. Миноносец «№38» около 23 часов пытался атаковать концевые русские корабли, но после попадания трехдюймового снаряда в машинное отделение потерял ход. На рассвете на миноносец натолкнулись истребители «Властный» и «Грозовой», возвращавшиеся в Порт-Артур, и расстреляли его. «Новик» и эсминцы собрались на внешнем рейде крепости к 8 часам утра.
Всю  ночь тяжело поврежденный броненосец «Севастополь» шел к Порт-Артуру.  На рассвете броненосец как шапкой-невидимкой укрыл утренний туман. Корабль, сильно осел на корму. На совете офицеров было принято решение в случае появления противника вести огонь до последнего снаряда и затопить корабль в случае невозможности вести бой. Часа через полтора, туман начал рассеиваться. Видимость к 6 часам улучшилась до 4 миль. Так как станция радиотелеграфа была разбита в дневном бою, то даже позвать на помощь бы не удалось. Минуты тянулись томительно. Все находившиеся на верхних палубах вглядывались в хмарь тумана. Неожиданно позади правого траверза из тумана выскользнули один за другим силуэты четырех истребителей. Дрогнули стволы орудий, нащупывая цели, но вслед за этим с первого миноносца фонарем передали свои позывные. Возвращавшиеся с ночного поиска миноносцы Максимова натолкнулись на «Севастополь». Подойдя практически вплотную к борту броненосца, Максимов получил распоряжение от фон Эссена сопровождать броненосец, а если он начнет тонуть, то снять экипаж. В случае встречи с неприятелем немедленно его атаковать. Тем временем видимость продолжала улучшаться. Около 8.30 вновь пошел дождь, и видимость опять упала. Вскоре дождь закончился и подувшим юго-восточным ветром, быстро развеяло туман. На небе не оказалось ни единого облачка, видимость изумительная, шла небольшая зыбь. Вскоре с правого борта обнаружили дым. Фон Эссен распорядился готовиться к бою. Корабли Максимова держались в 10 кабельтовых позади правого траверза «Севастополя». Спустя час, когда неприятель сблизился до 10 миль, были опознаны корабли 5-го боевого отряда. «Чин-Иен» сильно дымя, шел на сближение. Вслед за ним шли «Мацушима», «Хасидате», «Ицукусима». Тем временем на горизонте открылись скалы Ляотяшаня. Около 11 часов на северо-востоке вновь открылись дымы. Спустя 15 минут, когда дистанция до бывшего китайского броненосца сократилась до 6 миль, кормовая башня русского броненосца произвела пристрелочный выстрел. Выстрел, хорошо нацеленный по направлению, лег с недолетом. Вслед за тем дала залп носовая башня. Ямада, поначалу предположивший, что его противник беспомощен, был разочарован. Тем не менее, продолжил сближение с противником, рассчитывая повредить его градом снарядов из своих 120 мм и крайне редкими выстрелами своих крупнокалиберных орудий. Вскоре японцы сблизились на дистанцию 3 мили, легли на параллельный курс и открыли частый огонь. Парадокс в том, что поскольку все четыре японских корабля стреляли  из своих скорострелок по одной мишени – казалось бы, это должно было обеспечить шквал попаданий – но именно это во многом спасло русский броненосец, так как японские комендоры очень сильно мешали друг другу. Первое попадание последовало в русский броненосец в 11 ч. 50 мин., когда 120 мм снаряд взорвался на спардеке, вслед за этим последовали новые попадания. Разлетающиеся осколки ранили и убивали людей на открытых постах, вновь повреждали корабельные конструкции, рвали такелаж, дырявили вентиляторы и вызвали несколько пожаров, которые, к счастью, вскоре удалось ликвидировать. Тем не менее, японский огонь не оказался безнаказанным, так как, учитывая наличие четырех противников, фон Эссен распорядился рассредоточить огонь артиллерии по всем кораблям отряда. Кроме того, японцам также не удались попытки отжать «Севастополь» и шквальным огнем заставить отвернуть от Порт-Артура. Вскоре загорелся и окутался клубами дыма «Чин-Иен». Сильно вильнул после попадания 12» снаряда и через 10 минут вновь вернулся в строй «Хасидате». В это время, наконец-то на наблюдательном посту Золотой горы разглядели появившиеся дымы и сообщили об этом на «Новик». Крейсер, стоявший на внешнем рейде, который около 12 часов снялся с якоря и последовал на сближение с обнаруженными дымами. За ним вышли 5 миноносцев. Через полчаса с внутреннего рейда вышли еще 4 миноносца и тоже направились к месту боя. Перестрелка с японцами продолжалась еще час. При этом немаловажную роль в спасении броненосца сыграли русские истребители, дважды выходившие в атаку на корабли Ямады и выпустившие по ним все свои торпеды. Эти самоотверженные атаки срывали стрельбу японских артиллеристов по «Севастополю», заставляя противника маневрировать. За храбрость пришлось заплатить достаточно дорогую цену. Все миноносцы получили повреждения от попаданий снарядов и близких разрывов. Наиболее сильные повреждения получил «Бурный», получивший не менее 12-15 попаданий, два-три из которых были 120 мм, но, тем не менее сохранивший управление и ход 15 узлов - пусть и ненадолго. Сблизившись с кораблями Ямады «Новик» обстрелял «Чин-Иен». Тем временем со стороны Дальнего, появились японские истребители. Но тут уже около 13 часов батарея Электрического Утеса дала залп по «Чин-Иену» с максимальной дистанции, и хотя залп лег с большим недолетом, контр-адмирал Ямада немедленно отвернул в сторону Дальнего, выходя из боя. Тем временем «Бурный» из-за распространяющихся затоплений потерял ход и стал тонуть, и «Бесшумный» снял с него экипаж. В 14 ч. 45 мин. «Севастополь» встал на якорь на внешнем рейде. Так боем «Севастополя» с превосходящим противником завершилось сражение в Желтом море.
В этот момент адмирал прервался и вновь задумался. Что мелькало перед его мысленным взором, об этом можно только догадываться. В зале воцарись гробовая тишина, которую разорвал неожиданной трелью звонок.
- Итак, господа, сделаем небольшой перерыв, - с этими словами адмирал вышел из зала.
- Смирно! - несколько запоздало скомандовал старшина класса.
    10 минут спустя занятие продолжилось.
- Итак, эскадра прорвалась, однако это было еще все! Кто-нибудь из вас, господа, желает меня дополнить?! Ну, раз желающих тьма, то слово вновь предоставляется Вирену, прошу вас! – Черкасов с хитрецой посмотрел на молодого кадета.
- Господин адмирал, ключевой проблемой являлась необходимость пополнить запасы угля и произвести небольшой ремонт. После некоторых раздумий контр-адмирал Матусевич повернул эскадру в Циндао. При этом вперед, для согласования стоянки был выслан «Аскольд». Первыми по прибытии пополнили запасы угля крейсера, а вслед за ними броненосцы. На стоянку в Циндао кайзер, согласно международному морскому праву предоставил 72 часа. На военном совете эскадры было принято решение во исполнение повеления императора продолжить прорыв во Владивосток, назначив место рандеву с ВОК в восточном проходе Цусимского пролива. Русская эскадра сосредоточилась на внешнем рейде Циндао на рассвете 2 августа, и утром вышла в море, где неподалеку от Циндао корабли занимались эволюциями и была проведена стволиковая стрельба по импровизированным щитам. На совещании капитанов, сразу после учения, было принято решение поставить «Полтаву» сразу за «Ретвизаном», чтобы избежать разрывов в строю и равнять скорость по самому тихоходному кораблю.
    - Так. Хорошо, а какие действия предприняли японцы? – глядя на кадета поверх очков поинтересовался адмирал.
    - Господин адмирал, командующий Объединенного Флота принял решение ожидать прорыва нашей эскадры через Цусимский пролив, где и сосредоточил все свои боеспособные тяжелые корабли. При этом он, несомненно, учитывал фактор возможной атаки крейсеров Владивостокского отряда, ввиду этого вице-адмиралу Каммимуре была поставлена задача перехвата наших крейсеров, а так же задача служить резервной силой для атаки нашей эскадры.
    - Хорошо. Присаживайтесь молодой человек. Ну-с продолжим. После учений, которые были скорее проверкой боеготовности, русская эскадра повернула на Шанхай, но после того как берег пропал из виду, повернула на юго-восток и построившись в две кильватерные колонны - крейсеров и броненосцев, направилась к острову Квельпарт. В последние два дня в регионе под влиянием циклона установилась пасмурная погода, шел небольшой дождь. Зыбило, вследствие чего корабли сильно качало. После полуночи эскадра оставляя с правого борта Квельпарт успешно, как показали уже послевоенные расследования, разминулась с японским дозорным крейсером «Такасаго». С рассветом сгустился утренний туман, вскоре пошел дождь, постепенно усилившийся до ливня. Так непогода скрыла появление русской эскадры на сцене предстоящего кровавого действа. Следуя 12 узловым ходом, русские к утру находились примерно в 50 милях к западу от острова Цусима. Сразу после завтрака на эскадре сыграли готовность к бою, расчеты заняли места у орудий. Крейсера по-прежнему следовали в кильватер броненосцам. Около 10 часов крейсер «Акаси», пересекавший пролив с севера на юг, неожиданно для себя вышел из дождевого шквала в миле от «Ретвизана» и был немедленно обстрелян. Полученные повреждения оказались смертельны. Однако тем самым эскадра себя обнаружила, и Объединенный Флот получил возможность нанести удар.
Эскадра адмирала Того в составе 3-х броненосцев и 3-х броненосных крейсеров обошла с юга остров Цусиму и направилась на восток.  Русская эскадра в 14 часов повернула на NO и спустя полчаса с «Цесаревича» увидели хвост японской колонны. Северо-восточным ветром густой черный дым, валивший из труб японских, кораблей относило в сторону русских. С борта броненосного крейсера «Якумо» тоже разглядели голову русской колонны, о чем немедленно сообщили на флагман. Некоторое время на «Асахи» размышляли о своих дальнейших действиях, после чего «Асахи» повернул влево на N, склоняясь к W и примерно в полчетвертого с «Цесаревича» разглядели, как на правом траверзе из серой пелены проступили силуэты японских кораблей. На мостике «Цесаревича» пересчитав и опознав японские корабли, пришли к выводу что "Микасу" в предыдущем сражении полностью вывели из строя, а может даже и утопили. Уверившись в правильности тактики по сосредоточению огня на флагмане, Матусевич отдал приказ бить по головному, в случае невозможности - стрелять по ближайшему противнику. Того не медлил и немедленно повернул на сближение. В 15 ч. 55 мин. «Цесаревич» дал пристрелочный залп по «Асахи» с дистанции, определенной как 40 кабельтов. В этот день погода не благоприятствовала, волны захлестывали полубаки даже относительно высоких русских кораблей так, что брызги долетали до крыльев мостиков, бурное море врывалось в орудийные порты наветренной стороны, корабли сильно качало, затрудняя наводку орудий. Загрохотали тяжелые башенные орудия, резко и отрывисто рвали воздух шестидюймовки. От выстрелов содрогался весь корпус броненосца, выбрасывавший правым бортом снаряды в неприятеля. Неприятель отвечал шквальным огнем, и прошло не менее 10 минут, прежде чем на баке «Цесаревича» разорвался снаряд, обдав градом осколков носовую башню, не нанеся, впрочем, особого вреда. После того как противники пристрелялись, они обрушили друг на друга сотни килограмм раскаленного металла ежеминутно. Вскоре после начала боя наверх были вызваны и расчеты противоминных орудий. Дистанция меж противоборствующими эскадрами была не более 25 кабельтов. Стрельба русских кораблей была не в пример бою в Желтом море лучше. Оба флота шли на норд-ост параллельными курсами, было заметно, что японские броненосцы ощутимо сильнее зарывались в воду. Русская эскадра держала ход не менее 13-14 узлов, благодаря чему японцы, несмотря на все желание, не смогли отжать голову русской колонны к опасным камням, притаившимся в воде у мрачных скал острова Цусима. Впрочем, послушайте как это описал сражения лейтенант Ненюков.
Адмирал вновь обратился к своим записям, перевернув лист начал читать:
- «Над морем, прилипая к встрепанным волнам, тянулись полосы дыма и мглы. Под напором ветра эти полосы разрывались в клочья, и тогда на сером фоне неба смутно обозначались неприятельские корабли. Держась кильватерного строя, они шли друг за другом и, как разъяренные фантастические чудовища, выдыхали в нашу сторону молнии. Тем же отвечали им и наши броненосцы. Вновь, во второй раз за прошедшую неделю сошлись в поединке главные силы империй в попытке решить исход дальневосточной войны. От орудийных выстрелов, то далеких, то совсем близких, стоял такой грохот, как будто небо превратилось в железный свод, по которому били стопудовые молоты. Сотни снарядов, которых не видишь, но полеты которых ощущаешь всем своим существом, с вибрирующим гулом пронизывали воздух, описывая траектории встречными-курсами. Вокруг наших судов, в особенности передних, падал тяжеловесный град металла. Металось, вскипая, море, и над его поверхностью на мгновение с ревом вырастали грандиозные фонтаны, смешанные с черно-бурым дымом и красным пламенем. Некогда было опомниться в этом сплошном сотрясении воздуха, корабля, человеческих нервов. Предсмертные вопли, крики людей, искалеченных и обезумевших от ужаса, мешались с грохотом взрывов, завыванием огня и лязгом рвущегося железа.
    Отложив листок Черкасов продожил:
- Так как «Асахи» засыпали снарядами, то вскоре артиллерийские офицеры утратили возможность различать разрывы и огонь стал переноситься на другие японские корабли. Огонь японских кораблей в свою очередь оказался достаточно точным и более сосредоточенным, так как вновь под ударом оказались русские флагманы. Ежеминутно противники обрушивали друг на друга сотни снарядов. Море кипело вокруг. Огромные столбы воды при попаданиях у борта вздымались вровень с трубами и затем обрушивались на борт, заливая верхнюю палубу и казематы. Пара попаданий в «Цесаревич» вызвали кратковременные пожары. Попадания в русские корабли были хорошо заметны со стороны, там как после каждого попадания взлетала куча обломков, появлялось пламя и облака густого черного дыма. Так же интенсивно обстреливался и «Ослябя», несколько снарядов взорвались на спардеке, обрушив кормовую трубу. Примерно в 16 ч. 50 мин. «Ослябя» получил в носу попадание большим снарядом ниже ватерлинии и через большую пробоину принял очень много воды. Другой снаряд пробил броню в средней части корабля и проник в угольную яму, что привело к серьезным затоплениям. Корабль получил большой крен на левый борт и осел носом, контрзатопление и попытки заделать пробоины оказались безуспешными. Вода хлынула внутрь корабля, разливаясь по бронепалубе и попадая в орудийные погреба. Носовая башня попаданием тяжелого снаряда была выведена из строя, броненосец огрызался из немногих уцелевших орудий. В 17 ч. 10 мин. «Ослябя» выкатился из строя влево и почти в это же время получил попадания в носовую часть у ватерлинии двумя большими снарядами, один из которых проделал вторую огромную пробоину рядом с первой. Спустя несколько минут, сильно зарываясь носом, но сумев справится с повреждениями броненосец вернулся в строй, пристроившись за "Победой". Однако долго удержаться в строю броненосцу не удалось, слишком сильны были затопления в носовой части, которые усугублялись, тем, что корабль следовал носом к волне. Вскоре «Ослябя» стал отставать, и через 15-20 минут был от «Победы» уже на 2-2,5 мили. Еще немногим позднее распространение воды по носовой части привело к тому, что броненосец сидел в воде по носовую башню, оголились кормовые винты. С этого момента трагедия стала неизбежной. Внимательно следивший за происходящим с мостика "Аскольда" Рейценштейн принял решение идти на помощь и крейсера последовательно повернули влево, ложась на обратный курс. Но было уже поздно, вода стремительно распространялась по кораблю, с шумом врываясь в отсеки. Команда покинуть корабль запоздала, и матросы стали самостоятельно покидать боевые посты. Хуже всего пришлось машинно-котельной команде. Карабкавшихся по отвесным трапам людей сбивали с ног и калечили врывающиеся потоки соленой воды. Лейтенант Нидермиллер, поднявшийся в этот момент в боевую рубку, вспоминал впоследствии, что командир броненосца, выйдя на левое крыло мостика и вглядевшись в приближающиеся крейсера, распорядился – «Спасайтесь братцы, помощь близка, если не поздно, - после чего закурил сигарету. В последний раз затянулся дымом и громко скомандовал, - Спасайтесь! За борт! Скорее за борт! Дальше от бортов отплывайте!»
       Спустя несколько минут броненосец с грохотом завалился на правый борт, погружаясь носом в воду, и опрокинулся, накрывая своим корпусом людей, плававших на поверхности. Несколько минут корма корабля чудовищной башней возвышалась над поверхностью, а затем с шумом навечно погрузилась в пучину. На воде остались сотни людей, судорожно цеплявшихся за койки, спасательные круги и иные подручные предметы. Спустя 20 минут к месту гибели подошли русские крейсера и приступили к спасению людей. «Аскольд», спустив несколько уцелевших шлюпок, осторожно двигался в каше человеческих голов, которые непрерывно взывали о помощи. Спустили шлюпки и с остальных крейсеров. Тем временем из пелены дождя вынырнули крейсера Дева, шедшие полным ходом и спустя несколько минут открыли огонь по русским. Несмотря на огонь, крейсера, стоявшие на месте, продолжали подбирать людей, одновременно открыв ответную стрельбу. Вскоре «Аскольд» дал ход, продолжая интенсивно отстреливаться. На корме крейсера в толпе спасенных разорвался снаряд. Крейсера бросили шлюпки, рассчитывая, что они хоть немногим облегчат участь команды броненосца. В кратчайший срок русские подобрали 270 человек с воды, еще 235 человек, в том числе и контр-адмирала Ухтомского, поднятого на борт вспомогательного судна «Мияко-мару», через несколько часов спасли японцы. Капитана 1 ранга Владимира Иосифовича Бэра среди спасенных не было. Отстреливаясь, русские направились вслед за эскадрой и, следуя полным ходом, вскоре ее догнали, далее следуя в 2 милях от кильватерной колонны броненосцев.
       Тем временем