Детальный отчёт о сражении.

    Новость о приближении русских была получена 27 мая в 5ч.07м. утра, флот отплыл примерно через полчаса после шести. Первый  отряд вёл колонну, за ним следовали второй и четвёртый отряды, «Асама» был концевым. Истребители и миноносцы были расположены слева по борту.
    На случай подходящих погодных условий у адмирала Того был замысел: когда эскадренный бой разгорится всерьёз, атаковать русскую колонну, в надежде привести её в замешательство, истребителями и миноносцами, прикрывая их приближение беглым огнём своей эскадры. Из-за своего низкого надводного борта истребители и миноносцы могли наблюдать за ходом боя только если бы они приблизились к русским настолько, что лишили бы свою атаку элемента неожиданности, поэтому «Асама» был выведен из состава второго отряда и поставлен во главе этой флотилии, с предписанием действовать независимо от основного флота. Он должен был вывести подопечных на позицию, которая покажется наиболее подходящей для этой цели и послать их в атаку, когда покажется, что настал подходящий психологический момент. Из-за бурного моря этот план был отброшен, истребители и миноносцы отосланы по своим дивизионам, а «Асама» занял место позади второго отряда или, вернее, попытался, но, из-за проблем с рулевой машиной, прошло значительное время, прежде чем ему это удалось.
    Время от времени от отрядов разведчиков принимались сообщения, которые приведены в приложении. На основании получаемой информации адмирал Того правил наперехват русским к северу от Цусимы.
    В 10 часов прозвучал сигнал «Бой», был подан боезапас и опробованы механизмы. После этого команду распустили и в 10ч.30м. послали обедать, одновременно «сплеснили грота-брас»[1] (спиртное не входит в дневной рацион).
    В 12ч.40м. курс был изменён последовательно на W.S.W., флоты тогда разделяло около 15 миль.  Дымка всё ещё оставалась густой, ветер от S.W. до S.S.W., силой 5-6 баллов.
    В 13ч.23м. мы были замечены с крейсеров впереди слева. Сами они не были видны, пока не оказались примерно в шести милях от нас, чуть позже они были опознаны как третий отряд.
    В 13ч.34м. «Микаса» повёл флот на S28°W (магнитный курс). «Адзума» сменил курс в 13ч.41м. «Ниссин» повернул очень широко, заставив все последующие корабли на 2 кабельтова выбиться из линии.
    В 13ч.42м. «Микаса» изменил курс на SW («Адзума» в 13ч.48м.), и в 13ч.46м. русская эскадра показалась на W.S.W. В 13ч.48м. прозвучал сигнал «Бой» и на клотиках грот-стеньг были подняты боевые флаги. Третий отряд повернул и пошёл курсом SW. «Адзума» не последовал по новому курсу до 13ч.55м., «Ниссин» снова плохо выполнил поворот. В этот момент русские шли двумя параллельными колоннами, курсами, сходящимися на два-три румба, правая колонна явно клонилась влево, хотя пять минут назад они обе держали на N.E. «Микаса» повернул на S.W. в 13ч.58м. («Адзума» в 14ч.05м.30с.). В правом русском отряде насчитали четыре больших корабля, восемь в левом, один крейсер держался справа от флота.
    В 14ч.04м. адмирал Того ввёл свой флот в левую циркуляцию и вышел на курс, параллельный русскому, «Татсута» при этом отстал. Русские открыли огонь в 14ч.07м.40с., японцы начинали отвечать один за другим по мере того, как выходили на новый курс и стреляли очень сдержанно, заметно отличаясь от  русских, ведущих беглый огонь. Много снарядов падало вокруг головы японской колонны, а в 14ч.10м. снаряд крупного калибра пролетел над «Адзумой» и с плеском упал в воду с другой стороны. Он был первым, упавшим возле корабля – неизведанное доселе чувство, совершенно лишённое всякого очарования. Когда дистанция точно определилась, огонь японцев ускорился, но ни на минуту не стал беглым, и к 14ч.15м. обе стороны были полностью вовлечены в бой, расстояние от «Адзумы» до русского корабля, идущего впереди, было 4500 ярдов («Адзума» открыл огонь с 4800). Корабль время от времени окатывали ливни брызг от всплесков, а в 14ч.20м., похоже, взорвался снаряд, попавший в борт корабля. «Ослябя» находился под сильным огнём, а русский левый отряд последовательно склонился направо, сформировавшись позади тяжёлых кораблей; получилась колонна, состоящая, насколько можно было разобрать, из четырёх кораблей класса «Бородино», «Осляби», «Наварина», нескольких неизвестных кораблей с высокими надстройками и заканчивающаяся броненосцами береговой обороны. Русских было трудно разглядеть не только из-за тумана, но и из-за всплесков снарядов, падающих совсем близко (или это только так казалось) и дымки, созданной снарядами, пушками и углём. Их корпуса были едва различимыми смутными серыми контурами, чьи светло-жёлтые трубы с чёрными верхушками иногда выступали, разительно контрастируя с ними. Троекратный последовательный пересчёт кораблей не смог дать удовлетворительного результата из-за постоянного исчезновения то одного, то двух из них за непроницаемой завесой брызг и дыма, но их было бесспорно двенадцать. Из-за отсутствия видимой линии горизонта и тускло-серых цветов неба, моря, кораблей, всплесков и дыма, смешанных в одно грязное пятно, было очень трудно уразуметь, что вообще происходит.
    В 14ч.25м. японские третий и четвёртый отряды и эскадренные миноносцы были прямо напротив левого борта первого и второго отрядов, последний из которых был примерно на два кабельтова правее кильватера первого.
    В 14ч.27м.30с. несколько осколков большого снаряда пролетело над кормовой частью «Адзумы». Возможно, это были куски того снаряда, который попал в дуло кормового 6-дюймового орудия верхней палубы правого борта, орудия, которое примерно в то время вышло из строя. В 14ч.30м. «Адзума» находился на траверсе шестого корабля русской колонны и стрелял по «Ослябе», который по-прежнему находился под очень сильным огнём. «Наварин» не оказался сильно подвержен влиянию моря, хотя остальные низкобортные корабли - «Сенявин», «Апраксин» и «Ушаков» начинали отставать. К 14ч.35м. было ясно, что японский флот быстро вырывается вперёд и «Адзума», теперь идущий N.E. by E., был почти напротив второго корабля русской колонны и стрелял в него с 4700 ярдов. «Князь Суворов» был в центре ужасающего огня, каждый корабль впереди «Адзумы», похоже, сосредоточил на нём свой огонь.
В 14ч.37м. 12-дюймовый снаряд попал в правый 6-дюймовый каземат верхней палубы «Адзумы», в его верхнюю часть выше орудийного порта и немного к носу от осевой линии, проломив броню и взорвавшись с тускло-красной вспышкой и непередаваемым сотрясением. 12-фунтовка, установленная над казематом, была отброшена вместе с люлькой к середине корабля, в то время как от самой установки, конуса и щита, не было видно ничего. Расчёт, который подошёл к орудию всего несколько минут назад, был полностью уничтожен, ещё трое были убиты в броневой палубе.
От двоих не осталось ничего, что можно было бы опознать. Куски мяса валялись до самой боевой рубки, ими были облеплены стена рубки, мачта, вентиляторы. Стальные осколки изрешетили вентилятор, пробили грот-мачту, разгромили сигнальную рубку и раскидали коечные и верёвочные заграждения. Коммандер, который прошёл на кормовой мостик прямо перед взрывом, был ранен в правое колено, но смог дохромать до боевой рубки. Команды санитаров быстро оказались на месте, оказывая первую помощь и убирая мёртвых; куски были собраны в одеяла и на время убраны. Похоже, в боевую рубку не проникло ничего за исключением ломтя мяса, который упал на компас. Одна койка загорелась и была выброшена за борт.
    В 14ч.40м.30с. красно-коричневые пожары вспыхнули на «Суворове», который время от времени совершенно скрывался из вида – так много кораблей теперь в него стреляло. Японские броненосные крейсера находились под беглым огнём русских броненосцев, которые, наконец, склонялись направо, так как японский флот, идя по дуге, угрожал продольным огнём их колонне. Хотя снаряды густо ложились вокруг «Адзумы», «Токивы»  и  «Якумо», похоже, попали всего несколько, в то время как те отвечали головным русским кораблям намного более точной стрельбой. При равном умении со стороны русских наводчиков, японский второй отряд сейчас бы значительно пострадал, но, под чудовищными ударами, что получали русские, их огонь быстро становился всё хуже и хуже. Превосходство в стрельбе доказывало, что оно бесценно в качестве защиты.
    В 14ч.44м. головной русский корабль был почти на траверсе, а второй шёл по внутренней дуге. В 14ч.46м. они шли на S в 4300 ярдах  от «Адзумы», который шёл на E.
В 14ч.47м. 12-дюймовый снаряд попал в дуло правого орудия кормовой башни и вывел его из строя. Тогда же было замечено, что «Асама»  следует на расстоянии мили за вторым отрядом и перестреливается с хвостом  русских. Позже было выяснено, что он получил попадание в корму, и его рулевое управление было повреждено.
В этот момент было трудно понять, что делают русские. Они, казалось, были в некотором замешательстве, пока в 14ч.55м. не оказалось, что один большой корабль покинул строй.
В 14ч.56м. большой снаряд, упав совсем рядом, вымочил кормовой шельтердек. Было замечено,  что русские сейчас поворачивают, но было настолько трудно различить их движения, что наблюдатели вначале разошлись во мнениях, куда именно они поворачивают,  налево или направо. Было ясно, однако, что когда каждый последующий корабль проходил точку поворота, он попадал под сосредоточенный огонь каждого японского корабля, в чьём радиусе действия огня он находился.
Первый отряд, обогнав русских, повернул налево «все вдруг» на восемь румбов, в то время как Камимура продолжил вести свой отряд вокруг точки поворота русских, и в дальнейшем отряды двигались независимо.
К 15ч. дистанция была всего 3000 ярдов, и второй отряд упражнялся в стрельбе наилучшим образом, в то время как  русские вели бешеный огонь. (Двусмысленность: возможно, неточный огонь)  В 15ч.02м. курс «Адзумы» был S.E. Два русских корабля явно горели, один из них был точно класса «Бородино», но, так как они были с дальней стороны своего флота, ничего нельзя было различить наверняка. Первый отряд в 15ч.05м. повернул налево «все вдруг» ещё на восемь румбов, в это время курс «Адзумы» был S.E. by E. «Ослябя», казалось, был тяжело повреждён, очень низко сидел в воде, кренился и, вероятно, тонул. «Асама» отстал ещё немного, и «Чихая» вступил в линию позади «Ивате» и стрелял по русским бронированным кораблям.
Вице-адмирал Камимура ввёл свой отряд в левую циркуляцию и
«Адзума», смотревший на север в 15ч.15м., вышел в 15ч.20м. на курс N.W. Всё это время над головой пролетали шальные снаряды, на них не отвечали. В 15ч.20м. увидели, что русские идут назад параллельно второму отряду, и стрельба по ним возобновилась. Казалось, что один или два корабля покинули строй, но трудно было утверждать это наверняка, так как все они были в беспорядке. Они прошли в 3400 ярдах и в 15ч.26м. выполнили правый поворот. «Токива», со снарядами, густо падающими совсем близко от него и поднимающими высокие столбы воды, заливающие его, сейчас представлял собой поразительное зрелище.
    В 15ч.35м. корабль неожиданно резко повернул вправо, и стрельба прекратилась. Впереди слева показался русский броненосец, осевший на нос, с сильным креном налево, окутанный сплошной стеной густого серого дыма от бака до грот-мачты. Дым струился через бесчисленные пробоины в надстройке и густым облаком поднимался выше мачт, искажая облик корабля настолько, что тот казался огромным. Казалось, он так повреждён, что в любой момент может пойти ко дну. Но, пока расчёты орудий смотрели на него, застыв в молчании, орудия его кормовой башни выстрелили, разрушив чары. По нему был открыт неторопливый и точный огонь, который постепенно участился, пока в 15ч.38м. несчастный корабль от взрывов снарядов не превратился в геенну, и вокруг рубки забушевали пожары. Пока он пробивался вперёд, кормовая башня стреляла, но между выстрелами, кажется, проходило очень много времени, а его снаряды всё время падали с недолётом. Японская колонна тянулась мимо него, пока в 15ч.40м. он не оказался всего в 2900 ярдах идущим прямо на «Адзуму». Стрельба стихла, и «Чихая» с четырьмя контрминоносцами направилась к нему, но, вероятно, по причине его безнадёжного состояния, повернули обратно и пришли опять на своё место направо от флота. Позже выяснилось, что один контрминоносец выпустил торпеду, но, думая, что русский корабль не движется, не сделал поправку на его ход и, в результате, промахнулся. Судя по тому, что удавалось время от времени разглядеть в дыму, грот-мачта с обрубком грот-стеньги всё ещё стояли, задняя труба исчезла, а от передней остался зазубренный остаток в половину высоты.
    В 15ч.50м., когда «Адзума» шёл курсом W.S.W., Камимура повёл отряд направо и к 16ч. курс «Адзумы» установился на E.N.E.; первый отряд сейчас был немного виден  на правой четверти румба и немного сзади, он шёл примерно параллельно второму. В 16ч.03м. русский флот, теперь явно уменьшившийся в количестве, был замечен к юго-западу идущим на север и стреляющим по головным японцам. Камимура резко повернул на N.E. by E. и второй отряд возобновил стрельбу («Адзума» в 16ч.06м.) с 6800 ярдов, заставив русских повернуть направо и идти параллельным курсом. К 16ч.14м. дистанция сократилась до 5000 ярдов. Первый отряд сейчас шёл в линии со вторым, но на несколько значительном расстоянии позади второго. Русские были в замешательстве, но они поддерживали огонь, неточный и невезучий, их лучшие выстрелы, казалось, были близкие промахи. Было непросто разглядеть их даже со столь близкой дистанции, но, несмотря на это, огонь японцев был достаточно эффективен, чтобы заставить их повернуть направо, чтобы к 16ч.18м. дистанция увеличилась до 5800 ярдов.
    В 16ч.20м. Горящий русский броненосец, который, как впоследствии утверждали пленные, был «Князь Суворов», снова находился под огнём. Его кормовая башня всё ещё вела безнадёжную борьбу и изредка стреляла, но доблестная попытка была безрезультатна, все снаряды падали с недолётом, что, возможно, было вызвано сильным креном, мешающим взять верный прицел. Вид его был самый грандиозный и ужасный. Всё ещё окутанный густым дымом, через который была ясно видна его оставшаяся мачта, он медленно пробивался вперёд, левый крен ещё сохранялся, хотя он уже меньше оседал носом. Время от времени были видны разрывы снарядов, вспышки взрывов казались громадными, казалось, что никакое живое существо не могло бы выжить в его надстройке. Некоторые из этих вспышек были настолько велики, что японские офицеры держались мнения, что они вызваны не снарядами, а взрывами боеприпасов. Так как «Орёл», как оказалось, применил уголь как подкладку (засыпку) своей тонкой брони и как защиту небронированных частей, даже на мостиках, где этот уголь везде и воспламенялся, вероятно, «Суворов» сделал то же самое и вспышки могли быть взрывами угольного газа. Это также объясняет долгое время, три часа точно, которое продержался густой дым.
    В 16ч.27м. между трубами с необычным звуком пролетел снаряд. Звук « уи – ит » был совершенно непохож на все, услышанные в тот день.
    В 16ч.28м. дистанция до ближайшего корабля основной массы русских была 6500 ярдов. Их было очень сложно распознать, корабли жались в кучу без всякого порядка, и каждый, видимо, шёл так, как он сам считал нужным, лишь бы только уйти от японского огня. До сих пор, насколько было видно, японский флот не получил существенных повреждений, все корабли первого и второго отрядов оставались в боевой линии, ни у кого не было видно крена от подводных повреждений, и т. д.
    В 16ч.30м. «Идзумо» положил руль вправо и повернул на E. by N., огонь второго отряда постепенно стихал к концу колонны по мере того, как корабли поворачивали. Причина этого поворота неясна, видимо, показалось, что некоторые русские корабли поворачивали на восток, и Камимура повернул, чтобы их отрезать. Русские толпились, как отара овец и были на волосок от столкновения; так что, когда вдруг заметили, что один или два корабля повёрнуты боком, до тех пор, пока не проследили за их поворотом, из-за тумана было почти невозможно определить, повернули они направо или налево. Дополнительной трудностью было то, что русские не шли параллельными курсами, а, двигаясь в некоторых пределах,  непрерывно пересекали курс друг другу. В 16ч.37м. первый отряд ещё стрелял, но со второго отряда русские видны не были, и «Идзумо», повернув влево, развернулся обратно на S.E. by E. Всё это время слышался непрестанный «ужасающий первобытный вой» тяжёлых снарядов, но обоих отрядов, русского и Того, не было видно, а направление, откуда шёл звук, было невозможно определить, так что второй отряд на какое-то время потерял контакт. Срикошетировавшие снаряды падали вокруг кораблей здесь и там, не давая ответа на вопрос, откуда же они прилетели. Но, вдруг увидев вспышки, Камимура взял их за ориентир и, повернув через юг, в 16ч.48м.30с вышел на курс S.W. by S. Меньше чем через минуту он увидел на левом траверсе часть русского флота, идущую на юго-восток и повернул направо на N.W. by N. В 16ч.56м.30с. «Идзумо» снова повернул налево. Второй отряд вёл в это время бессистемную стрельбу, а русские стреляли довольно сильно, но было непонятно, куда, так как всплесков не было видно, а предположение, что их снаряды попадают, к тому времени ни разу не появилось.
    В 17ч.00м.30с. «Адзума» направлялся на юг, «Микаса», находившийся на W. by N. 0.25 N., шёл почти параллельным курсом.
    В 17ч.03м. курс был S. by E., и четвёртый отряд появился слева по носу, так что, вероятно, это они были причиной стрельбы русских. Вначале были видны только три корабля, что увеличивало беспокойство о четвёртом, «Такатихо», но скоро его увидели идущим позади своего отряда с сигналом: «рулевое управление починено». Четвёртый отряд, похоже, шёл под корму русским, которые шли S.E., и находившийся впереди мичман утверждал, что он видел, как они пересекают курс «Адзумы на значительном расстоянии.
    Первый отряд возобновил стрельбу в 17ч.05м., но было невозможно понять, куда они стреляют. Вещь в высшей степени неприятная – слышать сильную стрельбу недалеко и быть в совершенном неведении, что происходит. Снаряды падали рядом, показывая, что, хотя русских и не видно, нас-то они видят. В то время это озадачивало, но потом эксперименты показали, что корабли, освещённые солнцем, было сравнительно легко различить. Солнце, несмотря на густые облака, подсвечивало их борта и делало их видимыми на намного больших расстояниях, чем те, на которых они могли быть видны, когда солнце позади них. Этот фактор был против японцев, которые почти всегда занимали невыгодную позицию и, следовательно, представляли собой лучшую цель, чем корабли противника.
    В 17ч.09м., когда курс был S.W., впереди справа были замечены русские, идущие на юг, больших кораблей среди них не было. Стрельба возобновилась, и русские корабли в полном беспорядке повернули назад, каждый при этом действовал сам по себе. В 17ч.13м. дистанция была 6000 ярдов, в 17ч.14м.30с. русские находились примерно от W. до W. by N., и шли курсом WSW, без сомнения, сражаясь. Спустя полминуты дистанция была 5500 ярдов, и в 17ч.17м. «Адзума» шёл SW 0,5 S. В 17ч.21м. на N.N.W. показался большой трёхтрубный вспомогательный крейсер, находящийся под огнём первого отряда и выглядящий серьёзно повреждённым. Вскоре после этого он перевернулся. В 17ч.22м. курс был W.S.W., дистанция 5700 ярдов. Первый отряд в это время шёл на юго-запад и постепенно заходил в кильватер второго, который в настоящий момент замыкал «Асама». («Асама» шёл по пятам второго отряда, но чаще всего на расстоянии мили. У него были проблемы с рулевым управлением, а утром 28-го, когда эскадра повернула к югу, он был оставлен позади, потому что сообщил, что имеет течь. Так что сейчас, возможно, он находился в затруднении.)
    В 17ч.27м. первый отряд изменил курс и пошёл параллельно второму, но чуть позади, «Микаса» находился на N.E. 0,5 N. Стрельба в этот момент была очень редкой. В 17ч.30м. «Адзума» шёл W. 0,5 S., русские показались примерно на N.W. by W. в 17ч.32м., примерно в это же время первый отряд повернул на север. В 17ч.37м. повернули на N.W. by N. Возле кораблей второго отряда время от времени падали снаряды, но они не отвечали, хотя первый отряд временами делал это.  В 17ч.44м. повернули к северу, русские были видны на северо-западе.
    В 17ч.45м.30с. повернули обратно на N.W. и открыли огонь по двум русским кораблям, находящимся в 5800 ярдах на N.by W., которые были отделены от главных сил. В 17ч.52м. второй отряд шёл на N.W. by N. На северо-востоке виднелись вспомогательный крейсер и броненосец, а на севере – «Суворов» и при нём «Камчатка». Ещё один большой русский корабль был в 17ч.55м. замечен на N.N.W., и все они, несомненно, направлялись к северо-западу, хотя впоследствии выяснилось, что «Суворов» стоял. Снаряды теперь пролетали над «Адзумой» где-то каждые 20 секунд, падая в воду в 100 – 250 ярдах. В 17ч.57м. второй отряд шёл на N.W. by W., двумя минутами позже он прекратил стрельбу, хотя большие снаряды всё ещё падали рядом, один упал в кильватерный след ближе чем в 20 ярдах.
    В 18ч.01м.30с. прошли через большое пятно плавающих обломков и видели двух русских, цепляющихся за обломки рангоута. Один, широкоплечий, широкогрудый человек, приподнялся из воды насколько мог и, видимо, звал на помощь. Это было печальное зрелище. Маринист Верещагин без труда нашёл бы тему для своих холстов.
    В 18ч.05м. «Идзумо» начал поворот налево через юг и восток и в 18ч.18м. вышел на курс N. by E., направляясь к «Суворову» и «Камчатке». Шестой отряд, «Сума», «Тиёда», «Идзуми» и «Акитсусима» собрались вместе на расстоянии примерно двух миль и тоже готовились пройти мимо них, только южнее.

Я так понимаю здесь собраны рапорты бритианских наблюдателей. Но в японском переводе.А схемки остались первозданными.